На иных ветрах - Ле Гуин Урсула Кребер

— Однако именно их заклятия нанесли столь серьезный урон темной стране, — задумчиво и грустно сказал Заклинатель, — что даже драконы начали вспоминать, когда именно что-то пошло в нашей общей жизни не так… Ведь из-за этого души умерших теперь приходят к стене и тянутся к живым, стремясь вернуться назад!

Олдер встал.

— Они стремятся не к жизни, — сказал он, — а к смерти. Они хотят вновь соединиться с землей, из которой вышли. Воссоединиться с нею!

Все смотрели только на него, но он вряд ли сознавал это. Лица присутствующих он замечал лишь отчасти, а перед ним была сухая тёмная страна, и трава, которая только что была зелена и залита солнцем, теперь стала серой и мертвой. И хотя живые листья деревьев по-прежнему шелестели у него над головой, низкая каменная стена была совсем рядом, в нескольких шагах от него. Собственно, из всех присутствующих Олдер ясно видел только Техану; даже скорее не видел, а точно знал, что она стоит между ним и той стеной. И теперь он обращался только к ней:

— Они построили эту стену, но уничтожить ее так и не смогли, — сказал он. — Ты мне поможешь, Техану?

— Конечно, Хара, — сказала она.

Какая-то тень метнулась меж ними. Это было нечто огромное, темное и очень сильное. Тень скрыла от него лицо Техану, а сам он оказался в чьих-то цепких руках или лапах. Он забился, пытаясь вырваться и хватая ртом воздух, но вздохнуть полной грудью так и не сумел. Красный свет мелькнул перед ним во тьме, и все померкло.

Они встретились при свете звезд на опушке леса — король западных островов и один из великих Мастеров острова Рок, представители двух главных сил Земноморья.

— Он будет жить? — спросил Заклинатель, и король ответил:

— Да, наш дорогой Мастер Травник говорит, что он вне опасности.

— Я поступил плохо, неправильно! — воскликнул Заклинатель. — Мне очень жаль, что я это сделал!

— Зачем же ты заклятием призвал его обратно? — спросил король, не упрекая, а просто желая получить ответ.

Заклинатель долго молчал, потом буркнул:

— Потому что я обладал такой властью!

Некоторое время они шли молча по широкой тропе, вьющейся меж огромных деревьев. По обе стороны от тропы было темно, но сама она была хорошо видна под звездным небом.

— Я был не прав, согласен, — снова заговорил Мастер Заклинатель. — Но неправильно и желать кому-то смерти! — Легкая картавость, свойственная уроженцам Восточного Предела, слышалась в его голосе все более отчетливо. Говорил он медленно, и тон у него был, как ни странно, почти умоляющим: — Для очень старых, очень больных, предположим, возможно желать смерти. И все же нам была дарована жизнь — драгоценный дар! — как же не постараться удержать ее, не сберечь?

— Но нам была дарована также и смерть! — возразил король.

Олдер лежал под открытым небом на тюфяке, положенном прямо на траву. Мастер Путеводитель сказал, что так ему и следует лежать — в Роще, под звездами, и старый Мастер Травник с этим согласился. Олдер то и дело засыпал, но успевал заметить, что Техану неподвижно и неотлучно сидит возле него.

А Тенар сидела на пороге низенького каменного дома Азвера и наблюдала за дочерью. Над поляной сияли крупные звезды позднего лета, и самой яркой из них была звезда Техану, или Сердце Лебедя, чека всего небесного колеса.

Из дома неслышно вышла Сесеракх и присела на порожек рядом с Тенар. Она сняла обруч, который обычно удерживал покрывало у нее на голове, и густые рыжевато-каштановые волосы густой волной падали ей на плечи.

— Ах, друг мой, — прошептала она, — что с нами будет? Мертвые идут сюда! Ты их чувствуешь? Это — как прилив. Волна через ту стену. Я думаю, никто их не остановит. Все мертвые люди из могил на всех Западных островах, закопанные в землю давно и недавно…

Тенар чувствовала биение какого-то пульса, какой-то зов — в мыслях и в крови — и понимала теперь, и все они теперь понимали то, что Олдер давно ЗНАЛ. Но она привыкла держаться того, чему всегда верила, даже если это доверие и превратилось всего лишь в призрачную надежду. И она сказала:

— Но это же всего лишь мертвые, Сесеракх. Да, мы построили неправильную стену, и эта стена должна быть разрушена. Но ведь существует и стена Истинная.

Техану тихонько подошла к ним и тоже села — на самую нижнюю ступеньку крыльца.

— С ним все в порядке, он сейчас спит, — прошептала она.

— А ты была с ним… там? — спросила Тенар.

Техану кивнула.

— Мы все были там, у стены.

— Что же все-таки сделал Заклинатель?

— Он призвал его с помощью заклятия. Вернул назад силой.

— К жизни?

— Да. К жизни.

— Уж и не знаю теперь, чего мне больше бояться — смерти или жизни, — сказала Тенар. — Ах, как мне бы хотелось покончить с этими страхами!

Сесеракх лицом и густой волной своих теплых волос на мгновение ласково прижалась к ее плечу.

— Ты храбрая, храбрая, — прошептала она. — А вот я!.. Ох, как же я боюсь моря! И еще — смерти!

Техану молчала. В мягком свете луны, висевшей среди деревьев, Тенар была видна ее тонкая, изящная рука, лежавшая поверх другой — обожженной, искалеченной.

— Я думаю, — тихо промолвила через некоторое время Техану, — что когда я умру, то смогу наконец выдохнуть то дыхание, что дает мне жизнь. И тогда я отдам этому миру все свои долги, все, чего я для него не сделала. Все, чем я могла бы стать, но не стала. И тот главный выбор, который я должна была сделать, но не сделала. Все то, что я утратила, отдала даром, пропустила. Я смогу все это вернуть миру жизни. Точнее, тем жизням, которые еще не прожиты. Пусть этот мир получит обратно жизнь, которую я прожила, любовь, которую я испытала, дыхание, которое вырывалось из моей груди… — Техану посмотрела вверх, на звезды, и вздохнула. — Недолго осталось, — прошептала она. И оглянулась на Тенар. Сесеракх нежно погладила Тенар по голове, тихонько поднялась и, ни слова не говоря, ушла в дом.

— Мама, я думаю, очень скоро…

— Я знаю.

— Я не хочу покидать тебя!

— Ты должна меня покинуть.

— Я знаю.

И они долго еще сидели в мерцающей темноте Имманентной Рощи и молчали.

— Смотри, — прошептала вдруг Техану. Падающая звезда пересекла небосвод, оставляя тающий на глазах световой след.

Пятеро волшебников сидели под звездным небом.

— Смотрите, — сказал один, указывая на светящийся след упавшей звезды.

— Это душа дракона умирает, — сказал Азвер Путеводитель. — Так на Карего-Ат говорят.

— Неужели драконы умирают? — задумчиво спросил Оникс. — Наверное, все же не так, как мы?

— Они и живут не так, как мы. Они переходят из одного мира в другой. Так говорит Орм Ириан. С ветров этого мира на иные ветра.

— Как это пытались сделать и мы, — сказал Сеппель. — Но потерпели неудачу.

Гэмбл с любопытством посмотрел на него.

— А что, эта история была известна у вас, на Пальне? Та, которую мы узнали сегодня, — о разделении драконов и людей и о создании темной страны за стеной?

— Да, но она немного отличается от того, что мы услышали сегодня. Меня, например, учили, что ВЕРВ НАДАН был первой великой победой искусства магии. И что самая главная цель всякого волшебства — это победа над временем, обретение вечной жизни… Отсюда и все то зло, которое принесла миру пальнийская магическая премудрость.

— Зато вы сохранили знания о Матери-земле, которые мы давно утратили из-за своего глупого презрения, — заметил Оникс. — Как и твой народ, Азвер.

— Что ж, зато у вас хватило здравого смысла построить Большой Дом именно на Роке, — улыбаясь, сказал Мастер Путеводитель.

— Но построили мы его неправильно! — возразил Оникс. — Все, что мы строим, мы строим неправильно.

— Значит, по-твоему, мы должны его разрушить? — спросил Сеппель.

— Нет, — вмешался Гэмбл. — Мы же не драконы! Мы в домах действительно ЖИВЕМ. И нам нужны хоть какие-то стены.