Григорий Райхман - Черные гремлины
- Когда у нас будут дети, имена девочкам буду придумывать я. А ты - мальчикам, - сказала Ари-Ару, вылизываясь.
Я только глупо улыбался в ответ. Она игриво пощекотала хвостом мой нос. Пчхи.
- Расскажи мне обо всем, Лак-Лик. Ничего не утаивай, я все пойму.
И я рассказал ей все, начиная с того момента, как покинул Обсидиановый остров. Я рассказал о Йокте, о долгом заточении на нижних этажах Железного острова. Я рассказал о том, как сильно изменил меня прозрачный зефир. Я даже рассказал о том, что нашел носки с пальчиками, которые хотел ей подарить, но потом потерял. Мое повествование длилось весь день, и закончилось оно сражением на "Эре" и уходом с "Кра".
- Бедный, - пожалела меня Ари-Ару и укутала своими широкими крыльями. - Не суди себя, Лак-Лик. Я всегда буду любить тебя. Я больше никогда не брошу тебя под обломками обсидиана. Мы всегда будем вместе.
- Да? - спросил я, прижимаясь к ней.
- Да.
Мы перекусили синим зефиром. Его осталось совсем немного.
- Ты ведь хочешь добраться до вершины? Полетели! - Ари-Ару схватила меня, и мы понеслись ввысь, набирая скорость с каждым взмахом крыльев. Мы летели быстрее, чем ездили станции и чем ходили корабли. В лапах Ари-Ару я чувствовал себя в безопасности. Полет длился еще полночи, а потом она отнесла меня к Мегастене.
- Я устала и хочу спать, - зевнула Ари-Ару и устроилась за спиной. Я надежно привязал ее креплениями и продолжил подъем. Поверхность Мегастены стала крепче, но мне удалось хорошо отдохнуть, и я с энтузиазмом вбивал кирки в металл. Ари-Ару сонно мурлыкала на плече.
Мы по очереди отдыхали и поднимались вверх, иногда останавливаясь, чтобы... Эти ночи стали самыми счастливыми в моей жизни.
- Скоро у нас закончится зефир. Мы начнем голодать и захотим съесть друг друга, - озорно пощекотала меня Ари-Ару.
- Я не против, чтобы ты меня съела, - признался я.
- Дурак! - почему-то обиделась она.
Когда зефир почти закончился, Ари-Ару снова взяла меня в лапы и полетела ввысь. Я очень устал и вскоре заснул. Мне снились зефирные острова.
- Просыпайся, Лак-Лик. Смотри! - растормошила меня Ари-Ару. Неужели вершина? Я протер глаза и посмотрел наверх.
Небо превратилось в простирающийся во все стороны черный монолит.
Глава 13. Потолок
- Мы добрались! - захлопала в ладоши Ари-Ару. - Полетели скорей, посмотрим, что там такое.
Она вспотела и тяжело дышала, но ее глаза горели энтузиазмом, и я согласился. Мы обнялись и взмыли ввысь. Ари-Ару махала крыльями изо всех сил, развивая огромную скорость. Я прижимался к ее груди и слышал, как часто бьется ее сердце.
- Мы не успеем затормозить и разобьемся, - заволновался я.
- Неправда, - пропыхтела Ари-Ару.
- У тебя так громко стучит сердце, словно сейчас разорвется, - забеспокоился я.
- Глупости, - выдохнула Ари-Ару.
- Ты вспотела и простудишься, - встревожился я.
- Лак-Лик! - разозлилась Ари-Ару и притормозила: - Прекрати обо мне переживать!
- Прости.
Она нахмурилась, но мгновение спустя снова заулыбалась:
- Со мной ничего не станет, - Ари-Ару лизнула меня в нос.
- Обещаешь?
- Обещаю. Гляди!
Она указала лапой. Отсюда было видно вершину Мегастены, которая обрывалась, не доставая сотни хвостов до потолка. Вершина была ровной, словно ее срезали гигантским ножом. Мы почти добрались.
- Как думаешь, что там? - поинтересовался я.
- Скоро узнаем.
- А вдруг там ловушка? А вдруг там сто каннибалов? А вдруг там двести каннибалов? А что есл... - Ари-Ару зажала мне пасть лапой.
- Трусишка, - хихикнула она.
Ари-Ару вновь усиленно замахала крыльями, и вскоре мы, задержав дыхание от предвкушения, поднялись над вершиной Мегастены.
Но наверху не оказалось ни ловушек, ни каннибалов, только ровная площадка шириной в четыре сотни хвостов, простирающаяся влево и вправо до самого горизонта. Эта площадка напоминала поверхность Железного острова.
Зато за ней начиналась бескрайняя желтая пустыня - целое море песка. Это место что-то мне напоминало. Только не помню, что.
Ари-Ару аккуратно опустила меня на пол и плюхнулась рядом, тяжело дыша и широко раскинув лапы. Это было так непривычно: стоять на твердой поверхности. Я сделал несколько шагов. Пол не качался и не проваливался. Здорово.
Отсюда хорошо было видно потолок. Он был таким же, как Мегастена, только перевернутая и наверху. На потолке не было ни дверей, ни дыр - одна сплошная металлическая поверхность. Интересно, ездят ли по ней станции с синими гремлинами?
- Мегапотолок, - произнесла Ари-Ару.
- Да.
- Я отдохнула, - вскочила она. - Пошли к песку?
Я покачал головой. Меня тревожила пустыня.
- Давай сначала прогуляемся вдоль вершины, - предложил я.
- Давай, - Ари-Ару взяла меня за лапу, и мы побрели по холодному железному полу. Я спрятал кирки за спину. Идти было гораздо проще, чем карабкаться, и совсем не страшно. Ари-Ару все время вырывалась вперед, едва не переходя на бег вприпрыжку. Иногда она прикладывала ухо к полу и прислушивалась.
- Интересно, как здесь сделать большую дыру? - задумался я.
- Понятия не имею, - ответила Ари-Ару. - Подумаем, когда найдем зефир. Какой смысл звать синих, если наверху тоже нечего есть?
- Верно, - согласился я.
Мы продолжили путь. В третий раз прижавшись к полу, Ари-Ару сказала:
- Не туда идем.
- Почему?
- Я что-то слышу, но оно стало тише. Пошли обратно!
Мы развернулись. Теперь прислушиваться начал и я. И правда, вершина Мегастены едва заметно шумела: где-то далеко что-то лязгало и скрежетало. Шум постепенно становился громче - мы шли в правильном направлении.
Мы шли долго, и вскоре увидели очертания тонкой башни далеко в пустыне. Башня поднималась до самого потолка и упиралась в него огромным столпом. У ее подножия стояли несколько других зданий, слишком маленьких, чтобы разглядеть их издалека.
- Ух ты! Пошли туда? - предложила Ари-Ару.
- Давай сначала найдем, что шумит.
- Давай.
Спустя полночи мы наткнулись на следы присутствия других гремлинов. Повсюду валялись побрякушки, у края Мегастены лежал одинокий двузубец, в коробке неподалеку от пустыни покоились десятки снарядов. Местами на полу встречались царапины от когтей. Все указывало на то, что здесь когда-то, возможно, совсем недавно, находилась большая стоянка гремлинов. Но все они ушли, и следы вели в пустыню, прямиком к одинокой башне. Я поднял два перекатывающихся клочка шерсти. Один оказался черным, другой - зеленым.
