Великий и Ужасный 6 (СИ) - Капба Евгений Адгурович
— Так-то поищем с мужиками… — Хурджин отложил кормовое весло и взялся за бубен, и принялся негромко барабанить пальцами по мембране. — Та-та-та-та-там-м-м…
— Борзеет, троллячья морда! — раздался грубый голос из ниоткуда, и повеяло мертвенным холодом. — Гля, какой бубен! Думает — раз такой бубен, то ему всё можно!
— Армин, не шелести особо, почему нам и не слетать бы, не посмотреть… Вон, Марбод дважды Аквинкум жег, он что — не подскажет че тут как? Марбод, ты че там делаешь? На сиськи пялишься? Так мелкие у нее совсем сиськи, у магички этой, а вот у эльфки — это да, хотя, может, и не как у правильных урукских баб, но в принципе есть на че…
— ТАМ! — требовательно стукнул в бубен Хурджин костяшками пальцев и нахмурился. — ТА-ТАМ!
И потянулся за колотушкой.
— Да слетаем, чего нет-то? — пошли на попятную предки. — Чего нам там в том сраном храме сидеть и друг на друга глядеть? Тут есть одно местечко… Надо полететь за Лупу и глянуть на Сетендере, или на Хелембу…
— Куда полететь? Чего ты материшься-то? Совсем охамел, берега путаешь, орчина!
— Тугоухий? Говорю — Лупа!
— Сам ты — лупа! Охренел совсем, прозрачный ты долбоклюй!
— Остров Лупа, тупица! Ты и при жизни бараном был, а сейчас и вовсе — скотина тупорылая! Кто Аквинкум жег, я или ты?
— Откуда ты эти названия взял вообще, мамин выпердыш?!! Кто так острова эти назвал? Старина Юлий? Или тот гамадрил Лабиен?
— На Хелембе Оазис будет, я те говорю!
— Не хелемби мне голову, надо за Лупу лететь!
Они так и гавкались, удаляясь в вечерних сумерках, только туман клубился там, где шуровали над водой далекие предки. Честно говоря, я был чертовски рад, что дохлые уруки наконец свалили, потому что проверять способность моего Ловца Снов, который искрил всякий раз, когда призраки начинали колупать мне мозг, мне не хотелось. Хотелось Эсси обнять и подремать спокойно хотя бы полчаса!
Прежде чем улечься, я глянул на магичку, которая стояла на корме и пялилась в воду. Селезнева подменила Ермолова, и теперь сама работала корабельным двигателем. Из глаз ее били те самые лучи света, и вода кипела и булькала, шипела и исходила паром — и плот двигался вперед на такой странной тяге. Черт его знает, как оно все должно было происходить, будь у нас тут нормальная команда героев в стиле «Арагорн-Леголас-Гимли-Гэндальф», но, в принципе, меня всё устраивало. Мы двигались в верном направлении и кроме ожогов, ран и пошатнувшейся психики потерь не понесли. Даже запасы провианта пополнили за счет жареных гусей и диких яблок из оазиса…
Так что — да, мне всё нравилось. Всё, кроме огромной дырки, образовавшейся на штанах у Кузи, прямо там, где располагается орган, в определенных кругах именуемый емким словом «очко». Которое сейчас гоблин выставил на всеобщее обозрение самым непосредственным образом. Он был сильно занят: ловил в мутной водичке Дуная жуков-плавунцов и грыз их одного за другим. Заедал горе по несъеденным жареным павианам, видимо.
— Убить бы его, да впадлу, — сказал я. — Эсси, как думаешь, почему гоблинов до сих пор не истребили как вид?
— Думаю, это потому, — зевнув, проговорила эльфийка и потянулась. В Хтони она уставала быстрее всех нас. — Потому, что благодаря гоблинам даже самый жалкий тип может чувствовать себя не распоследним чучелом. Всегда есть кое-кто похуже… Но, если подумать, то получается, что Кузя — парень полезный, да?
— О, да! — кивнул я. — Еще повернулся бы жопой в другую сторону, так и вообще можно было бы медалью награждать. Ну что, давай спать?
Я улегся на плот, на котором тут же стало мало места, Эсси пристроилась рядом, положила мне голову на плечо и закрыла глаза. И я — тоже. И пофиг мне стало на Хтонь, сирен вокруг и Кузину жопу. Мне было хорошо здесь и сейчас.
Кузя обдристал весь остров Хелемба и останавливаться не собирался. Дунайские водомерки, головастики и жуки-плавунцы, похоже, категорически не подходили Сан-Себастьянскому гоблину в качестве источников протеина. Утешал тот факт, что с плота на берег мы его перебросить успели, и ничего особенного там ему не грозило: остров был оазисом, пускай и почти бесполезным. Кусты, редкие деревца, песок, травка — вот и всё.
Но передохнуть было можно, и подготовиться к рывку к Эпицентру — тоже. ПередОхнуть — от кузиных миазмов, а передохнУть — от тягот и невзгод пути. Главное — твари по оазисам не шарили, это сильно радовало.
Аквинкум отсюда было видать очень хорошо. Крупный античный, точнее, римский или — как тут говорили — имперский город, притом прилично сохранившийся! Насколько я мог судить — он находился на том берегу, где потом в моей истории появилась гуннская Буда, и венгерская Обуда. А на другом берегу, соответственно, Пешт… В этой реальности тут ничего подобного не было, даже никакого римского же Контр-Аквинка: противоположный берег застил багровый туман со смутными тенями внутри, и хрена с два мне хотелось туда лезть. Благо — без этого можно было прекрасно обойтись! Наверное.
— Хранитель Хтони, — сказал я. — Или парочка хранителей. Это будет капитальное дерьмо неизвестного сорта, и мне сильно хочется понять, как нам его уделать или задержать до тех пор, пока я не закончу работу у Эпицентра.
Прислушавшись к своим ощущениям, я ткнул пальцем куда-то в сторону возвышавшихся над двух- и трехэтажной застройкой развалин ипподрома.
— Это там, что ли? Что по твоим данным, Эсси? Нам куда? — чуйка — чуйкой, но когда она подкреплена историческими изысканиями и теоретическими выкладками — вот тогда я буду точно уверен, что снова не получится хрень в стиле «я знаю короткую дорогу!»
— Термы. Эпицентр должен располагаться в термах, и это на самом деле недалеко от ипподрома, — кивнула эльфийка. — Я думаю, мы с тобой можем пойти по крышам, налегке. Хурджин обеспечит разведку духами и поможет с эвакуацией, когда тут начнется… Начнется то, что начнется… — она прятала глаза.
Похоже, переживала за меня? Ну да, Эсси хорошо помнила, как меня вштырило после художества на Маяке! Но я-то уже вырос над собой, я-то теперь матерый орчина с охренительными татау, я взрослый почти, и невеста у меня есть! Ого-го, что я вытворю, и ни разу не окочурюсь! В конце концов — проклятый старый дом я лихо уделал, правда, это было давненько, и аномалия там не разрослась до размеров средней европейской страны, но…
— Хозяина Хтони мы берем на себя, — сказал Алиса. — У нас есть средства, да, Клавдий?
Клавдий хмуро кивнул, тряхнул рукой, и из рукава его плаща в ладошку выскользнула самая настоящая волшебная палочка! Ну, как у Гарри Поттера, только не такая и другая. Селезнева весьма фривольно задрала свое платьице, и у нее обнаружились чулки, кружевные трусики и тоже — волшебная палочка, как раз прижатая к бедру этим самым чулком.
— Они не пройдут! — она отсалютовала кулаком, изображая международное революционное приветствие. — Но пасаран!
Я даже поморгал глазамии за бедро себя ущипнул: она что — сменила милитари-комбез на платьице? И когда успела? Может — это артефакт какой, мощь которого несоизмеримо важнее удобства и функциональности? Или она специально это чисто из вредности, чтобы Клавдию ножки свои и трусики продемонстрировать? Ножки, кстати, у Алисы были ничего. Попа тоже. Но Эсси — вне конкуренции!
— Не пройти, так-то, может, и не пройдут. Однако, прилететь могут, — Хурджин склонил голову набок, наблюдая за Кузей, который сновал по берегу, выискивая незасранное место, и вдруг, взвизгнув, стартанул к нам.
— Спасите-помогите! — орал гоблин. — Убивают! Насилуют!
Нас всех на мгновение накрыла темная тень, ударил поток воздуха и резкий, громкий глас с небес провозгласил:
— Фу! Это и вообразить такое сложно! Засрал мне единственное спокойное место, а теперь — «насилуют»!
Мне хватило одного взгляда вверх, чтобы сообразить: Грифон нашел нас!
Эта сущность выглядела эпично, ничего не скажешь. Левушка Попугин оказался великолепен и ярок: птичья голова с мощным хищным клювом была украшена красными и зелеными перьями, крылья напоминали орлиные и имели что-то около восьми метров в размахе. И они тоже пестрели зелено-красным диапазоном, а мощное львиное тело на крепких лапах с внушительными когтями вселяло впечатление силы и стремительности.
