Елена Лобанова - Без Предела
Властелину тоже было интересно посмотреть, что творится у него за спиной, а еще лучше — схватить брата и вытрясти из него всю правду с подробностями. Но приходилось сидеть и изображать невозмутимость. Даэрос между тем продолжал раздавать указания.
— Где этот птенец стриженый? Давай его сюда, у нас Властелин скучает без зловещей птицы! Самых рослых воинов поставить в первый ряд, кирасы протереть от пыли, чтобы пламя отражалось. Жры, втолкуй им, что факелами махать не надо! — Ар Ктэль сунул Нэрнису в руки нахохленного Кошмара. — Посади птицу себе на плечо и держи за цепочку. Вроде все готово. Ну, что Властелин, прикажешь разрушить Предел или сам его…?
— Чем и как? — Это все, на что был способен Аль Арвиль, который очень хотел верить в то, что Даэрос может все.
— Вот, кинь в него. Так, чтобы долетел и попал в ткань Предела. — Ар Ктэль протянул брату осколок камня.
Это был совершенно обычный обломок породы, какие в большом количестве можно было найти в предгорьях.
— Ты вот это мочил? Знаешь, ты у нас мастер по броскам в Предел. Кидай. Я лучше зажмурюсь. — Все-таки Нэрнис не до конца верил в то, что последствия некоего "припадка" могут быть такими серьезными. Но верить очень хотел. И поэтому собирался как можно дольше не открывать глаза, чтобы продлить мгновения между надеждой и полным разочарованием.
Даэрос размахнулся и бросил камень.
Так обрушивается на берег прибой. С той только разницей, что с шумом воды не смешивается лязг, звон и прочие звуки, которые больше уместны при единовременном обрушении всех полок на всех гномских складах. Огромные валуны, куски таранов, отбросы, помои, кубки и чаши — все дорогие и дармовые Дары Пределу свалились наконец-то вниз. Всё, что висело в его ткани восемьсот с лишним лет и было недосягаемым, превратилось в огромную свалку, протяженностью вдоль всей Малерны. Огромный колокол, подарок от купеческой Гильдии, возвестил глухим, но кратким звоном: Великий и Нерушимый Предел пал.
Многочисленные обитатели навесов и палаток, так долго ждавшие чуда были почти вознаграждены. Почти — потому что надеяться на то, что с небес однажды может рухнуть мешок золота, что в принципе — вероятно, и увидеть, что он все-таки упал — не одно и тоже. Почему-то именно свершившееся событие вызывает восторженный выдох: "невероятно!" Обычно после этого наступает шок. Шок длится до того самого момента, когда первый пришедший в себя ринется обогащаться, увлекая за собой толпу, как первый и самый смелый боец бегущий в атаку на врага. Но никто не рванул со всех ног разгребать завалы хлама в поисках монет и прочих ценных старинных вещиц. За бруствером помойки, ставшей наконец-то нормальной, а не висящей в воздухе, стояла армия. Враг все-таки был. А жаждавшие "чуда внезапного обогащения" отважными воинами не были. Как, впрочем, и дураками, чтобы сделать шаг навстречу войску в черных доспехах.
Пламя факелов кровавыми бликами плясало на кирасах орков, стоявших а первых рядах. Вдали огни превращались в еле видимые точки. Рядами и колоннами перед потрясенными жителями Малерны и немногочисленными обитателями крайних домов стояла страшная и грозная сила. Орки, совсем не похожие ни на легендарных кочевников, ни на наемников, снова явились в мир, но в таком количестве и качестве, о котором сочинители легенд и сказок забыли сообщить. И ни в одной, даже самой нелепой сказке, предводитель армии не сидел перед строем своих воинов на таком не боевом предмете, как кресло. Непременный участник всех легенд — могучий боевой конь, присутствовал, но он стоял рядом. Чёрного зверя, грызущего от нечего делать удила, держал под уздцы здоровенный орк.
Жители домов, уверовавшие, что им всем не снится одновременно один и тот же кошмар, спешно покидали свои жилища. Это были те счастливцы, двери домов которых не выходили к месту расположения исчезнувшего Предела. Но, судя по тому, как хлопали ставни, что-то откуда-то падало, народ спешил покинуть место будущей битвы, пользуясь окнами вместо дверей. И похоже, не с пустыми руками, стремясь унести как можно больше ценных предметов.
С нижних улиц доносился гул. Разбуженные грохотом горожане, бежали посмотреть, что случилось, и сталкивались с теми, кто бежал им навстречу. Иногда, кто-нибудь из нежелающих верить в невероятное добегал до Предельной улицы, но тут же шарахался прочь. Только те, кто оказался лицом к лицу с грозным войском, не решались сделать ни шагу — ни назад, ни вперед. От существа, сидящего в кресле их отделал только бруствер помойки. А существо, вроде бы похожее на эльфа, но очень странно одетое, оглядывало несчастных, как будто пересчитывая. Но это никак не мог быть эльф. Эльфы не бывают предводителями орков, да и не носят то, что с трудом можно назвать одеждой. Этот богато полураздетый предводитель войска демонстрировал полное спокойствие, разве что не зевал от скуки. Облокотясь о спинку его кресла, над ним возвышался еще один скучающий. Вот он был похож на эльфа больше, но у Темных не бывает светлых глаз. То, что они светлые никто не сомневался. Орк, с факелом прекрасно освещал его лицо.
Шум нарастал. В городе началась паника.
Из замка фар Бриск, оказавшегося ближе прочих строений к вражеской армии, обитатели сбежали раньше, чем жители прочих домов. Никому, кроме самой владелицы сомнительной крепости, не имело смысла задерживаться. Прихватив свои скудные сбережения, привратник, кухарка, горничные и конюхи один за другим исчезли в проулках портового города, чтобы больше никогда не вернуться. Серая громада Замка прикрывала их бегство, но не являлась надежной защитой. Никто не сомневался, что Замок падет, как только враги двинутся вперед. Да и было бы чему падать. Гарнизона в укреплении, стоящем внутри городских стен, никогда не было. А теперь надежных стен не было и у самого города. Единственной невольной его защитницей осталась сама владелица замка — старая Малерна фар Бриск. Да и то — временно. Она собиралась оставить этот форпост обороны, сразу же по извлечению трех кувшинов с золотом, вмурованных в стену подвала.
Такие захоронки обычно делают на черный день. Оказывается, этот день может наступить ночью, причем так быстро, что ни тебе собраться, ни подготовиться. Огорода в замке тоже никогда не было, как и оборонительных средств в виде баллист на башнях и прочих средств побития врагов. За неимением тяпок, заступов, кирок или хотя бы годных для дела лопат, фар Бриск ковыряла стену кухонным ножом, пыталась подцепить камень крюком для подвески колбас, но дело двигалось медленно. Она проклинала сбежавших предателей, хотя на самом деле вряд ли подпустила бы хоть одного помощника к своему золоту. Тишина подвала, нарушаемая лишь скрежетом металла о камень и руганью старой Бриск, не давала никакого представления о том, что творится там, за стенами замка. Казалось, что в любой момент тяжелая крышка в потолке будет откинута, и вниз ринутся враги. Но как истинная наследница своего первого предка-кабатчика, Малерна предпочитала умереть с золотом в руках, а не нищей на улицах одноименного города.
