Вероника Кузнецова - Забавы колдунов. Часть вторая
Дьячиха пристально посмотрела на молодого человека и одобрительно сказала:
— Молодец, Иван. Люблю таких. Отведу я вас к моему дьяку, пусть он придумает, как вам лучше миновать лес. Он у меня голова.
Адель, глядя на мощную боевую женщину сказала бы, что это она в семье голова, но вслух, конечно, ничего не сказала. Выяснилось, что зовут дьячиху Аграфеной Петровной, а её мужа — Никанором Кузьмичём, что живут они душа в душу, но беда в одном — нет у них детей.
— Это ничего, — утешил её волк. — У меня тоже нет детей, и я не жалуюсь. Зато можно идти, куда пожелаешь, совсем я вольный казак.
Иван торопливо отвернулся, скрывая лицо, а дьячиха не нашлась, что ответить.
— А я с базара возвращаюсь, — поведала Аграфена Петровна. — Накупила всякой мелочи да ещё ухват этот. У меня дома, конечно, ухват имеется, но этот я купила для острастки. Если захочет лихой человек меня ограбить, то ему не поздоровится: так отхожу ухватом, что позабудет все свои воровские привычки. Это я с виду такая беспомощная, а на самом деле сумею за себя постоять.
Дьячиха живо взяла под свой контроль нехитрую походную кухню, и Адель почувствовала себя как в гостях. Аграфена Петровна умно распределяла продукты, присоединив свою провизию к общему запасу, распоряжалась приготовлением места для ночлега. Иван ни в чём не перечил властной женщине, подчиняясь всем её распоряжениям, поэтому жизнь в эти два дня, проведённые под её командованиям, была мирной и спокойной. Красавчик был очень доволен новой попутчицей, потому что та не могла удержаться, чтобы не сунуть ему втихомолку какое-нибудь лакомство из тех, какие она несла в узле своему дьяку.
— Ешьте досыта, не жалейте еды, — приговаривала Аграфена Петровна. — Ваших запасов вам всё равно не хватит, а у нас в селе вы получите провиант на дорогу.
Красавчик ласково тёрся мордой о её руки и получал внеочередной кусок.
— Люблю животных, — призналась дьячиха. — У нас и кошка живёт, и собака, и лошадь, а волка у меня никогда не было.
Адель поняла, что Красавчик останется у новой хозяйки. Что ж, он вырос в доме, так что ему будет хорошо у этой женщины.
Путь до села показался Адели очень лёгким и приятным. Волк был им прекрасным сторожем и разведчиком, а дьячиха со своим ухватом произвела бы впечатление на любого врага.
— Мы уже подходим к нашему селу, — сообщила Аграфена Петровна. — Ты, Красавчик, веди себя хорошо и не озоруй. Собак не пугай, за кошками не гоняйся, а скотинку не трогай.
Когда они вошли в деревню, первыми всполошились собаки и разразились яростным лаем. Волк лишь пренебрежительно морщился. Потом от них стали шарахаться коровы и козы, попадавшиеся им на пути. Поднялся переполох, на улицу выскочили жители.
— Я это, я, — грубовато приговаривала дьячиха. — Что так заволновались? Вот с базара пришла, волка по дороге встретила, а с ним девка и парень. В гости веду. Волк хороший, не беспокойтесь.
Дьяк, выбежавший на крыльцо в одном белье, оказался щупленьким маленьким человечком. У него была смешная козлиная бородка и встрёпанные волосы, кое-как завязанные в косичку. Осознав, что ничего страшного не произошло, он сейчас же метнулся обратно в дом.
— Никанор Кузьмич, ты дома? — спросила дьячиха, словно и не заметила краткого появления мужа.
— Иду! Иду! — раздалось в ответ, и на крыльцо вышел дьяк в чёрной ряске. — Где же мне быть в эту пору, как не дома? Я тебя, Аграфена Петровна, совсем заждался. Кто это с тобой?
— Принимай гостей, Никанор Кузьмич.
Ивана и Адель провели в большую светлую комнату. Волк тихо проскользнул вместе с ними. Он был рад уйти с улицы, где он становился слишком популярным среди местного животного мира, но вслед за ним в комнату вбежала лохматая собачонка, продолжая заливисто лаять.
— Отвяжись, — огрызнулся Красавчик.
— Это мой дом! — вызывающе проговорила собачка.
— Твой, твой, — добродушно согласился волк. — Ты могла бы быть повежливее с гостем. Бери пример с хозяев.
— Перестань, Лапочка, — пожурила свою любимицу Аграфена Петровна.
Лапочка замолчала, подумала и, сообразив, что может стать очень популярной среди местных собак, побежала на улицу. Там она взахлёб рассказывала, какого необычайного гостя принимает у себя дома. Наговорившись до хрипоты, она вернулась в дом и опасливо юркнула под лавку у стены.
— Сейчас будет и обед, — говорила дьячиха, суетясь у печи. — Мой-то Никанор Кузьмич ждал меня и наготовил угощение, так что осталось лишь подогреть.
Дьяк оказался прекрасным поваром, и гости с аппетитом ели вкусный грибной суп со сметаной, вареники, винегрет, солёные рыжики с картофелем и прочие деревенские деликатесы.
— Вы удивительно вкусно готовите, — сказала Адель хозяину.
— А что здесь удивительного? Что я мужчина? Почему же мужчине не научиться готовить не хуже женщины? Это дело нехитрое, надо лишь дар иметь. Удивительно то, что моя Аграфена Петровна умеет и крыльцо починить, и мебель какую своими руками сделать, даже крышу, родимая, чинила. И всё у неё в руках так и горит. Как видите, всё у нас наоборот: мужскую работу делает жена, а женскую — муж.
— Да куда ж тебе по крышам лазить? — сказала хозяйка. — Здоровьем не вышел.
Адель поняла, что в этой семье царят лад, покой и желание помочь друг другу.
— А вот это тебе, Красавчик, — проговорила дьячиха, ставя перед волком большую миску с едой. — И тебе, Лапочка.
Собачке она поставила миску поближе к лавке, где та пряталась.
Волк попробовал и с удовольствием принялся есть, а Лапочка долго не решалась вылезти, издавая порыкивание, а потом завизжала и бросилась к своей миске. Она торопливо хлебала похлёбку, издавая рычание и урчание, и поглядывала на мохнатого гостя. Расправившись с едой, она пошла было под лавку, но вдруг с визгом бросилась к волку, будто намереваясь его укусить, однако, не добежав и до середины комнаты, стремительно отпрянула и юркнула под лавку.
— Не очень-то любезно с твоей стороны, — заметил Красавчик.
В ответ из-под лавки раздалось неразборчивое ворчание.
Дьяк рассказывал гостям о своём житье-бытье, расхваливал прихожан и священника.
— Почему вы поселились в лесу? — спросил Иван. — Чем вы живёте?
— В основном, огородами, — ответил хозяин. — Но многие держат и скотинку.
В этот момент в комнату неторопливо вошла белая кошка. Увидев волка, она подпрыгнула, выгнула дугой спину, зашипела и одним прыжком очутилась на плечах у дьяка, пытаясь залезть к нему на голову.
— Да ты совсем очумела, оглашенная? — завопил дьяк, когда ему в шею впились острые коготки. — Слезай сейчас же!
