Андрей Смирнов - Безумная Роща
Тогда Алгарсэн подходит к узкому окну башни и всматривается вдаль. Зачем? Что он ищет? Нет ответа. Он действует так, как должно, и не понимает — зачем. Небо Темных Земель бурлит и клубится, вспышки молний вырывают из мглы и являют взору смотрящего бешеную пляску туч. Руки Алгарсэна ложатся на холодный проем окна.
Изменение.
Лестница. Куда-то идет. Он.
Бездумье. Разум не лишен мыслей, но то, что связывает мысли и направляет их — как будто в параличе.
…Повелитель Камней понимает, что с ним что-то случилось. Однако желание узнать, что именно — исчезающе слабо; гораздо важнее представляется ему вовсе не забыть об этом понимании в следующем изменении.
Изменение.
Коридор. Какая-то другая часть его замка. Замка, выстроенного его руками и его колдовством, замка, который после изгнания из Эссенлера был его единственным домом — а теперь стал злым лабиринтом. Что ему нужно искать? Выход? Сердцевину лабиринта? Что-то еще? Алгарсэн не знает. Но он идет. Вперед…
Изменение.
На полу коридора лежит камень. Обычный серый булыжник небольших размеров, ничем не примечательный для чьих бы то ни было глаз — кроме глаз Повелителя Камней. Алгарсэн мгновенно узнает его и с воплем кидается к камню.
Камешек хихикает и убегает от него…
…Самое время для нового изменения. Не так ли?
Алгарсэн стоит, тяжело дыша. Во рту — привкус крови. Стена, к которой он прижимается, холодит ему затылок и спину. Темно.
Шевеление рядом с правым ухом. Он медленно, медленно оборачивается. Часть стены вспучивается и смотрит на него. Глаз ее — тот самый камень, который Алгарсэн преследует и который преследует его самого, камень, который Алгарсэн некогда подарил…
Провал в мыслях.
…, чтобы получить его Силу. Но теперь…
Изменение.
…Он вдруг понимает, что снова куда-то идет. Коридоры заканчиваются, впереди он видит светлую залу. Перед ним катится камень.
Когда Алгарсэн входит в зал — в зал, где расположен Источник, сердце его замка, он видит, как камень впрыгивает в руку человека, стоящего здесь же. Впрыгивает — и замирает; теперь это снова всего лишь булыжник.
Алгарсэн смотрит в лицо пришельцу. Внезапно ясность ума возвращается к нему. Он вспоминает себя, вспоминает имя и титул того, кому подарил камень и чью Силу желал получить — имя и титул того, кто ныне стоит перед ним. Также он осознает, что и это мгновение просветления вызвано лишь прихотью пришельца.
Алгарсэн молча ждет. Гордость — последнее убежище тех, кто потерял все.
— По нраву ли тебе пришлась моя Сила? — С медоточивой улыбкой спрашивает его Мъяонель. — Ты ведь столь сильно желал ее, что я не мог не пойти навстречу твоему желанию.
Алгарсэн смотрит на него. Молча, ибо слова Владыки Бреда не требуют ответа.
Он ждет, когда пришедшему надоест развлекаться с ним. Ждет безумия или смерти.
— Поначалу, — говорит Мъяонель, поглаживая камешек, — я хотел сделать с тобой что-нибудь такое, что прочие Лорды — и прежде всего мои враги — запомнили бы надолго. Колебался я только в одном — совершенно ли уничтожить тебя или же поглотить твою Силу, а твой разум сделать своей вотчиной?… Что скажешь на это, любезный Лорд Алгарсэн?
— Что тебе нужно? — Говорит тогда Повелитель Камней. — Ты желаешь выкупа?
Отвечает Мъяонель, нетерпеливо махая рукой:
— Нет. Да и какой выкуп ты можешь мне дать, если я в любую минуту по своему желанию могу забрать все, что у тебя есть? Нет, не выкупа я желаю. Также не нужны мне твои извинения или что-нибудь еще в этом роде, потому как я слишком хорошо знаю, что насквозь фальшивы будут любые твои извинения. Не о том, что сделал, будешь сожалеть ты, но о том, что не удалась твоя проделка. Поэтому, поразмыслив хорошенько, я понял, что из всех возможностей наилучшая — сделать тебя своим рабом, выпить до дна твою Силу, поглотить твой разум, навечно поселить в твоей душе безумие.
Но, — продолжает Мъяонель, — поразмыслив еще некоторое время, я решил иначе. Нет у меня причин проявлять к тебе какое-либо снисхождение и не желаю я становиться твоим другом — но без всяких причин ныне буду я милосерден. Ибо опостылела мне жестокость. Без всяких условий дам я тебе свободу и позволю жить, как раньше, и изыму свою Силу из твоего замка и твоего разума. Пусть единственным наказанием тебе станет память о том, что ты мог бы приобрести, став моим союзником, и не приобрел, пожелав предать меня. Оставайся тем, кто ты есть, ибо, я вижу, тебя вполне удовлетворяет твое существование.
Камень же, — продолжал Мъяонель, — который ты подарил мне прежде, я забираю с собой. Воспользуйся им, если сможешь.
И тогда увидел Алгарсэн, Повелитель Камней, как булыжник в руках Хозяина Рощи превращается в прекрасную драгоценность. И тот, кто некогда был Повелителем Драгоценностей, вспомнил о прежней своей Силе и застонал от ярости и бессилия.
Мъяонель повернулся к нему спиной и покинул его замок. И хотя отчего-то улыбка бродила по губам его, кто теперь скажет, что не был он милосерден?
КОНЕЦ ЛЕГЕНДЫ
(история двадцать девятая)
В некоем городе, управляемым собранием консулов, была библиотека. Заведовал ею смотритель архивов, человек по имени Марк. Был он стар и некрасив.
Как-то раз под вечер пришел к нему один из консулов, по имени Гильперик. Он был человек средних лет и внешность имел ничем не примечательную. С библиотекарем он прежде был почти не знаком, но в тот вечер разговорился. Вскоре стало ясно, что пришел он не по службе и не в поисках каких-нибудь старых документов, которые можно было бы обнаружить в городском архиве. Прогуливаясь меж стеллажами, он брал в руки то один фолиант, то другой, пока наконец не наткнулся на сборник чудесных историй, повествующих о волшебстве и необыкновенных происшествиях.
Сказал Гильперик, листая эту книгу:
— Вот, поистине, памятная мне книга! Некогда у меня была такая же. В юности я зачитывался этими историями. Пожалуй, я возьму эту книгу на некоторое время, чтобы вспомнить их и посмотреть, окажут ли эти истории на меня такое же воздействие, как двадцать лет назад, или же оставят равнодушным.
— Вам нравилась эта книга? — Спросил его архивариус. — Признаться, меня это немного удивляет. Ведь истории, изложенные в ней, написаны не слишком хорошим языком, а все факты, о которых здесь говорится, в той или иной степени искажены.
— Факты? — Переспросил Гильперик. — О каких фактах вы говорите, дражайший мессир Марк?! Ведь это всего лишь собрание выдумок и небылиц!
— Простите, — молвил Марк, — я оговорился. Я хотел сказать, что существуют более полные сборники, авторы которых с большим тщанием собирали древние народные легенды, и проявляли больше усердия при обработке их литературным языком.
