Леди гробниц (СИ) - Бах Артем

— Насколько сильно племя Красных Клыков? — поинтересовалась я.

— Сильно. Одно из сильнейших в этих землях. В него ходят две сотни опытных воинов. Их кузнецы делают лучшее оружие, лучшие доспехи. Их шаманы поднимают мёртвых десятками прямо как ты.

— Дикари-некроманты, — задумчиво проговорил Тарагвирон. — Это может быть познавательно. Если мы убьём шаманов, а затем воскресим и сделаем их магию своей, то сможем преумножить численность нашего войска. Впрочем, то же самое они могут попытаться сделать и с нами.

— Законами орочих кланов строжайше запрещено воскрешать некромантов, — сказал личу Угрук. — Шаманы говорят, именно так образовались Мёртвые Земли. Нежить возобладала над собой. Обратила оружие против хозяев.

— Всего лишь результат недостатка сил и знаний. Мы не повторим их ошибку. Я должен поинтересоваться, с каких пор враждующие орочьи кланы имеют общие законы? В мои времена ваш род использовал любые средства, чтобы обрести силы, и не накладывал на себя каких-либо ограничений.

— Мой предок Угрук однажды объединил кланы и привёл их в эти земли с востока. Орда смела сопротивление эльфов и дворфов и обрушилась на их земли. Но любой воин, любой вождь смертен. Одна из сотен битв стала для Угрука последней. Кланы начали бороться друг с другом за место вождя. Орда распалась. Крепость осталась. Крепость не принадлежит никому. Слишком много кланов там обитает. Никто не способен установить власть над другими.

— Я не интересовался историей твоего народа, орк. Я спросил, почему вы ограничиваете своих некромантов.

— Ведьма, — обратился ко мне Угрук. — Могу ли я размозжить этот череп?

— Нет, боюсь, тебе придётся решать все конфликты с ним одними лишь словами, — ответила я.

— Неэффективно.

— И ты не мог бы не звать меня ведьмой? Это не совсем точное описание моих способностей, а самом слово меня старит.

Орк лишь многозначительно прорычал в ответ, оскалив зубы. Миленько.

— Так как враждующие кланы пришли к своду общих законов? — поинтересовалась я у Угрука, чтобы разбавить образовавшуюся гнетущую атмосферу.

— Кланы уживались друг с другом. Эльфы, дворфы и северяне вели постоянную войну с орками. Чтобы выжить, кланы начали устанавливать правила, договариваться, объединяться. Когда нежить восстала и превратилась в смертельную угрозу, кланы придумали ограничения, нарушение которых карается смертью. Некроманты не воскрешают некромантов. Все кланы защищают крепость Угрук от нежити. Добыча достаётся первому, кто её взял. Слово лидера рейда — закон. Если лидер рейда нарушает закон, его можно убить. Убивший лидера рейда становится лидером рейда. Убивший лидера клана становится лидером клана. Красные Клыки пытались подчинить мой клан, но обломали зубы. Теперь мой клан практически мёртв. Когда умру я, меня и мой клан будут вспоминать столетиями.

— Уверена, со мной тебя ждёт куда более приятная участь. Давай лучше подумаем, как нам одолеть Красных Клыков.

— Нам нужно оружие. Клыки не могли забрать всё с места нашей битвы: слишком мало осталось в живых.

— Ты ведь сказал, что их клан насчитывает две сотни бойцов, — заметил Тарагвирон. — Сколько же их было раньше?

— На пол сотни больше, — ответил Угрук, довольно ухмыльнувшись. — В моём клане было двадцать семь орков. Двадцать два из них были воинами. Красные Клыки послали семьдесят лучших. Их вождь не явился, остался в крепости.

— То есть ты хочешь сказать, что для победы над Красными Клыками, нам придётся осадить эту «крепость»?

— Или выманить оттуда вождя Клыков.

— Просто поразительный план. Угрук прав, Джуди. Ты умрёшь вместе с ним.

— Давайте взглянем на твоё поле боя, Угрук, — предложила я. — Уверена, там мы сможем усилить себя не только оружием.

— Твоя правда, — сказал Тарагвирон, зловеще посмотрев на меня парой зелёных огней.

Гоблины не отставали от остального войска. Напротив, они опережали своей прытью даже гулей, отлично плавали, а всякую водящуюся в воде дрянь приманивали собой и тут же сжирали. От диких мертвецов или других монстров они с лёгкостью прятались, пока мои солдаты устраняли угрозу.

Угрук потерял своё оружие в бою с другими орками, но это не мешало ему сражаться в первых рядах. Он посчитал, что от его кулаков куда больше проку, чем от ржавых мечей, и потому просто разрывал скелетов и зомби голыми руками. Когда же он вступил в схватку с одним из висельных деревьев, Угрук без труда повалил его на бок, а затем обломал все ветви, забрав одну в качестве увесистой дубины.

Доспех Люция, как и его костяной меч, мы забрали с собой. Угрук лишь оторвал пару пластин от нагрудника гаста, чтобы однажды сделать их частью своей брони.

К вечеру мы обошли несколько крупных скал, пересекли небольшую речку и сделали привал. На следующий день нам удалось найти поле битвы между кланом Угрука и Красными Клыками.

Здесь валялось много оружия, но, вопреки моим ожиданиям, совсем не было тел. На влажной почве осталось лежать лишь несколько потерянных орками конечностей, но не более, а посреди поля битвы виднелся большой угасший кострище.

— Они сожгли тела! — отчаянно взревел Тарагвирон. — Эти варвары сожгли тела!

— Племена орков противостоят нежити уже больше столетия, — пояснил Угрук. — Мы не оставляем покойников лежать на земле.

— По крайней мере, теперь мы сможем вооружить Угрука и мертвецов, — сказала я, подбадривая скорее себя, чем лича.

В поле было разбросано множество разнообразных грубых топоров, дубин и несколько массивных потрёпанных мечей. В кострище лежали обломки непригодных для использования доспехов. Всего этого вооружения хватало чуть меньше чем на половину моих скелетов.

— Клыки забрали мой топор, — заявил Угрук, расхаживая по полю боя. — Жаль. Но неудивительно.

С этими словами орк поднял с земли увесистый меч вместе с грубыми ножнами и повесил на поясе, а затем принялся подыскивать себе топор побольше. В итоге он остановился на очень внушительном двуручном бердыше с крупным лезвием и, потеряв интерес к своей дубине, выбросил её.

— Может быть, стоит вернуться и поискать побеждённых Угруком разведчиков? — спросила я у Тарагвирона.

— Вряд ли Угрук одолел голыми руками большой отряд, — сказал лич, не отрывая взгляда от кострища. — Мы только потеряем время.

— Если мы пойдём к крепости с имеющимися силами, то потеряем всё.

— Битва, — раздался близко чей-то слабый шёпот. — Верни меня в битву.

Я резко обернулась, но никого помимо лича рядом не было.

— Ты это слышал? — встревоженно спросила я у Тарагвирона.

— Слышал что?

— Приведи меня к битве, — вновь раздался шёпот. — Дай мне оружие, пляшущая с мертвецами.

Шёпот разносился снова и снова, и я попыталась найти его источник. Тарг недоумённо посмотрел мне вслед, а затем полетел за мной.

— Верни меня, пляшущая с мертвецами, — раздался снова неизвестный мне голос.

— Верни весь мой клан, — произнёс другой.

— Нет, выбери наш. Нас больше. Мы сильнее.

Шёпот звучал всё более и более отчётливо и в итоге привёл меня прямо к кострищу. Голоса доносились именно из него.

— Ребята, не хочу вас расстраивать, но в виде груды пепла от вас будет немного толку, — сказала я шепчущим голосам.

— Так к тебе обратились души, — с облегчением произнёс Тарагвирон. — Вероятно, они почуяли в тебе способности к некромантии.

— Вот видишь, а ты мне не верил, что со мной Карл разговаривал.

— Карл в своей нынешней форме неспособен разговаривать! Неважно… Если души мёртвых ещё здесь, то их можно вернуть в виде призраков. Это относительно сильный вид нежити, однако они, как правило, не способны уйти далеко от места своей смерти или некоего объекта привязанности. К тому же их воскрешение потребует от тебя огромных усилий, но попробовать стоит. Тебе нужно соткать им новые тела из чистой некротической энергии.

— Эй, Угрук! — окликнула я гиганта. — Тут ко мне обратились души мёртвых орков, и они хотят, чтобы я вернула их в битву. Ты не против, если я попробую их воскресить?