Джейн Уэлч - Певец из Кастагвардии
– Предатель! – взревел Халь и бросился на него, забыв о цепях. Но железные браслеты впились ему в плоть – так беснующуюся собаку останавливает цепь. – Твой брат, Рэвик, мучает моего брата в подземельях Фароны, и все из-за твоих подлых интриг! Он не может поверить, что ты предал его, считает тебя честным и верным и… – Слова умерли у него на губах.
На лице принца Ренауда замерло глубочайшее непонимание. Что-то было не так. Может, это все тоже иллюзия? Сбитый с толку Халь привалился к стене и, схватился за голову.
– Разве ты не пришел спасти меня? – напряженно спросил принц Ренауд. – Мы догадались, что кто-то явился за нами. Хобгоблины – болтливые твари, они сообщили, что какие-то люди на том берегу применили природную магию. Я сразу догадался, что это ты и твоя женщина. Не правда ли, я догадлив? Что скажете, лорд Хардвин?
Халь увидел приземистого писцерийца, прикованного рядом с принцем. Он поздоровался кивком головы. Оба выглядели очень изможденными и несчастными, в разорванной одежде. Запястья их охватывали такие ржавые кандалы, что Халь не знал, почему они оба не подхватили заражение крови.
– Очень жаль, что ваш план не сработал, – горько сказал Хардвин. – Принц Ренауд так верил в вас. Он говорил, что люди Торра-Альты никогда не оставляли Бельбидию в беде – ни в мире, ни в войне. Но я, признаться, сомневался, из-за этой беды с волками. Я думал, вам не будет до нас дела.
– А где Тудвал? – выдавил Халь. – Он здесь? Принц кивнул.
– Да, но нас сразу разлучили.
Хобгоблины созерцали их, хихикая, и Халь боялся, что это все подстроено. Он не знал, верить принцу Ренауду или нет. Он даже не понимал, в самом ли деле разговаривает с ним. Юноша уронил голову на руки и тяжело задумался. Наверняка есть какой-то способ узнать правду. Такая глупость могла бы случиться с Каспаром, а не с ним, Халем! Его так легко не одурачить. Всем известно, что Халь умен и недоверчив. И сейчас он должен докопаться до истины.
Из подсознания всплыл образ Морригвэн. Халь никогда твердо не знал, как к ней относиться. С одной стороны, она его недолюбливала, но с другой – никогда не препятствовала их с Брид любви, притом что о Брид Старая Карга очень заботилась.
Тем временем дым снова начал подниматься; новые его клубы поползли из-под двери.
– Они возвращаются! – вскричал Ренауд, весь побледнев.
Похоже, он смертельно боялся чародеев, и это почему-то более всего другого убедило Халя в его невиновности. Дверь со скрипом отворилась, и три призрачные фигуры встали на пороге. Они как будто выцвели и стали еще прозрачнее, дым беспрепятственно проходил сквозь бесплотные тела, как пыль сквозь луч света. Как и говорил Ренауд, чародеи выглядели взволнованными.
– Прикажете избавиться от него? – хором спросили они. Халь не видел, к кому они обращаются, но уж точно не друг к другу. И тут он увидел это. Огромный черный волк, сгорбившись, сидел в углу, изо рта его тянулась нить слюны. Зубы его были так огромны, что пасть не закрывалась. Волка окружало облако черного дыма, скрывая его от глаз, но Халь услышал исходящий от него голос:
– Нет. Сохраните его. Пускай он привлечет остальных. Мы возьмем их всех, и ни один не вернется. Почему я должен все делать сам? Я приказал вам, а вы подвели меня. Ваш туман рассеивается. Его уничтожает чужая магия. Скоро путь будет открыт. – Голос волка был черным от злобы, – Только посмейте меня подвести – и отправитесь обратно, вечно скитаться по болотам Иномирья.
Волк прыгнул из черного облака и стрелой пронесся в дверь. Халь рвался изо всех сил, ужасно боясь за Брид. Ведь это ее магия рассеивала туман! Он был уверен, что волк помчался искать ее. А рядом нет ни Халя, ни Кеовульфа, чтобы защитить Брид! Он молился, чтобы хоть Абеляр не оставил ее. Впервые за все время Халь чувствовал к лучнику благодарность и тепло.
– Она обрела власть над туманом и уничтожает его, – растерянно сказал один из чародеев.
– Но она одна. Она не справится. Великая Матерь не услышит молитв одиночки, – ярости отозвались остальные.
– Поднимайте воду, – приказали чародеи, прежде чем уйти.
Через несколько секунд их непонятный говор затих в темноте.
Хобгоблины захлопнули дверь и зашлепали по камням за своими хозяевами. Халь отчаянно кричал в сторону двери, зовя Кеовульфа. Он мог думать только об одном.
Прошло много времени, и Халь уже начал думать, что о них забыли. Но тут из-под двери заструилась вода. Она подтекла Халю под ноги и замочила ему подошвы. Вода все лилась и растекалась по полу квадратной камеры от стены до стены.
Вскоре Халь промок уже по щиколотки. Вода прибывала быстро, поднималась, заливая ему сапоги. Она была холодная, мокрая и совершенно реальная! Халь сильно дернул за цепь, стараясь вырвать кольцо из стены, но металл не поддавался.
Хардвин застонал от страха.
– Лорд Халь, сделайте что-нибудь. Спасите нас, – взмолился принц Ренауд.
Их слепая вера придала Халю сил. Он стоял, выпрямившись, насколько позволяла цепь, и лихорадочно оглядывался в поисках чего-нибудь спасительного. Мутная зеленоватая вода колыхалась уже возле бедер, и Халь заметил деревянную щепку, плавающую неподалеку. Это было уже что-то! Халь принялся плескать в воде рукой, подгоняя щепку поближе, и когда та подплыла, схватил кусочек дерева всей горстью. Он начал ковырять щепкой в замке кандалов, но металл не поддавался. Халь бешено старался, а вода все поднималась. Наконец щепка с треском сломалась в его руке.
– Будет война, – простонал принц Ренауд. – Если мы не вернемся с принцессой Кимбелин, все пропало. Что, если она утонет?
Халь молился, чтобы до Кеовульфа долетел его крик. Проклятые чародеи наслали наводнение на Брид, и он должен помочь ей. Должен же быть какой-то выход! Вода уже достигала ему до согнутых плеч. Халь просунул кулак в кольцо в стене и изо всех сил дернул, используя руку как рычаг. Но металл не вырвался из камня.
– Великая Матерь, – крикнул он отчаянно, – я должен спасти Брид. Великая Матерь, возьми что хочешь, любую жертву от меня, я все сделаю, только, умоляю тебя, спаси Брид! Я должен спасти Брид!
Хардвин пускал пузыри, хрипел и бился. Низкорослый, он уже почти скрылся под водой и тщетно выворачивал шею, чтобы глотнуть воздуха. Принц Ренауд рядом с ним вел себя достойно бельбидийского дворянина: спокойный и твердый, он молился своему богу о милосердии и быстрой смерти.
ГЛАВА 28
Май взглянула на Каспара через бурлящую воду, сжимая в объятиях лесничего. У ног ее лежало гнездышко из локонов и трав, и Каспар сразу понял, что в нем. Сердце его потяжелело от груза ответственности.
– Все в порядке; стой, где стоишь! Не двигайся! Я иду к тебе, – крикнул он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и властно.
