Елена Тыртышникова - Черный замок
— Но… — стушевался тот, однако, по всей видимости, ощутив поддержку своих, воспрянул духом и продолжил. — Хорошо, герцог. Мне, и не только мне, хотелось бы узнать, отчего вы считаете этого юношу, — высокомерный кивок на Романда, — сыном Льеэфы Л-лотая.
— То есть?
— Нуйита Лиххиль будучи вашей женой, герцог, — пояснил возмутитель спокойствия, — понесла от другого мужчины. Где доказательства, что у неё не имелось другой связи, кроме как с вами, герцог, и с его величеством.
От столь неприкрытой наглости зал снова погрузился в мертвенную тишину. Взоры всех присутствующих обратились к трём побелевшим от ярости лицам — Имлунду, Льеэфе и, как ни странно, Феллону.
— Нуйита Лиххиль понесла не будучи моей женой, — процедил герцог Зелеш. — И призналась она мне до брака. Кроме Льеэфы Л-лотая у Нуйиты Лиххиль мужчин не было — это доказывается легко, достаточно обратиться к любому магу. Я думаю, магистр Новелль вряд ли окажет нам в любезности проследить материнскую линию Романда.
— Да хоть жизнь Нуйиты от зачатия Романда до его рождения показать, — буркнул глава Круга Старших. — Благо два «свидетеля» присутствуют.
Молодой чародей зарделся, император, надо признать, тоже выглядел несколько смущённым.
— Эти маги что угодно сделают, только бы их ставленник оказался на престоле! — не сдавался граф, уже позабыв, как голосовал за Романда какие-то полторы седмицы назад.
— Пригласите независимого эксперта… И он докажет, что все формальности императорского брака соблюдены, кроме собственно брака, но на то было веление Имперского совета.
В этот момент стало ясно, окончательно и бесповоротно, что Имлунда Зелеша переспорить невозможно.
— Думаю, дискуссия о родстве Льеэфы Л-лотая и Романда закончена, — подвёл итог Феллон.
— Тем более, Романд при свидетелях, — решил помочь граф Яруш, — сумел выполнить заведомо не выполнимое обещание.
Члены Совета и Круга Старших вновь обратились к Романду, а тот не мог ничего сказать, так как внезапно сердце кольнула беспощадная тревога. Юноша приложил к груди левую руку, сжал её поверх правой, зажмурился, пытаясь понять, в чём дело. Одновременно обеспокоено выпрямились Льеэфа и Имлунд, напрягся Феллон, маги заёрзали в креслах.
— Что-то… — выразил общую мысль Новелль.
— Лита! — охнул Романд и, как прежде, не зная, но безумно желая, применил чары переноса. Его возлюбленной грозила беда.
Вслед за юношей исчез Круг Старших, чуть помедлив, к ним присоединились император и Зелеши. А уж затем и все, обладавшие амулетами ловли следа и перемещения.
* * *Керлик очутился рядом с Литой точно в момент удара и кинулся было к ней, но чьи-то крепкие руки удержали чародея от смертельной глупости: с одной стороны плечо сжимал Имлунд Зелеш, с другой — Новелль Спящий. Оба отрицательно покачали головами. И магу оставалось лишь беспомощно смотреть на страшную картину.
Лита, его добрая малышка, ударила… Керлик без труда узнал Келейту, эту… у него не имелось слов, чтобы… Лита ударила мать ужасной силой Ночи, после которой к людям уже не возвращаются. Но Тьма не достигала цели, на пути к оной стоял Романд: его напряжённая раскрытая ладонь ловила, впитывала чужеродную юному чародею магию. Со стороны даже казалось, что это Романд ударил по Лите Тьмой, а та прикрылась скрещенными руками.
— Лита, серебряная моя! — позвал Романд, но ответа не получил. Тогда юноша осторожно, полуобернулся к Келейте. — Уходите! Слышите?! Уходите прочь!
— Не могу, мальчишка. Это тебе придётся уйти.
— Почему? Потому что вы ненавидите мужчин и решили наказать за это дочь?!
— Ты наблюдателен, — откликнулась женщина. — Но я ненавижу мужчин именно за то, что мне пришлось родить дочь… которая обязана меня убить. Не мешай!
— Зачем? — от удивления Романд едва не упустил Тьму, но вовремя спохватился.
— Я — Всевидящая. Я знала. Давно знала, что на Керлике Молниеносном, если он окажется в Уединении Ясности, проклятие Хронов закончится. Восстановить его мальчиком, наследником, невозможно — только дочерью, которая, как прежде сыновья отцов, уничтожит мать.
— Но к чему восстанавливать проклятие Хронов? Объясни? Я не понимаю! — юноша чувствовал, что женщина не лжёт. Она верила в то, что говорила.
— Проклятие отнимало у Хронов долголетие, они всегда были юны и неопытны, одиноки… Без проклятия они превратятся во всесильных.
— И что?
— Ты не понимаешь! Их сила в Книге Мира. Время даст им возможность действительно научиться работать с Книгой! И Мир превратится в порядок хаоса Хронов!
— Ты ошибаешься. Чтение Мира, даже истинное чтение — это всего лишь преходящий Талант. Когда-то он появился у Хронов, когда-нибудь и покинет их.
— Нет. Я вижу!
— Ты — веришь. Но вера тоже ошибается! — в глазах Романда стояли слёзы. — А я чувствую…
— Чувства всегда слепы!
— Поэтому сейчас вижу именно я… Уйди, иначе мне придётся убить тебя. Для меня это не проклятие, только очень-очень сильная боль. Прошу тебя, уйди! — юноша сумел выкрутиться так, что теперь полностью смотрел на женщину, при этом всё так же отклоняя от неё магию Литы.
— Тебе не остановить меня, мой наивный мальчик… если бы ты мог остановить меня, то это уже сделали бы те, кто нас окружает.
— Я обещаю, что…
— Обещание императора тебе не поможет.
Романд ощутил, что женщина снова не лжёт — ведь она была открыта и беззащитна, но никто не тронул её, а свидетелей и впрямь имелось немало. Юноша только сейчас это заметил. Там же были и Зо с Имлундом, даже император и Феллон… «Змеи! — осенило светлого чародея. — Они же не откажут в помощи своему змеёнышу!»
Перед Келейтой раздула капюшон гигантская кобра, столь похожая на ту, что служила парадным троном двум императорским династиям. От страшной змеи попятилась не только божественная, но и свидетели происходящего. Кобра высунула раздвоенный язык между наполненными ядом зубами.
— Ух-ходи, — прошипела она.
— Ты?.. — женщина чему-то безмерно удивилась. — Нет, не может того быть! Я всё равно заставлю её убить меня.
Но кобра, просто увеличенная родная найя, словно пробудила Литу. Магиня безвольно уронила руки — и Ночь исчезла из сердца и разума, вслед за ней и пропала огромная змея. Только Романд бросился к рухнувшей на колени жене.
— Лита! — он прижал любимую к себе. — Лита!
Потом ласково поцеловал и передал упавшему тут же рядом Керлику. Отец и дочь сейчас друг другу нужнее — это их общая боль, Романд мог только немного её облегчить.
— Папа, — прорыдала Лита в грудь отцу. — Забери меня отсюда, папа.
— Да, моя маленькая, — прошептал Керлик, сам глотая слёзы. Ему было всё равно, что о нём подумают. Да и чародей прекрасно знал, что зять не даст их в обиду. Никому. И никогда.
