Дмитрий Воронин - Живой щит
Она погибла спустя два дня.
Пираты захватили транспорт на орбите Плутона — он вез топливо, продукты и оборудование для базы геологов — и устроили, по обыкновению, резню. Капитан транспорта забаррикадировался в рубке и открытым текстом орал SOS на всю систему, а мы оказались рядом.
Директива командования была простой: если пираты попались на мушку уничтожить. Нет, официально мы были обязаны призвать их к сдаче, затем вновь повторить предложение, но уже настойчивей. Ну а после этого попытаться хирургическим ударом сломить их сопротивление и взять их по возможности живыми. Это официально… потом, по данным бортового журнала, будет ясно, что мы именно так и делали, в строгом соответствии с законами, но у нас, как обычно, не получилось. А на самом деле практика была несколько иной — если можешь стереть пирата с карты одним выстрелом — сделай это. Если двумя лучше сделай это одним.
Слишком много крови на их руках.
Поэтому первое, что сделал наш капитан, это превратил в пар пиратский шаттл, присосавшийся к шлюзу трейдера[16]. А потом в атаку пошла пехота…
Нас было шестнадцать — никто и не думал, что пиратов более десятка, их шаттл был рассчитан на шесть посадочных мест.
Конечно, при желании и в него можно напихать человек пятнадцать, но уж никак не больше…
Пиратов оказалось куда больше — видимо, этот шаттл был не единственным, другие успели выгрузить десант и покинуть «якорную стоянку» — тем самым снижая риск до минимума. Так или иначе, но на трейдере нас ждало не менее полусотни до зубов вооруженных уродов, которые прекрасно понимали, что их ждет. У них был один шанс — прорваться в капитанскую рубку и увести транспорт куда-нибудь подальше. Преследование в свернутом пространстве еще никому не удавалось. Но чтобы это реализовать, необходимо было сначала избавиться от нас, десантников — а уж потом-то эсминец вряд ли станет открывать огонь по транспорту, в котором еще могли остаться живые члены экипажа.
Они встретили нас на выходе из каюты, в которую мы вломились самым банальным образом — взрезав вибролезвиями наружную обшивку корабля. Вернер погиб сразу — практически весь их огонь сосредоточился на нем. Но мы успели ответить, и из той группы, что организовала столь теплый прием, не ушел никто.
Потом мы разделились на группы и сектор за сектором принялись очищать корабль от этих гнид. Да, мы победили… Потом на одной из палуб мы и нашли Элен… Элен, Соммерсби, Симпсон и Ютов — они лежали рядом, плечо к плечу. Видимо, они попали в засаду, даже не успели позвать на помощь — пираты установили на палубе стационарный лазер, и всю четверку срезал один луч…
— Ты любил ее? — тихо спросила Алия.
— Не знаю… Я никогда не думал, чем отличается любовь от влюбленности, от страсти, от других подобных чувств. Если бы у нас было время, может, это и переросло бы в любовь. А может, и нет… Сейчас, после стольких лет, мне кажется, что я был для Элен как… как маленький пушистый котенок. Приятно погладить, приятно, когда он трется о твои ноги и мурчит под ласкающей его ладонью, но не воспринимать же его слишком серьезно.
— А может, ты и ошибаешься…
— Может. Потом мне показалось, что я понял те причины, по которым Элен пошла в армию. Ей нравилось внимание мужчин, ей нравилось заводить их, сводить с ума, влюблять в себя. Ей нравилось, когда прошедшие семь кругов ада мужики теряли голову при виде ее и начинали, как щенки, прыгать вокруг нее, виляя хвостами. Не думаю, чтобы она кого-то любила, — ей доставляло удовольствие греться в лучах всеобщего обожания.
— Ты считаешь, что если думать о ней плохо, то будет легче ее забыть?
— А я не говорю, что это плохо. Любая женщина хочет нравиться мужчинам… ну, большинство женщин. Рано или поздно на ее пути встретился бы кто-нибудь, кому она отдала бы свое сердце. Если бы… если бы не ее смерть. Но и в этом случае, думаю, этим «кем-нибудь» был бы не я.
— Прости, что настроила тебя на грустные мысли.
— Это было давно. Я не забуду Элен и того поцелуя, но она не стала той иконой, на которую я молился бы всю жизнь. Не успела. Ладно… нам тоже пора ложиться спать, завтра рано вставать…
Я встал и встряхнулся, прогоняя воспоминания. Но их не прогнать — они всегда останутся со мной. Алия тоже поднялась с кресла.
— Спокойной ночи, Стас…
И в следующую секунду ее губы на миг коснулись моих. А затем ее фигура исчезла за бесшумно закрывшейся дверью. А я остался стоять у догоревшего камина, ощущая на губах нежный вкус ее поцелуя.
Они приближались, беспомощно, на мой взгляд, выставив пудовые кулаки и явно намереваясь навалиться всем скопом. Даже странно: неужели здесь до такой степени ничего не понимают в мордобое? Или это исключительно по причине того, что такая потеха считается «неблагородной»? Что ж, друзья-приятели, сейчас мы вас поучим уму-разуму.
Зрителей собралось довольно много — и лиц благородного происхождения, включая герцога, не пожелавшего пропустить представление, и, как и следовало ожидать, неимоверного количества дворцовой челяди, которая, разумеется, не упустит момента разнести слух о результатах поединка по всему городу, а буде представится возможность — то и далее. Меня это более чем устраивало.
Хермин прыгнул вперед, и его кулак с убийственной скоростью разрезал воздух… над моей головой. Тут же в ход пошла другая его рука, но тут я вступил в контакт, и уже в следующее мгновение Хермин отправился в длительный полет над ареной, закончившийся не слишком, надеюсь, мягким падением. Толпа издала восторженный возглас.
Фролл попер буром — здоровый, черт, а в глазах — жажда убийства. Дай ему возможность — сломает шею и даже не задумается.
Получай, малыш! Моя нога врезалась ему в солнечное сплетение, и он сел, выпучив глаза и изо всех сил пытаясь втиснуть в себя хотя бы маленький глоток воздуха.
— Да он же лягается, как необъезженная баба! — возмущенно крикнул Ризаль и замахнулся на меня… с ума сойти, на меня уже лет десять никто так беспомощно не замахивался. Я перехватил его руку и, крякнув от натуги, швырнул податливое тело через себя.
Пока мои соперники пытались встать на ноги, я спокойно стоял в стороне и рассматривал зрителей, большинство из которых уже явно были на моей стороне. Люди везде одинаковы — все предпочитают болеть за победителей.
— Не угодно ли вам примириться? — поинтересовался сэр Джулиан, который, безусловно, знал возможный ответ. Впрочем, успевший кое-как подняться Фролл ответил графу лишь взбешенным взглядом налитых кровью глаз и снова рванулся в атаку. Для разнообразия я немного отошел в сторону — его туша пролетела мимо, изрядно подгоняемая ребром моей ладони — мне не хотелось сломать придурку шею, поэтому я бил вполсилы. Впрочем, этого было достаточно, чтобы он вспахал носом песок на площадке и замер. Не думаю, что надолго, мне еще хотелось продолжения.
