Стивен Кинг - Бесплодные земли
– Он был вашим дедушкой, да?
Тик-Так вопросительно вскинул бровь. Руки его опустились на плечи Джейка, и хотя в этот раз он не стал их сжимать, Джейк все равно ощутил их силу. Феноменальную силу. Если Тик-Так сожмет руки и дернет его вперед, ключицы у Джейка сломаются как карандаши. А если толкнет, то тогда, вероятно, сломает ему позвоночник.
– Кто был моим дедом, щенок?
Джейк обвел взглядом широкие плечи Тик-Така и массивную его голову благородной и даже, можно сказать, величественной посадки. Ему вспомнилось, как Сюзанна сказала тогда, у разбитого аэроплана: «Ты посмотри на него, Роланд… какой он здоровый! Им, наверное, пришлось его маслом смазать, чтобы впихнуть в кабину!»
– Тот человек в самолете. Дэвид Шустрый.
Тик-Так, изумившись, широко распахнул глаза. Потом запрокинул голову и разразился раскатистым хохотом, который отдался высоким эхом под сводчатым куполом потолка. Все остальные заулыбались, но как-то нервно. Памятуя о том, что случилось с черноволосой женщиной, никто не отважился рассмеяться вслух.
– Кто бы ты ни был и откуда бы ты ни пришел, мой мальчик, ты – малый веселый. Самый веселый, пожалуй, из всех, с кем старый Тик-Так скорешился за многие годы. Шусмтрый был мне не дедом, а прадедом, но ты попал почти в цель… как по-твоему, Гашер, душечка?
– Угу, – согласился Гашер. – Он парень не промах, скажу я тебе. Но все равно страшно наглый.
– Что есть, то есть, – задумчиво протянул Тик-Так. Он легонько сжал руки и подтащил Джейка поближе к своему улыбающемуся лицу. Лицу красивому и безумному. – Я и сам вижу, что он нахаленок. По глазам его вижу. Но об этом уж мы позаботимся, да, Гашер?
«Он не с Гашером сейчас говорит, – понял Джейк, – а со мной. Он думает, он меня гипнотизирует… и у него, кажется, получается».
– Да, – выдохнул Гашер.
Ощущение было такое, что он тонет в этих зеленых глазах. Хотя Тик-Так сжимал его плечи не очень сильно, Джейку казалось, что ему не хватает воздуха. Ему было нечем дышать. Мальчик собрал всю свою силу в кулак, пытаясь вырваться из-под гипнотической власти Тик-Така, открыл рот и опять сказал первое, что пришло в голову:
– Так Пал лорд Перт, и земля содрогнулась от этого грома.
Фраза подействовала на Тик-Така как удар по лицу кулаком. Он даже вздрогнул. Зеленые глаза угрожающе сощурились. Пальцы больно впились в лечи Джейка.
– Что ты сказал? Где ты, вообще, это слышал?
– Птичка на хвостике принесла, – Джейк нарочно ответил так дерзко, за что тут же и поплатился: пролетел через всю комнату и ударился в закругленную стену бедром. В этом ему повезло. Если бы он впилил в нее головой, он бы наверняка отрубился, если б и вовсе не приказал долго жить, а так он лишь отскочил и свалился, как куль с картошкой, на решетчатый пол. Тряхнув головой, Джейк ошалело огляделся по сторонам и обнаружил, что сидит нос к носу с темноволосой женщиной, которая вовсе не отдыхала в сиесту. Издав испуганный крик, он пополз на четвереньках прочь – подальше от мертвой. Хутс пнул его в грудь, и Джейк перевернулся на спину. Так он и лежал, хватая ртом воздух и глядя вверх, на потолок, туда, где неоновые лампы-трубки сходились в радужный узел красок. А секундой позже все заслонило собою лицо Тик-Така. Губы его были плотно сжаты в жесткую, напряженную линию, щеки пылали, а в глазах… в глазах у него был страх. Стеклянная коробочка в форме гроба, которую он носил на серебряной цепочке на шее, болталась прямо перед глазами у Джейка, раскачиваясь, точно маятник миниатюрных «дедовских» часов, заключенных внутри.
– Гашер прав, – заключил Тик-Так, потом схватил мальчика за грудки и поднял его на ноги. – Ты еще тот нахал. Слишком много, смотрю, выделываешься. Но со мной тебе самому не захочется так наглеть. Никогда не захочется, мальчик мой. Ты когда-нибудь слышал о людях с коротеньким фитильком? В смысле, шнур у них быстро сгорает. Так вот, у меня вообще нет шнура – я взрываюсь мгновенно. Куча народу могла бы тебе это подтвердить, если бы я не заставил их замолчать навсегда. Если еще раз при мне упомянешь про лорда Перта… хотя бы раз, тебе ясно? … я тебе полбашки разнесу и мозги твои съем в сыром виде. Это история несчастливая, и я не хочу, чтоб ее вспоминали в Колыбели Седых. Ты меня понял?
Он приподнял Джейка над полом и встряхнул его, как коврик.
Мальчик расплакался.
– Ты понял?
– Д-д-да.
– Вот и славно. – Тик-Так опустил Джейка на пол. Мальчик пошатнулся и утер слезы, размазав по щекам грязь, темную, точно тушь для ресниц. – А теперь, юный мой друг, будет у нас с тобой вечер вопросом и ответом. Я задаю вопросы, ты мне на них отвечаешь. Понятно?
Джейк не ответил. Он смотрел на вентиляционные решетки, опоясыващие круглую комнату, стараясь не встречаться взглядом с Тик-Таком.
Двумя пальцами Тик-Так схватил мальчика за нос и больно его сдавил:
– Тебе понятно, я спрашиваю?
– Да! – выкрикнул Джейк, поворачиваясь к Тик-Таку. Теперь глаза у него слезились не только от страха, но и от боли. Ему нестерпимо хотелось опять поглядеть на одно из отверстий для вентиляции, чтобы удостовериться, что увиденное им там было не только игрой его перепуганного, перегруженного воображения, но Джейк не стал рисковать. Он боялся, что кто-то другой – и прежде всего, сам Тик-Так – проследит за его взглядом и тоже увидит…
– Хорошо. – Так и держа Джейка за нос, Тик-Так подтащил его к своему креслу. Уселся. Опять перебросил ногу через подлокотник. – Давай немного потреплемся по-приятельски. Начнем с того, как тебя зовут… Ну и как же тебя зовут, мой мальчик?
– Джейк Чемберс. – Голос его звучал неразборчиво, как при насморке. С зажатым носом не очень-то разговоришься.
– А ты, часом, не Не-Видь, Джейк Чемберс?
Джейк поначалу подумал, что таким – несколько странным – образом Тик-Так хочет спросить, не слепой ли он… хотя все они видят прекрасно, что он не слепой.
– Я не понимаю…
Тик-Так легонько встряхнул его за нос.
– Не-Видь! Не-Видь! Хватит валять дурака, мой мальчик! Чего непонятного?!
– Я, правда, не понимаю… – начал было Джейк, и тут его взгляд упал на автомат допотопной конструкции, висевший на спинке кресла. Он вспомнил разбившийся «фокк-вульф» со свастикой на крыле и сообразил, наконец, о чем речь. – Нет… я не немец. Я американец. Все это закончилось до моего рождения. Задолго до моего рождения.
Тик-Так отпустил нос Джейка. Из носа тут же полилась кровь.
– Мог бы сказать мне об этом сразу и тем самым избавить себя от болезненных ощущений, Джейк Чемберс… но, по крайней мере, теперь ты знаешь, как мы здесь разбираемся со своими делами, а?
