Плохая концовка (СИ) - "Sedrik&
Итог — почти по Песне Света. Магистры использовали весь лириум и пустили под нож больше половины рабов Империи, но выполнили приказ и пробили Завесу до самых ворот Золотого Города. Однако там их уже ждала Скверна… Которая на самом деле была…
Тут воспоминания обрывались. Уртемиэль ненавидел эту заразу всем своим существом, ради избавления от неё он уничтожил собственную душу, но что это такое, в доставшихся мне осколках его памяти не сохранилось.
Вынырнув из мешанины воспоминаний, я обнаружил, что Талия всё так же призывает на мою голову все известные кары, внутренне трясясь от ужаса за дочь и мужа, к которому, была уверена, я тоже приду, и он может поддаться, чем наверняка обречёт себя на ужасную смерть — или, ещё хуже, станет инструментом, через который я доберусь до их девочки… Моя задумчивость длилась не более минуты, и… Тут я, похоже, потерпел поражение. Может быть, и можно было всё ещё её как-то уговорить, но настроение полностью пропало.
Устало прикрыв глаза, я создал образ пелены и забывания сна, подкрепил Волей и резко толкнул его к женщине. Талия запнулась на полуслове, её лицо разгладилось, а взгляд подёрнулся привычной поволокой спящего человека, который даже не заметит моего присутствия, пока я сам этого не захочу. Вздохнув, меняю обстановку на солнечную поляну в Бресилианском лесу с тремя фантомами пасущихся галл, включая в сценарий созданного сна концепцию мягкой радости и покоя, после чего выхожу наружу — матери моего отражения, как и мне, не помешает сейчас побыть в одиночестве.
Теперь я знал секрет легендарного бессмертия эльфов, да и никакого секрета там, в сущности, не было. Просто до создания Завесы и формирования Фэйда, как полноценного обитаемого пространства, вся энергия, ныне пребывающая в Тени, свободно пронизывала материальный мир, взаимодействуя со всеми живыми существами — и эльфами в первую очередь. Даже сейчас маги живут дольше обычных разумных, хотя связь с энергией современных магов ничтожна. Уровень, который был раньше, это уровень, который сейчас доступен только одержимым, благодаря связи с обитателем Тени, который и передаёт им ману. В остальном… вы посадите комнатный цветок в пески пустыни и поливайте его в день тремя каплями воды, а потом удивляйтесь, что же он живёт так мало? С моим народом ныне было примерно так же. По этой же причине срок жизни долийцев, кочующих по Бресилиану, дольше, чем у эльфов, запертых по эльфинажам. Ни при чём тут никакое «ускорение крови», и изоляция ни при чём. У моего народа банально украли энергию мира, в которой он был рождён, и заставили жить «в пустыне» на «трёх каплях воды в день», в то время как в лесу с истончившейся Завесой магический фон был насыщенней, и это давало уже не три, а десять «капель» — всё ещё ничтожно мало, но лучше, чем в остальном мире.
Открывшуюся информацию стоило как следует обдумать и оценить. Насколько она была достоверной? Знали ли о ней драконопоклонники и иерархи Церкви? Что из этого можно получить? Вопросы-вопросы, а ответов нет, и даже спросить не у кого. Вернее, теоретически — есть, но вопрошать «Злого Волка», даже если я вдруг сумею его отыскать и эта сущность вообще по сей день существует, в самом ли деле он предал всех своих сородичей… я ещё не настолько безумен.
Кстати о безумии, совсем не факт, что всё почерпнутое мной не является просто горячечным бредом умирающего Архидемона. Постулат, что в Тени верить нельзя ничему, вполне распространяется и на мою ситуацию. Дракон мог бредить, умышленно исказить свои воспоминания в поисках виноватого, заблуждаться, находиться под контролем наваждения от скверны… В конце концов, это всё вообще могло быть моим собственным бредом, вызванным каким-нибудь «переутомлением духовной оболочки» или чем-то подобным. Вообще, бывают ли какие-либо болезни у демонов? Да и мой случай всё равно уникальный, и опираться на опыт «сородичей» не стоит… Аргх, ещё вопросы!
Но всплывшие знания были, безусловно, ценны. Пусть полученная история выглядела местами довольно нелогично, но в жадное до власти ничтожество или какого-нибудь «одухотворённого спасителя угнетаемых» верилось ничуть не хуже, чем в Творца-истеричку, что проклял собственный мир за то, что его создания, овладевшие распространённой в его же мире Силой, посмели заявиться к нему в дом. На этом фоне она смотрелась вполне правильно и целостно, даже с учётом отсутствия огромных кусков информации, о мелких деталях и вовсе промолчу. Всё это проливало свет на причины величайшей катастрофы моего народа. Или уже уместно говорить «бывшего народа»?
Как бы там ни было, основную задачу это с меня не снимает, а значит, остаток ночи следует потратить на другой сон…
Глава 3
– Очередной провал, – констатировал я, раздражённо потирая переносицу. Только что на меня в очередной раз обрушили заезженный речитатив из Песни Света. Я уже даже начинаю верить, что эта мура работает — что-то подозрительно похожее на головную боль у меня уже образовалось. – Неужели и мои родители были столь… ограниченными? – спросил я окружающую пустоту.
Вот уже которую ночь я пытаюсь как-то наладить контакт с матерью и отцом Нерии, но толку никакого. У меня уже даже мелькала мысль попробовать как-нибудь связать сны девочки со снами этих двух, пусть я не особо себе представляю, как это сделать, просто помню, что это возможно, на примере домена того демона Праздности. Только я уже понимаю, что и это будет бесполезно. Эти два барана, почему-то выглядящие как эльфы, ещё, чего доброго, объявят свою дочь «демоническим наваждением», то-то девочке будет радости. В общем, идеи кончились. С каждым новым сном эти разумные становились всё более враждебными и истеричными — пусть я заставлял их забывать прошлые сновидения, но на грани сознания, похоже, что-то откладывалось, а потому, как бы я ни подбирал новые аргументы, как бы ни начинал разговор, результат не менялся. Что отец, что мать настроили себя однозначно против любых моих предложений, и я не представлял, как перебороть эту упёртость. Да и меня постоянные провалы злили и раздражали, отнюдь не добавляя выдержки и терпения. Хуже всего было понимание, что ещё немного — и ведь точно не сдержусь, надавлю чуть сильнее, чем надо, сорвусь — и всё, труп обеспечен. Как после этого смотреть в глаза Нерии, да и себя воспринимать, если уж начистоту?
Родилась было мысль действовать с другого краю — найти долийца, убедить помочь, прийти в Денерим, пригласить в клан, но этот план ломался уже на этапе «прийти в Денерим». Здесь эльфы даже кинжал открыто носить не могут, а уж свободно пропускать долийского воина почти в центр города тем более никто не додумается. Про отряд и вовсе говорить нечего — его даже за ворота не пустят. А прокрадываться тайно, прятаться в тенях, скрываться, используя техники внутренней силы… Я многое могу дать долийцам, но для применения таких усилий потребуется говорить уже с Хранителем клана, а это полноценный могущественный маг, успешно спасающийся от демонов и одержимости без всяких Истязаний и подготовки Круга. Они могут банально не захотеть меня слушать, и, в отличие от обычных смертных, силком я их это сделать не заставлю.
А больше идей у меня не было. Вернее, умных идей. Не приходить же к хагрену эльфинажа, убеждая уже его заняться увещеванием непокорной семьи, чтобы те прислушались к словам демона из Фэйда и сбежали в лес? А найти отступника-малефикара, захватить его тело и прийти лично у меня пока что-то не очень получается — я вообще пока не встречал снов магов, за исключением Нерии, да и в магии крови, которую все малефикары хоть в малости, но изучают, хватает методов защиты от внимания обитателей Тени.
Чувство бессилия раздражало…
Постаравшись расслабиться и успокоить мысли, я тронул струны связи со спящими девочками, так легко и просто пошедшими со мной на контакт и теперь доступными моим чувствам, даже когда покидают Тень. Если подумать, удивительно, что другие демоны так пренебрегают детьми в своих попытках вырваться в мир. На моей памяти единственным ребёнком-одержимым был Коннор — сын Эамона, но он сам позвал демона Желаний, а не был ловко обманут проникшим во сны подонком вроде меня. И это было очень странно, ведь дети действительно доверчивее взрослых и не осознают опасность до конца, даже если им о ней честно говоришь. Ещё одна загадка…
