Инжуна Каражанова - Альянс Ангелов
Чародей упал с рукоятью кинжала, торчащей точно между ключиц.
Тут два других мага, воспользовавшись замешательством Бестии, опутали её магическими сетями. Орвил догадался волшебством сшибить диадему с головы Сунор, а чародей, стоявший позади неё, накинул на девушку путы.
Из тени выступила Зельда. Она глядела на Джару и как-то безумно улыбалась. Бестия зашипела от злости. Ей многое хотелось сказать друидке, но от захлестнувших её чувств жгучей ненависти и бессильной ярости она не могла даже построить фразу. Зельда тоже ничего не сказала. Она отвела от Джары горящий взгляд больных глаз и обратилась к Орвилу.
— Оставь одного здесь держать сети, а остальные отправляйтесь за ворота.
— Зачем? — Орвила опять пробирала дрожь от одного её взгляда. — Наши и так справятся. Скорее всего, никого из её дружков, — он кивнул на Джару, — нет в живых, и тебе скоро притащат и головы, и предметы.
Джара застонала и стала биться в сетях, а Сунор принялась увещевать магов именем своего отца и обещать грозную расправу, но всё было тщетно.
— Оставь одного держать сети, и с остальными отправляйся за ворота, — повторила Зельда с нажимом.
Орвил сглотнул и исполнил её приказ.
Костёр медленно потухал, и Эйдан посылал в него короткие струи огня. У Хаарта был жар, и он лежал на плаще, прикрыв глаза и беззвучно шевеля сухими губами. Змейка сидела с ним рядом, обтирая лицо холодной мокрой тряпочкой. Маг косился на них, хмурился и играл с язычком пламени, заставляя его плясать между своих пальцев и отбрасывать блики на рубин, венчавший перстень.
Аерис спала; Сельма сидела, обхватив колени и положив на них подбородок, и смотрела в костёр. Тэллар, привалившись к седлу, снятому с его коня, лежал с закрытыми глазами, но Чародейка знала, что он не спит. Один Ивор ходил взад-вперёд и то и дело бросал встревоженные взгляды в сторону города.
— Что они так долго? — обеспокоенно спросил он.
— Грифон, Джара ушла всего час назад, — произнёс, не открывая глаз, Тэллар.
— Ничего не должно случиться, — сказал Эйдан. — Они ведь не пойдут на главную площадь заявлять во всеуслышание о своём присутствии. Только послушают мысли жителей, собирается ли кто выходить на охоту за Ангелами…
Ивор метнул на Эйдана гневный взгляд, будто говоривший: "А тебя вообще кто-нибудь спрашивает?" — но промолчал.
Сельму давно уже мучило чувство тревоги. В конце концов, она пришла к мысли, что не стоило отпускать Джару и Сунор одних. Ей следовало пойти с ними… Сельма покосилась на свои руки. Хотя нет, Джара бы точно не позволила. Тогда хотя бы Эйдана надо было отправить… Конечно, с Джарой не сравниться в ловкости, быстроте и искусстве владения кинжалом. А у Сунор её волшебная диадема и огромный ментальный дар. Но не бывает непобедимых людей…
Ивор стоял, скрестив руки на груди и устремив взгляд вдаль. Сельма подняла глаза на его широкую спину, и тут она чуть не задохнулась от захлестнувшей её волны безотчётной тревоги. В тот же момент Грифон вскрикнул, развернулся, и Ангелы увидели стрелу, торчавшую в его плече.
Все мгновенно вскочили на ноги. Сельма и Эйдан выбежали вперёд, готовясь творить заклинания. Позади них встала Аерис, натянув на тетиву лука три стрелы. Тэллар и Ивор обнажили мечи, но пока спрятались за деревьями, чтобы не попасть под обстрел из луков. Туда же пытались затащить и Змейку, но она посоветовала лучше спрятать Хаарта, а сама вырвала свою руку из руки Ивора и достала зеркальце. Тэллар оттащил Хаарта к кустарникам и спрятал его там. Рыцарь протестовал и делал попытки подняться, но рана горела огнём, голова кружилась, а ноги отказывались его держать.
А потом из темноты выступили разбойники с самым разнообразным оружием — от привычных мечей и кинжалов до шипастых хлыстов и палиц, с отходящими от железного наконечника цепями, с концов которых свисали тяжёлые шары. Впереди бойцов шагали лучники. Сзади полукругом отряд головорезов окружали маги. Всего вторгнувшихся к Ангелам с намерением порубить их светлые головы врагов было больше полусотни.
Против семерых. Нет, шестерых — Хаарт был не в состоянии сражаться. Или пятерых? У Змейки было лишь её зеркало, отражавшее заклинания. Если только заклинание попадёт на поверхность зеркала. Маленького зеркальца. А что могли Ивор и Тэллар против магов? А с рук Сельмы польются ручьи крови, стоит ей черпнуть из себя слишком много энергии. А ей придётся.
Лучники пустили град стрел. Большую часть сжёг Эйдан, но ещё часть упала, ударившись о невидимую стену. Пальцы Сельмы плохо гнулись, поэтому она сорвала повязки с рук зубами, и вокруг рта остались следы крови. Что-то щёлкнуло в голове волшебницы, она прошептала заклинание, и из седельной сумки взметнулся в воздух и лёг в её окровавленную руку жезл, увенчанный четырьмя камнями.
— А, к чёрту! — вдруг сказал Тэллар и выбежал из-за укрытия. Ивор кинулся за ним. Грифон и Сокол встали рядом с остальными Ангелами. И они почти не удивились, когда услышали, что Хаарт, вычерпав до дна остаток сил, собрав волю в кулак, поднялся и подошёл к ним.
Ангелы встали, чтобы биться насмерть.
На какое-то мгновение разбойники во главе с Коддаром и Рахиной и маги позади них дрогнули. Семеро отчаянных храбрецов стояли перед ними, отлично сознавая, что впереди смерть. Но они стояли, и твёрдая решимость читалась в их горящих взорах.
Маленькая, хрупкая, но непоколебимо храбрая девушка с вьющимися волосами, развевающимися по ветру, сжимающая зеркало в слегка дрожащих руках.
Однорукий худощавый калека со страшными шрамами, испещряющими лицо, но по ладони единственной руки которого пляшет огонь, бесспорно признавая своего повелителя.
Двое плечом к плечу стоящих воина с мечами наизготовку. Первый, светловолосый, улыбается так насмешливо и весело, будто не ему сейчас умирать. Лицо второго исполнено решимости и мужества. В его руках не обычный меч, а белый, почти светящийся во тьме, играющий жёлтыми бликами драгоценных камней на рукояти.
Юноша, который по всем законам должен без сознания пасть на траву, но всё-таки держащийся на ногах, вздымающий в руках абсолютно чёрный меч. Лицо, потное от усилий и лихорадочного жара, освещает отвага и внутренняя сила.
Словно вышедшая из легенд эльфка с великолепным луком, на тетиве которого трепещут, готовые взлететь, чтобы нести смерть, три стрелы. На бледном гордом лице изумрудами сверкают раскосые нечеловеческие глаза.
Волшебница с короткими рыжими волосами, трепещущимися на ветру. Как у святой мученицы с ладоней, будто держащих божий скипетр, капают частые крупные кровавые капли, и как у жестокого монстра из подземных глубин глаза горят ледяным огнём, а рот измазан кровью несчастных жертв.
