Временные трудности (СИ) - "Desmondd"

— Ну конечно же догадываешься! Кому это и знать, как не тебе? — расхохотался Шицзян. — Сборщика податей восстановили в должности и прибавили жалование. Оказалось, что он написал чистую правду. Вся деревня культивировала! И делала это с помощью невиданных до сих пор изощрённых методик. Как ты знаешь, возможности адепта ци намного выше обычного человека. И представь, что будет, если эту ци он начнёт использовать в крестьянском труде! Кузнец может нагревать горн безо всяких дров, угля, либо же огненного камня, его изделия станут намного лучше и качественней. Крестьянин — носить огромные тяжести, при этом не только не получая хворей, но, наоборот, становясь лишь здоровее. Гончар может лепить из обычной глины такие горшки, которые не уступают даже столичному фарфору. Скорняк — запросто выделывать любые шкуры! Да, культивация раньше была привилегий знати, ведь только они могут позволить себе выделить на неё время. Вот только новый метод, который практиковали в Дуоцзя, позволял культивировать не вместо, а во время работы! Каждый крестьянин Дуоцзя обладал силой, и ещё какой! Многие мальчишки искали приключений, так что узнав, что смогут стать воинами Императора, мгновенно согласились. В составе той инспекции я был лично, так что моей осведомлённости не удивляйся. Видел бы ты эту деревню! Хотя чего это я, ты-то как раз и видел! Каменные дома с черепичными крышами, большие запасы еды, позволяющие пережить любую зиму, там даже сами производят бумагу!

— Вы правы, мастер Шицзян, я всё это знаю, — Ксинг попытался вернуть разговор к нужной теме. — Но всё равно не пойму что тут такого чудесного? И почему вы решили, что жители деревни лгут?

— Разумеется, ты не понимаешь, — рассмеялся Шицзян, — ведь для тебя это простая обыденность. Для любого чиновника Империи превращение глухой вымирающей деревушки в процветающий городок — сродни схождению Двенадцати Богов. Что касается лжи… Разумеется, мы расспросили всех жителей о той великой личности, которая принесла им всё это богатство! И знаешь, что они ответили? Что это, а-ха-ха, маленький ребёнок, не получивший даже взрослого имени!

Ксинг уставился на грандмастера:

— Но ведь это истинная правда! Я сам…

— Оставь Ксинг! Смысла скрывать уже нет. Или ты думаешь, что в качестве инспекции отправились столичные протиратели халатов? Конечно же, мы провели мягкий опрос — заметь, не допрос, ведь допрашивать верных подданных Императора, используя пытки и дознавательные талисманы — это варварство и кощунство, неугодное воле Сына Неба. Мы даже пробовали исходить из того, что в твоей деревне говорят правду! В этом случае нам пришлось бы сузить все теории до одной-единственной. Полагаю, ты догадываешься какой.

— Реинкарнация… — прошептал Ксинг.

— Правильно! Реинкарнация! Генерал Фенг мог быть одним из героев прошлого, возродившимся в этой деревушке и продолжившим свои героические деяния. Прежде чем эту теорию отбросить, мы над ней здорово посмеялись. Ксинг, не обижайся, твоя деревня очень миленькая, но для того, чтобы возродиться в ней, а не стать одним из своих потомков или, если род всё-таки не уцелел, родиться в семье учёного, чиновника или воина — он должен был совершить что-то ужасное, заслуживающее от богов или предков столь сурового наказания. Но допустим, допустим. Допустим генерал Фенг решил искупить свои злодеяния и сделал это очень успешно. Техники и методы культивации не возникают из ниоткуда и не исчезают в пустоте. Каждый метод основывается на каком-то предыдущем и каждый оставляет круги на воде. И методики, по которым тренировались крестьяне, были одновременно очень новаторскими, и, в то же время, в их основах лежали многие базовые техники, которые ты сам можешь найти, посетив любую библиотеку. И некоторые из этих техник тоже не стары! Но даже так, мы можем предположить, что генерал Фенг культивировал в уединении, получил немало озарений, придумал множество великолепных и невиданных доселе вещей, потом совершил ужасающее злодеяние, вызвавшее гнев богов, после чего получил наказание и столь жалкое перерождение. Пусть слишком много натяжек и совпадений, но всё равно возможно.

Мастер Шицзян сделал паузу, чтобы глотнуть чаю.

— Но тут вступает в силу ещё один фактор. Возраст генерала Фенга! Не настоящий возраст, конечно же, а та глупость, о которой нам рассказывали крестьяне. Они сказали, что генерал убил речное чудовище в семь или восемь лет. Это значит, что уже в это время он должен был не просто культивировать ци, но и достичь как минимум ранга адепта! Ксинг, я понимаю, ты очень молод, предпочитаешь действие скучному чтению пыльных свитков. Но тебе следует изучить и теорию. До двенадцати лет пробудить ци невозможно! Думаешь этого не пытались сделать? Думаешь нашёлся бы благородный род, который не хотел бы, чтобы его наследник стал культивировать намного раньше сверстников, чтобы первым обрести силу? Думаешь, для такого не использовались любые методы и любые эликсиры? Существует невидимый барьер, преодолеть который пока что никому не удалось! Если бы жители твоей деревни сказали, что генералу было, скажем, пятнадцать лет или хотя бы четырнадцать — тогда действительно имелся бы некоторый повод для раздумий. Разумеется, мы не поверили в сказки о восьмилетнем практике ци, обследовали деревню и обнаружили всю правду! Пойдём!

Шицзян встал и стремительной походкой направился прочь из своих покоев. Ксинг поспешно последовал за ним. Они преодолели несколько лестниц, прошли через галереи и коридоры и вскоре очутились возле больших богато украшенных дверей, которые охраняли двое Нефритовых Гвардейцев.

Шицзян распахнул двери и зашёл внутрь. Ксинг осмотрелся по сторонам и удивлённо распахнул глаза. В зале, ярко освещённом множеством светильников ци находилось множество загадочных и старинных предметов. Мечи, доспехи, флаги, обломки каких-то машин, свитки и книги.

— Дворцовое хранилище реликвий! — пояснил мастер Шицзян. — К примеру, вот Облачный Меч второго Императора, вот — парадный доспех Яшмового Генерала, вот тут — штандарт Неукротимого Дракона…

Ксинг являлся великим почитателем знаменитого полководца и уже было кинулся смотреть на штандарт, как новые слова мастера Шинцзяна полностью завладели его вниманием.

— А вот и знаменитая рукопись твоего уважаемого наставника.

Сама мысль, что мерзкая писанина негодяя-учителя оказалась здесь, во дворце Императора, наполнила сердце отчаянием. Ксинг словно зачарованный подошёл к мастеру Шицзяну и опустил взгляд на широкий постамент, на котором лежала грубая книга из жёлтоватых разрозненных листов бумаги. Глаза Ксинга расширились, и он потерял дар речи.

— Теперь ты понимаешь, сколь глупо было скрывать имя учителя? — усмехнулся Шицзян. — Но я прекрасно понимаю и тебя, и остальных жителей Дуозця. Если бы столь великий человек о чём-то попросил меня, я бы тоже говорил, что камни мягкие, вода сухая, а яркое пламя феникса морозит, словно зимняя буря.

Ксинг ничего не ответил, а лишь раз за разом перечитывал одну и ту же надпись: «Простые тренировки для каждого и на каждый день». Сверху обложки размашистыми и острыми, словно удары клинка штрихами было написано одно-единственное короткое имя: «Фенг».

— Признаться, найти такое сокровище в отдалённой деревне — истинная удача, ниспосланная самими Двенадцатью Богами! Мы не знаем, в какой исторический период столь великий человек был генералом, не уверены даже, что это его настоящее имя. Но такие глубокие познания в культивации ци, такие яркие озарения, такой гладкий слог и столь глубокие полные мудрости высказывания указывают, что он прожил на свете не меньше десятка больших циклов. Даже я, читая эту книгу, чувствовал себя несмышлёным ребёнком, который бессмысленно потратил сотню лет, культивируя неправильно. А посмотри на эти иероглифы! Сколь велико его искусство, сколь полны силы и решительности эти движения кисти! Даже последний глупец не поверит, что это рука ребёнка!

Ксинг молчал. Его мир перевернулся, он чувствовал, что какая-то невидимая сила рвётся из его сердца, но никак не мог ухватить это ощущение.