Ирина Котова - Королевская кровь. Книга 4
Луциус Инландер внимательно и довольно ревниво наблюдал за ним, на какие-то движения кивал головой, на какие-то — непонимающе хмурился. Тишина стояла звенящая, и Полина от этого напряжения, от того, что ей сейчас наверняка скажут «извините, ничего сделать не могу», впала почти в предобморочное состояние и только вздыхала глубоко, сдерживая подступающие слезы.
Наконец дракон открыл глаза и отступил от кровати на несколько шагов.
— Ну что? — дрожащим голосом спросила Поля. — Есть надежда? Скажите, что есть. Пожалуйста! Пообещайте, что если есть способ вылечить, то вы его используете!!!
Нории мягко посмотрел на нее и почему-то бросил быстрый взгляд на Ангелину.
— Дай мне руку, — попросил он у молодой королевы. Полина послушно протянула ладонь — и он помял ее, послушал пульс. Покраснела, когда дракон коснулся пальцами ее живота, закрыл глаза, снова прислушался.
— Хорошо, что брак подтвержден, — сказал он удовлетворенно. — Можно попробовать.
— Что?!! — крикнула Полина срывающимся от радости голосом. — Что попробовать?!!!
— Есть ритуал, — пояснил дракон, мимоходом касаясь ее виска — и Пол с изумлением почувствовала, как ей становится легче, спокойнее. Она и не замечала, оказывается, что у нее уже несколько дней дико болит голова. — Мы называем его Солнечный мост. Я никогда не проводил его… но я знаю как. Это благословение Богини любящим. Любишь мужа?
— Люблю! — категорично подтвердила Поля и всхлипнула.
— Ритуал возможен только между супругами, — рокочуще продолжал дракон. — Если один умирает, второй может отдать ему свою виту, усилить ее солнцем. Но он очень опасен. Потому что отдающий может умереть, если супруг сильнее его. А твой муж, — он посмотрел на Демьяна, — сильнее.
— Все равно, — быстро проговорила Поля, глаза ее лихорадочно блестели, и она держала Нории за рукав, словно боялась, что отпустит — и он откажется. — Все равно. Пожалуйста. Сделайте. Умоляю. Сегодня мой день рождения… Сделайте мне подарок, прошу!
— День рождения — хорошо, это день силы. Но ты можешь умереть, — повторил Нории терпеливо, внимательно глядя на нее. — Скорее всего, умрешь.
— Полина, — вмешалась Василина, — пожалуйста, не рискуй.
— Вась! — вскинулась королева Бермонта. — Не запрещай мне. Ты не имеешь права мне запрещать. Я уже не твоя подданная!
— Но ты наша сестра, — резко ответила Ани, — и мы не можем тебя потерять.
— А я не могу потерять его, — отрезала Полина. — Я столько билась за него… я его отвоюю у смерти, любой ценой, Ани, любой. Васюш… ну пойми ты меня, пожалуйста. Ты думаешь, Мариан ради тебя не сделал бы это? А ты ради мужа?
Василина посмотрела на раскрасневшуюся, злую сестру и опустила глаза.
— Я не прощу себе, если разрешу тебе умереть, Поль.
— А я не спрашиваю разрешения, Вась, — жестко ответила Полина. — Это мое решение. Вы за него не отвечаете!
В спальне росло напряжение и отчетливо, резко пахло злостью, отчаянием и надеждой.
— Нории, — в голосе Ани прозвучали стальные ноты, — прошу вас, позвольте мне поговорить с вами. Наедине.
— Ангелина! — почти прорычала Пол. Обернулась к дракону. — Пожалуйста, пожалуйста, не слушайте ее!
— Я вернусь, — пообещал Нории. — Успокойся. Вернусь.
Ангелина вышла в гостиную, но там находилось несколько охранников. Прошла дальше, в коридор, слыша за спиной мягкие шаги. В коридоре тоже стояла охрана, но довольно далеко от двери. Можно было поговорить. И она остановилась, повернулась к дракону лицом, встав почти вплотную.
— Нории, — тихо, сосредоточенно и очевидно волнуясь, начала Ангелина. — Прошу тебя, откажись. Демьян мне никто, и я не могу потерять сестру. Пожалуйста.
Он сочувственно погладил ее по щеке.
— Ты не видишь, что она умрет вместе с ним, Ани?
— Не умрет, — повышая голос, заговорила принцесса. — Я не дам ей умереть. Все переживет, пережили же мы смерть мамы. Прошу тебя, Нории, прошу. Я на все соглашусь. Прямо отсюда уеду в Пески, стану тебе женой, покорюсь… все, что захочешь… прошу, только не надо ритуала. Не подвергай ее опасности.
Он с горькой улыбкой смотрел на нее.
— Ты не понимаешь, да? — сказал он рокочуще. — Не понимаешь, почему ради него она готова на все? Почему я не могу отказаться? Как же ты любишь прятаться за долгом, принцесса. Как любишь оправдывать себя долгом, вместо того чтобы посмотреть себе в душу. Не ставь мне условия, Ани-эна. Ты придешь ко мне безо всяких условий, без жертвы с твоей стороны. Или не приходи вовсе. Придешь не как заложница, не в оплату за мое бездействие, не как принцесса Ангелина к Владыке Нории, а просто так, как женщина к мужчине.
В глазах ее начало темнеть от гнева, от невозможности переубедить его, и руки уже покалывало, и дыхание было злым, прерывистым.
— Вот как я тебе нужна, — процедила она ледяным тоном. — На словах. А что касается дела, ты никогда не выполняешь моих просьб.
Он зарычал, и Ани многого стоило, чтобы не отшатнуться — впервые она видела его в ярости. Снова затрещал воздух между ними, пробегая голубоватыми электрическими змейками по лампам над ними, по рамам окон, по стенам. И она стояла, так же оскалившись, уставившись ему в глаза, сжимая кулаки.
— Ты, — рявкнул он, притягивая ее к себе — и она зашипела, впилась зубами в его губу, прокусывая до крови, и потом долго, нежно целовала его, убеждая, уговаривая, и казалось ей, что он сейчас дрогнет. — Ты, — прорычал он глухо, — нужна мне больше жизни. И ты поймешь меня.
— Откажись, — прошептала она с нотками отчаяния. Снова поцеловала. — Откажись, Нории. Если ты согласишься, я никогда не буду твоей. Я не прощу тебе сестру. Не вернусь, Нории!
Он несколько минут всматривался в нее — и глаза его холодели, наливались непривычной жесткостью.
— Пусть будет так, — сказал он наконец, и ее словно ледяной водой окатили.
— Я не вернусь! — закричала она уже ему в спину, когда он отпустил ее, провел рукой по прокушенной губе, останавливая кровь, развернулся и пошел обратно. — Слышишь?! Проклятый дракон! — голос ее эхом звенел в коридоре, звенели покрывающиеся узорчатым льдом окна, и она не выдержала, долбанула по одному из них кулаком, с наслаждением чувствуя боль и наблюдая, как сыплются вниз осколки. — Проклятый упертый дракон!!!
Она оглянулась — гвардейцы с расширенными от ужаса глазами старательно вжимались в стены и пялились на противоположные. Застонала. За один день натворила столько, что вся репутация насмарку. Потрясла раненой рукой, подышала, успокаиваясь — и вернулась в покои.
Все увидели пятна крови у нее на губах, все разглядели и кровь у дракона на подбородке. А может и слышали — так они кричали. Луциус Инландер хмуро покосился на нее, поднял брови, и Ангелина ответила ему ледяным взглядом. Не тебе с твоими блудливыми сыновьями меня судить, Белый король.
