Ирина Анненкова - Мой личный чародей
Бедняга Шукша даже не подозревал, что в ближайшие месяцы сующий повсюду свой нос "князь-батюшка" едва ли не поселится в Запутье. Да только для того, чтобы переместить все души чародеев в филактерии, Дару вместе с другими синедольскими магами пришлось приехать раз пятнадцать — настолько трудоемким было заклинание переноса! Помимо этого, Дар всерьез занялся развитием ремесел на подсунутых ему землях, и Ермил охотно стал одним из столпов намечающегося прогресса. Чтобы неожиданный энтузиазм кузнеца не пророс завиральными идеями, требовалось аккуратно направлять его в нужное русло, для чего мой чародей навещал своего подопечного чуть не по два раза на седмицу.
В начале месяца сеченя, сразу после праздника водокреса, Малуша благополучно разрешилась двойней — мальчиком и девочкой.
За зиму и начало весны мы с Даром изъездили весь север Синедолии, не единожды посетив все его села и городки. Переселенцы быстро осваивали новые для себя места, и среди них оказалось немало опытных ремесленников, однако было необходимо заново налаживать производство колоколов — горные гномы, несмотря на разгром, учиненный в их подземельях костяным червем, умнее не стали и ухитрились перессориться даже с орками. И уж конечно, ни о каком выкупе и возврате похищенных звонов даже слушать не желали. Так что, приходилось крутиться самим — благо, караван с оловянным камнем наконец-то добрался до Синедолии.
Магия ко мне так и не вернулась. Досконально изучив мою ауру, все чародеи в один голос заявили, что сама-то способность к волшбе вроде как никуда не делась, но вот заново открыть ей дорогу не получилось ни у кого. Даже Тешен только разводил руками. Огонь, переданный мне бабушкой Полелей, вовсе не погас, он по-прежнему дремал где-то там, глубоко внутри меня, однако разбудить его не смогли все маги Синедолии.
Я усердно притворялась, что смирилась с потерей, и через несколько месяцев даже сама сумела в это поверить. В конце концов, рядом со мною был самый лучший мужчина на свете, мой обожаемый чародей, который старался сделать всё возможное и невозможное для того, чтобы я не затосковала без магии. Мы носились по всему княжеству, от Преславицы до Черного Леса и от старого домика Дара у подножья Синих Гор до Сторожца, а в перерывах между поездками я исступленно варила свои зелья (а вдруг кому не хватит?!). Едва же сошел снег, зазеленели косогоры и проклюнулись первые почки, как я принялась собирать и сушить травы с рвением белки, набивающей на зиму своё дупло.
Короче говоря, скучать было некогда.
Данное Дивиэлю обещание мы сдержали. Целитель остался мною доволен, но потребовал, чтобы через месяц я непременно вернулась за новой порцией собственноручно приготовленных им укрепляющих зелий. Вместе со снадобьями я получила мешок разнообразных корешков, новую книгу по зельеварению и список заданий от своего наставника. Так как-то всё и повелось. В Священный Лес мы стали наведываться довольно часто.
Именно старый целитель первым заметил, что во мне затеплился светлячок новой жизни.
— По-моему, это ещё не точно, мастер Дивиэль, — растерянно протянула я. — Конечно, некоторые признаки присутствуют, к тому же третий день как-то не по себе — нет, вовсе не плохо, только очень странно, словно порою внутри меня перекатывается теплая волна. Я думаю, стоит подождать ещё хотя бы пару дней, чтобы знать наверняка. Вот тогда и с Даром поделюсь своей радостью.
— Можете не сомневаться, моя милая Веслава, — усмехнулся эльф. — Смело радуйте своего супруга. Я всегда обладал способностью чувствовать новую жизнь с ее самого первого дня.
Так я и сделала, и чуть не пожалела, что не сохранила эту сногсшибательную новость в секрете хотя бы до тех пор, пока она сама на глаза не полезет. А ещё лучше — до самых родов, но это уже из области сказок. Потому что мой любимый чародей, и так сдувающий с меня пылинки, сперва заметно растерялся, затем сильно побледнел (и впрямь предсказанного котом токсикоза на двоих испугался, что ли? ха-ха!), а уж потом раскудахтался, словно курица, снесшая свое первое в жизни яйцо. С этого самого момента мало мне не показалось. Была сделана куча попыток запретить мне ездить верхом, ходить пешком, бегать по лестницам, стрелять из лука и самострела, собирать травы, выкапывать корешки, варить зелья, ругаться с котом, разучивать заклинания с Ваняткой (ну и что, что я их на практике применить не могу, теорию-то я не позабыла) и многое, многое другое. Если бы меня посетила странное желание последовать всем этим "мудрым" советам, то ближайшие месяцы я бы провела в тереме за пяльцами. Нет, вышивать бы мне тоже не дали — не дай-то Боги пальчик уколю.
Пришлось потратить немало времени, вправляя любимому мужу мозги и объясняя, что я вовсе не больная, а всего лишь беременная. И если я не буду заставлять Айрат прыгать через кусты, не стану стрелять себе в ногу и не начну предлагать Ваньке отрабатывать на мне боевые заклинания, то ни мне, ни нашему будущему ребенку ничего не грозит.
Не могу сказать, что Дар плохо сопротивлялся. Но и я сражалась насмерть. Мне очень хотелось продолжать жить нормальной жизнью, и точка.
— О, Боги! — с притворным ужасом в голосе восклицал мой чародей. — Я влюбился в мягкое, нежное создание, а оказалось, что оно может запросто переупрямить василиска!
— Да ты что, — ерничал Степка, — а то ты не догадывался, что такое хрупкое пугливое животное, как василиск, не посмеет даже и близко подойти к этой мягкой и нежной! — наши маленькие стычки доставляли пушистому деспоту искреннее удовольствие.
— Что поделать, жизнь научит пирожки есть, — скромно улыбалась я.
К счастью, на мою сторону стали не только Смеляна, Северина и Квета, но и Тешен с Перенегом, которых я коварно привлекла к нашему спору. Да и мастер Дивиэль, слегка посмеиваясь, предложил нам каждые три седмицы являться к нему в Священный Лес, чтобы он мог убедиться в том, что всё идет своим чередом. Нет, кротовина тоже не может нанести вреда ни матери, ни младенцу.
А буквально через месяц Дивиэль подозрительно довольным голосом сообщил, что мы ждем дочку.
— Можете уже придумывать своей малютке имя, моя дорогая.
А что тут придумывать-то? Мы с Даром сразу уговорились, что, если будет сын, то он сам назовет его в соответствии с традициями рода Твердятичей. Но уж, коль родится девочка, то выбор за мною.
А значит, скоро в этот мир придет маленькая Полеля.
Несмотря на то, что я чувствовала себя прекрасно, а Дивиэль подтверждал это при каждой нашей встрече, мы с Даром теперь гораздо реже покидали Преславицу. В ответ на моё недоумение хитрый чародей нежно улыбался, ласково меня целовал и говорил, что сейчас просто нет никакой необходимости болтаться по всей Синедолии.
