Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии (авторская версия)
– Так зачем тебе было нужно… – начал было Вини, обращаясь к Фа, но неожиданно для всех над полем прозвучал командный выкрик Или:
– Сомкнуть ряды!
Никогда бы не поверил, если бы не увидел. Но нашему темному капитану подчинились все, и светлые, и темные. Встали плотно друг к другу, плечом к плечу, образовав несколько кругов вокруг нас – меня, Ира, командоров и колокольчиков. И тогда Ир, я так понял, что это сделал именно он, накрыл нас всех защитным куполом.
Фа посмотрел на меня и в одно мгновение вспыхнул, приняв истинный облик. Кто-то из эльфов, стоящих в первых рядах, от неожиданности даже отшатнулся. Да, истинный ифрит в этом мире явно зрелище не для слабонервных.
И, разумеется, никто не успел остановить Тома, который неожиданно шагнул к нему на встречу, обнял за плечи и тихо сказал, но, что интересно, услышали все:
– Успокойся. Ты почти обжигаешь.
– Я просто нервничаю, – пробормотал ифрит мелодичным голосом.
И тогда на самом деле взорвалась бомба. Заговорили все и сразу, стали задавать вопросы. Колокольчики честно пытались отвечать, я вертел головой из стороны в сторону и все равно не успевал за всеми. Да и никто бы не смог хоть что-то разобрать во всеобщем гвалте. Ситуацию спас прозорливый Фарид. Как я понял позже, джин вырвал из рук Умки мою дуделку и дунул в неё со всей мочи. Звук получился резким и пронзительным.
Все заткнулись. Без очереди влез я:
– Так вот, вернемся к Нике…
– Постой, – окрикнул меня Вини. – Ты еще не сказал, кто такая Гарри, если Фа…
– Виверна, – пробасил в его сторону Улька и отвел глаза.
Светлый натурально воздухом подавился. Тогда изумленно выдохнул кто-то из темных:
– Но ты, если не ошибаюсь, рыцарь…
– Мы теперь в паре работаем, – замявшись, проинформировал Улька, – Очень успешно. И на уроках и на… – сделал паузу и все же признался во всем до самого конца. – И на гневотерапии.
– Минуточку, – встрял Бобси, – это получается, что вы в этом своем зале…
– Тренируемся без ограничений, – ответил за Ульку Том, и под его рукой пламя Фаля медленно угасло, а потом исчезло совсем. Он снова стал выглядеть, как человек, – Так что, – осклабившись, объявил Рутберг, – если будет желание, можете прийти посмотреть или, если не испугаетесь, сразиться. Пара на пару, – и с хитрым прищуром глянул на всех присутствующих.
Эльфы заулыбались. Похоже, такой расклад им понравился. Но вот беда, о мерцающих они пока были ни сном, ни духом. Пора исправить сие двусмысленное положение, решил я и только собрался сделать это, как услышал требовательный возглас Алого:
– Кто такая Ника?
– Я, – объявила мерцающая, шагнула в центр круга и сдернула с себя мерцание. Выглядел этот процесс почти так же завораживающе, как у Ира, только, как я понял, Иригран делал это как-то иначе, тоньше, что ли. А Ника просто сдернула маску. Мерцание прокатилось волной по всему её телу, и вот перед нами стоит уже совсем другая девушка. С желтыми кошачьими глазами и приятной улыбкой молоденькой хищницы.
Первым охнул Вини, судя по всему, наш сын полка был лучше других знаком с мерцающими.
– Мерцающая? – воскликнул он с полувопросительной интонацией.
– Не может быть! – выдохнул кто-то из светлых.
Но тут к Нике со спины подошел Ир. Положил руку на плечо девушки и спокойно так сказал:
– Может, – и мерцнул в себя самого.
В общем, после этого, у меня сложилось впечатление, что на футбольном поле взорвали гранату с парализующим газом. Колокольчики тоже изумленно застыли, разглядывая их живописную пару. Почему? Да если я правильно понял из вчерашних объяснений Ира, он, будучи у них в общежитии, успел сказать о девушке-мерцающей, которая была одной из тех, кто напал на наш университет.
– Ты… ты тоже… – пролепетал Вини, первым отошедший от увиденного.
Ир насмешливо выгнул брови.
– Тебя это смущает, Шелковый?
– Но ты же, уже столько лет…
– О да, – прищурившись, словно кот, снявший пробу с еще теплых сливок, отозвался мерцающий. – Но ты удивишься, если я скажу, что не так уж и стар, как ты подумал. Хоть и помню тебя.
– То есть… ты не просто похож… то есть ты…
– Нет. Я тогда был еще слишком юным, чтобы быть с ними. Но помню тебя через деда. У нас в семьях очень тонкие ментальные связи.
– Постойте, – влез Бобси. – Вы хотите нас убедить, что наш Ирирган Шутвик на самом деле внук Пестрого?
– Да, – ответил ему Мурка.
– Тогда что значит эта фраза, что ты был слишком юн, чтобы быть вместе с дедом? Да ты в ту пору должен был быть совсем сопляком.
– А с кем… – начала Ника, но Ир неожиданно зажал ей рот рукой.
А вот это уже заинтересовало меня, я не постеснялся подобраться поближе к мерцающим, встать слева от Ира и заинтересованно уточнить:
– Почему у меня такое чувство, что тут какая-то не очень лестная для ушастиков тайна?
Ир закатил глаза к небу, отнял руку от лица послушно замолчавшей Ники и долго-долго смотрел на меня, пока даже Барсик не заволновался.
– Так что там с Северным Затмением? – спросил светлый командор. И его тут же поддержал Мурка.
– Как оно выглядело с вашей точки зрения?
Разумеется, в этот момент эльфы, любопытство которых так искусно, хоть и не намеренно, подогрели, все готовы были внимать Иру, все внимание было обращено на него. Но мерцающий все еще медлил. Пришлось его подтолкнуть.
– Да ладно тебе, – сказал я. – Сказав 'а', говори и 'б'.
– С нашей стороны ситуация было очень похожа с темными. Вы, – он посмотрел на Вини, – не поняли, что со стороны темных с вами сражаются женщины, и вместе с ними так и не осознали, что с нашей вам противостоят… – он замолчал, явно все еще сомневаясь, в том, стоит говорить или нет, и тут меня осенило.
Я сам чуть на траву не сел, когда до меня дошло.
– Дети… – пробормотал я и, возможно, мою реплику оставили бы без внимания, такой дикой, наверное, она в тот момент показалась, если бы Ника и Ир синхронно не кивнули.
– Вы серьезно? – выдохнул Барсик и Бандита с рук спустил. Тот, похоже, даже обрадовался такому положению дел и тут же помчался к Маркизе, сидящей рядом с Филькой.
Ир вздохнул и начал рассказывать, как положено:
– Мой дед не воин, он воспитатель в академии маготворческих наук. У нас мерцание – это своего рода творчество. Кто-то творит художественные произведение искусства, кто-то сочиняет песни и баллады, кто-то проявляет свой творческий потенциал, изобретая новые маготехнологии, мы же в первую очередь творим свои мерцания. Каждое из них, если оно по-настоящему качественное и многоуровневое – это настоящее искусство. Собственно, именно за тем, чтобы дети набрались опыта и присмотрели себе пару-тройку мерцаний среди представителей иных рас, дед и вывел их из Чащи Лис.
