Джульет Маккенна - Северная буря
Люди, более привычные бороздить воды в поисках прибыли, готовы были присоединиться к охотникам и рыбакам. Как и матросы с «Прозрачной Акулы», они располагали пестрым набором оружия и разнообразной брони, очень старой и новой, напоминавшей о каждом из владений Архипелага, а то и о землях за его пределами.
Есть ли добрый знак в том, что купцы и моряки сумели самостоятельно вооружиться, хотя считается, что только обученные воины вождя имеют право носить мечи? Дев в свое время торговал запретным оружием, вот они его и покупали.
Отогнав эту мысль, как праздную, Кейда отыскал стрелков. Лишь немногие явились с луками, понимая, как сложно найти у дракона какое-нибудь слабое место, куда может войти стрела. Большинство тех, кто защищал своим луком усадьбы Чейзенов, взяло с собой бердыши и секиры, пылившиеся до сих пор на случай, если необученная челядь встанет на последний рубеж обороны от какой-то напасти.
Только рабы и слуги остались оборонять усадьбу. Надеюсь, никакой шальной морской бродяга не вздумает напасть на Итрак, пока все клинки направлены против дракона. Хорошо, что хотя бы этот ублюдок — Улла Сафар слишком далеко, чтобы попытаться воспользоваться преимуществом, даже если он и слышал о том, что творится в наших землях.
Меченосцы Чейзенов построились по-военному среди беспорядочных толп, сверкая стальными кольчугами и гладкими шлемами даже при пасмурном освещении. Кейда поискал глазами Риду, но не нашел. Ну и ладно. Он решительно снял шлем, чтобы все лучше видели его самого. Немедленно воцарилась тишина. Молчание катилось точно рябь по воде, пока единственным звуком не остался беспечный плеск моря. Все лица повернулись к Кейде: открыто беспокойные, сдержанные, усталые, но все крайне решительные.
— Мы сегодня здесь, чтобы сослужить Чейзенам великую службу, — эти слова прозвучали в его собственных ушах жалко и неискренне. Он прочистил горло. — Перед нами трудная и опасная задача. Мы должны убить существо, крупнее любого из тех, на какие нам доводилось охотиться. И если кто-либо из вас когда-либо пытался загарпунить морского змея или кита такой величины, я поражен, что вы здесь и можете рассказать об этом.
По толпе пробежал неловкий смех. Последующие слова вождя его уняли.
— Это существо помимо обычной силы, соответствующей его величине, обладает и колдовскими способностями. Не знаю, к чему оно прибегнет, постарается ли зачаровать нас, прежде чем убить. Но мы вправе ожидать, что оно непременно воспользуется своей темной силой. И нельзя нам поддаваться и утрачивать решимость. Мы должны, несмотря ни на что, прикончить нечистую тварь, отплатить ей за причиненное зло. Мы избавим от скверны и проклятия острова Чейзенов.
Кейда оглядел внимательные лица собравшихся на берегу. И тут и там маячили нестриженые волосы и бороды прорицателей. Мудрецы кивали с одобрением, сжимая в руках корзины с вещими камнями или клетки с дремлющими голубями. Голос Кейды окреп:
— Не бойтесь, что вас запятнает колдовская скверна. Люди мудрее нас много круговращений небес тому назад соглашались, что невинные жертвы колдовства не становятся прокляты от его прикосновения. Все последние предвестия для Чейзенов были благоприятными, начиная с обильного жемчужного урожая. Будущее владения полно надежд. Мы здесь, чтобы эти наши надежды и тех, кого любим, сбылись. Дождь смоет кровь дракона с земли Чейзенов, и ее унесет в глубины беспредельного океана.
Толпа кое-где разразилась боевыми выкриками. Кейда заговорил вновь, громче и резче:
— Мы знаем, эти создания можно убивать. Дракон, на которого мы нынче охотимся, убил тварь, порожденную огнем, явившуюся нас терзать. То исчадье зла пропало, его чешуи и шкура стали свидетельствами его гибели и оберегами для защиты тех, кто сегодня здесь собрался. — Он указал на людей с чешуйками на кожаных ремешках и на шнурах из сухой травы. В неярком освещении чешуи были темными, точно сгустки крови. — Второй дракон заплатил за свою победу достойную цену. Я собственными глазами видел его страшные раны. Он уже находится в плачевном состоянии. — Кейда рывком вернул на голову шлем и обнажил меч. — Так убьем же его ради Чейзенов и обратим наши взоры в будущее!
На этот раз из многочисленных глоток в толпе вырвался слитный и мощный рев.
— Мезаи, где разведчики, что вызвались выслеживать нашу дичь вчера вечером? — Кейде пришлось возвысить голос, чтобы его расслышали в таком шуме.
— Мой господин! — Прежде чем корабельщик успел ответить, Кейда увидел еще одно знакомое лицо. Кто-то знакомый пробирался через толпу.
— Бейо, что привело тебя сюда? — Холод хлынул в сердце Кейды. — Все ли ладно с моей госпожой Итрак?
— Все ладно, господин мой, — немедленно уверил его управляющий. — Она отпустила меня для участия в охоте. И послала тебе это, — он вручил вождю сложенное и запечатанное письмо.
Кейда принял послание, ощущая, что все взгляды вновь устремились на него. Он взломал печати, и пот от пальцев оставил темные следы на светлой тростниковой бумаге. Проглядывая письмо, вождь постарался изгнать с лица случайное проявление мрачной тревоги и заменить его широкой блаженной улыбкой.
— Вот еще одно благословение для Чейзенов, — он взмахнул бумагой высоко над головой, чтобы все порадовались с ним вместе. — Моя госпожа Итрак Чейзен понесла! Давайте же позаботимся, чтобы она принесла наследника владению, свободному от тени крыльев любого дракона!
Его слова утонули в ликующих криках, изданных теми, что стояли к нему ближе прочих. Он замолк, пристально глядя на письмо.
А что, если ты оставишь еще одно дитя без отца, и его станет растить мать, втайне довольная тем, что ты исчез из ее жизни? И ты навлечешь на Чейзенов такое бедствие, как правитель-младенец, легкая добыча для твоих соседей Дэйшей, не говоря уже о других владениях, которые могут пожелать воспользоваться своим преимуществом? Охота еще не завершилась.
— Не будет новых столь же добрых вестей, если мы теперь поднимем шум, спугнем дракона, и он взлетит, пусть даже и раненый, — Кейда повернулся спиной к лодкам в бухте, по которым разносилось ликование, чтобы не увидеть ненароком Ризалу. — Мезаи, так где же разведчики?
— Мой господин! — Вожак первого отряда низко поклонился, прежде чем обменялся взглядом с человеком, который выступил вперед из второй группы воинов.
Каждый отряд отличался от других сходством во внешности, единство в вооружении и одежде наводило на мысль, что это древние деревенские братства охотников. Лишь один отряд оказался пестрым, их снаряжение и суровые отрешенные лица говорили о нелегкой жизни в лесной глуши. Кожа у них была смуглей, а волосы курчавей, чем у прибрежных жителей с их медными лицами и гладкими волосами. Эти охотники вели свой род от стародавних обитателей холмов.
