Юрий Пашковский - Кружева Бессмертия
Нет, Уолт не был спокоен. Неподвижен, сконцентрирован, но Эльза чувствовала его беспокойство. Он ждал, но ему не нравилось, что приходится ждать. Не нравилось, но он терпел. Терпел и ждал. Так прикидывающийся камнем горный тролль дожидается добычи — долго, нудно и скучно.
А знает ли Уолт, что она рядом с ним? Подозревает ли, схваченный могучей Силой, словно золотая монета нищим, что Эльза сопровождала его весь путь? Глаза Магистра закрыты, энергии Локусов Души завязаны на фрактальный меч, который и служит Уолту поводырем в Меоне. Ощущает ли он еще чье-нибудь присутствие, кроме того, которое мешает ему продвигаться дальше?
Чувствует ли он ее близость?
Уолт шевельнулся, и сердце Эльзы сжалось — вот сейчас он посмотрит на нее, улыбнется ободряюще и скажет: «Конечно чувствую»…
Уолт шагнул вперед и начал подниматься по широким ступеням ярко-алой лестницы, выросшей перед Магистрами и уходящей в безграничную высоту черно-белого Меона. Стоило ему подняться на несколько ступеней, как первая начала исчезать. Эльза поспешно последовала за Уолтом, стараясь не отставать. Да уж, сейчас как раз тот самый случай, когда не стоит отставать от идущего все быстрее Уолта. Магистр словно понесся на крыльях, спеша к теряющейся в высотах вершине лестницы, и Эльзе понадобилось приложить массу усилий, чтобы не оказаться на исчезающих ступенях.
Подъем напомнил путешествие по Цитадели Архистратига. Путь, кажущийся бесконечным. Хотя определять его так неправильно. Долгая дорога, которая может занять часы, — так точнее.
Пока они поднимались, Эльза пыталась разговорить Уолта. Спрашивала, что за Охранитель повстречался им, о каком Деструкторе Бессмертия он говорил, почему вел себя так, будто давно знает Уолта. Боевой маг не отвечал, словно позабыл всеобщий язык или вообще потерял дар речи. Поняв, что ничего не добьется, Эльза замолчала, сосредоточившись на восхождении.
Невысоклик предупреждал о Страже, чьего гнева Уолту не выдержать. А Эльзе выдержать? Или ее половинчик даже в расчет не брал? Берегись, храбрый воин, там, в ущелье, нечисть, которая сожрет тебя. А кто это с тобой? Безногий, безрукий и глухой к магии калека? Ну и Нижние Реальности с ним. Как-то так получается?
Было обидно. И Эльза пообещала себе, что, какая бы Мощь и Власть ни воплощалась в Страже, как бы он ни гневался, она не отступит. Ни как боевой маг, ни как дочь рода ар-Тагифаль. Ей найдется чем удивить притаившуюся на конце лестницы Силу!
Чародейка ожидала потока ужасных чудищ или Владык элементалей; неуязвимых для оружия и чар креатур; полков послушных миньонов, пытающихся задавить не умением, но числом; истребительную исполинскую волну Силы. Эльза готовилась к отчаянной битве, в которой, как уверяла девушка саму себя, она должна пожертвовать собой. Ради Уолта.
Однако ожидания не оправдались. Всего лишь подул навстречу обжигающий ветер. Подниматься стало сложнее. Уолт два раза взмахнул мечом, но скатывающееся к Магистрам дуновение стихии только усилилось. Простой ветер, без капли магии — хотя в Меоне, на этой странной лестнице, обычное как раз и казалось странным, неправильным.
Ни с того ни с сего захотелось есть. Голод подступил прячущимся в переулке убийцей, пронзил кинжалом желудок. Во рту стало сухо. Ноги начали подкашиваться. Уолт побрел медленно, словно продираясь сквозь буран. А потом Эльза услыхала голос — печальный, уставший, содержащий в треснутых нотках то, что поэты при дворе олорийского короля называли «печатью вечности».
— Проводник и покалеченная волшебница. Меньше всего я ожидал увидеть кого-то вроде вас. Существа Океана-между-Реальностями, бездумно проплывающие сквозь лежащие на их пути миры. Хранители Эйн-Софа, которым понадобились души для очередной битвы. Разумные орудия Амальгамы, наконец-то одолевшие богов и убогов. Посланцы и рабы иных Престолов. Я ждал кого угодно — из них. Но не Проводника, отрицающего свою сущность, и не девочку с Наследием, не знающую о Наследии.
Ветер стих. Напоследок отпустил обжигающие пощечины, чуть не сбросившие Магистров с лестницы, и умчался в дальние просторы Меона.
— Вам повезло… маги. Рану, что нанес Проводник, поможет залечить Наследие. Лишь поэтому вы еще живете, а не бредете в сопровождении богов смерти в Белую Пустыню. Думаю, вы понимаете это, ты, волшебница… и ты, Проводник. Символ не спасет, если я пожелаю твоей гибели.
Не пустая похвальба аристократа, бравшего несколько уроков у самого — самого! — маэстро Бернадильо из Вирены перед нанятыми для его охраны Мечеными. Нет, наоборот, странствующий в одиночку Меченосец спокойно предупреждает выскочившую из леса шваль, кому они заслонили дорогу и что с ними будет, если они не поспешат обратно в заросли.
— Не бойтесь, маги. Я готов принять вас. Однако, волшебница, мне нужно, чтобы ты ответила на вопрос — готова ли довериться тому, кого встречаешь в первый раз, если он пообещает оставить вам жизнь и помочь вернуться? Готова ли открыться неведомому, не зная, что ждет тебя?
— Что… что, если я отвечу отказом? — Эльза даже не узнала свой голос. Испуганный писк, а не голос боевого мага. Ей стало стыдно — перед собой, Уолтом, Школой.
— Ничего. Я просто верну вас в начало вашего пути. Проводник разозлится, попробует все повторить, но я уже знаю, кто и как нарушил границы Храма. Может, ему удастся пройти половину моих барьеров, но дальше Сила Символа пожрет его, он перегорит, уткнувшись в непреодолимые преграды, которые я готов поставить. Ты, волшебница, если решишься снова следовать за ним, погибнешь еще на первом барьере. А Проводник и не заметит, обуреваемый желанием пройти ко мне, влекомый зовом Книги.
Голос не угрожал, а констатировал факт. Делайте что хотите. Я вам не помощник, если не поможете мне. Баш на баш. И да воздастся по заслугам. Если определить хозяина голоса — то…
Не определить. Не получается.
— Я… — Голос предательски задрожал. — Я доверюсь…
Ветер вернулся, обдал жаром пустыни. Эльза вздрогнула, когда тугие струи воздуха сжали ее, сгустились. Могучее заклинание, полное запутанных плетений и скрытых узлов, накрыло девушку и Уолта. Их подняло в воздух, вернее, в ту субстанцию, которая в Меоне прикидывалась воздухом.
Миг — и Магистры очутились на последней ступени лестницы, которая только что казалась недостижимой.
Ровная желтая площадка, тянувшаяся на восемь сторон света, небольшая четырехгранная пирамида неподалеку от Магистров, покрытая знаками, без остановки изменяющимися и складывающимися в письмена, от которых веяло таким Могуществом, что Эльза чуть не задохнулась, словно получила удар от умелого бойца под ложечку. А Уолт…
