Петр Верещагин - Игра Арканмирра
– Вперед, – сказала Фрейя, открывая Эфирные Врата.
Ад распахнул свои врата. На битву, Духи Зла!
Рассвет сегодня над землей взойдет в последний раз!
Мрак встал железною стеной. Семь Легионов Тьмы,
Алтарь Священный взяв в кольцо, ждут знака Сатаны.
Горит земля, горят вода и воздух в небесах —
Единая судьба у всех, кто вышел против нас!
Драконы! Молнии и страх гоните пред собой,
Двойным смятением сметая хилый Белый строй!
Одним ударом – наповал. Рази, о Черный Меч!
Не отступать! За нами – ад, и нас не одолеть!
Криво усмехнувшись, он отложил перо и повернулся к распахнутому окну. Воды Ведьминой Гавани, впервые за всю историю существования Преисподней, были потревожены: спящий на дне океана Левиафан пробуждался. У Воинства Света незавидные шансы, если театр военных действий будет бассейном.
Он был один в этом уголке ада. Роковой Замок, Дрожащие Подземелья Плутонии и Волчий Камень опустели: монстры, демоны и механические игрушки вероятного будущего (которое никогда уже не наступит) были включены в Легионы Преисподней. Первый же Легион составили те, кто ухитрился выдержать все испытания Ведьминой Гавани и ее сумасшедших хозяев до конца; сия награда, надо признать, полностью соответствовала достижению. А сами хозяева, исключенные из Дома Звезды «за расточительность, неразумную мстительность и недостойный истинных Игроков садизм», оказались в штрафном дивизионе под началом Железного Дьявола – тот обещал показать неудачникам, что такое настоящий садизм…
Поднявшись со стула, он пересек комнату и подошел к треножнику с настроенным на равнину Мегиддо хрустальным шаром-передатчиком. Прозрачная сфера передавала картину, не совсем похожую на описанную им в только что составленном стихотворении.
Боевые порядки Ада и Небес – или, как предпочитают их называть, Тьмы и Света – выстроились в две линии, от горизонта к горизонту. В реальности равнина Мегиддо не была столь уж большой (максимум миль двести); кроме того, за последние столетия климатические изменения превратили эту область Земли в пышущую жаром пустыню. В колдовском шаре, однако, отражалась степь, поросшая скудной бурой травой – такой она была более двух тысяч лет назад. Имелось и несколько других, на первый взгляд не столь существенных отличий…
Только несколько минут спустя он понял то, что должно было броситься в глаза сразу же. Оба Воинства не стремились начинать бой! Они, казалось, чего-то ждали, причем явно не сигнала к атаке, ибо стояли так, словно находились на параде. Или в почетном карауле.
Парад? Почетный караул? Это же Армагеддон, конец света (и тьмы) – а они продолжают свой идиотский театр! Режиссера на них нет…
А впрочем, вот Он, режиссер. Собственной персоной. Думает, будто личина Йохана Неукротимого Ему к лицу (тавтология, ну да ладно – корректировку текста можно отложить на потом). Идет между живыми стенами Тьмы и Света, обнажая мечи…
Вот гад! Заранее удалил из общего сценария лист с этой сценой, а сам играет как по нотам!
Ему оставалось лишь смотреть на то, как крутящиеся вихри мифрила, адаманита и энергии Космоса уничтожают возникающих в смертельном коридоре Тьмы и Света Древних, пораженных подобным развитием событий не менее его самого. И как Он мог наделить Свою аватару [Avatara (санскр.) – смертное воплощение божества] противоречащей Его же Кодексу способностью манипулировать Силами?..
Финал был предопределен, как теперь он понимал, задолго до начала битвы. Но КАК Он, при всех Его способностях, смог дать смертному – будь он хоть сто раз Героем – возможность уничтожить тех, с кем не смогли покончить даже Старшие Лорды? Как Он мог подарить Своей Фигуре то, чем сам не обладал?
Старый вопрос, затронутый еще в Каббале: способен ли всемогущий Господь Бог сотворить камень, который он не в силах поднять?
(Верный ответ заключен, как всегда, в самом вопросе. Точнее, в слове «всемогущий». Ибо Бог всемогущ лишь тогда, когда Он – Единственный. А даже в той традиции, которая считает Единственным так называемого Белого Бога, упоминается о миллионах и миллиардах людей, в точности подобных своему Создателю, который, как ни крути, является тем же самым Господом Богом. И значит, не Единственным. А как следствие, и не всемогущим…
Но лучшим доказательством является слово одного из тех, чей авторитет весом и для верующих в единственность Бога, и для отрицающих это. Ответ его был: «Да, и этот камень – человек».)
– С Древними покончено, – сказал я, вытирая с лица пот, смешанный со слизью и кровью, частично – моей. – Это завершает Армагеддон? Вселенная теперь вне опасности…
– И что же, все эти славные солдаты явились сюда напрасно?
Эти слова были произнесены на разных языках и разными голосами. Объединяло их одно: все говорившие принадлежали к тем, кто должен был возглавить Армагеддон. Генералитет… Я мысленно высказал пару не самых приятных пожеланий в адрес этих «вояк», и, окажись мое стремление хоть на толику серьезнее, так бы и произошло. Увы, победу одержал здравый смысл.
Я высказал иное желание, затем попытался повернуться так, чтобы мои слова были обращены сразу к двум сторонам, и заговорил.
Вряд ли эта речь будет когда-либо отнесена к шедеврам красноречия и риторики. Хотя… история обладает замечательнейшим свойством превращать в подобные шедевры любую белиберду, если высказана она была в нужном месте и в нужное время. По части выбора подобных моментов равных мне не было, так что – как знать?
Неожиданно из рядов Светлого Воинства выступили четверо воителей, в которых я не сразу признал Асов.
– Те, кто не согласен, могут открыто заявить об этом, – промолвил Один, и острие длинной пики иронически сверкнуло: кому, мол, не терпится стать первым мучеником Армагеддона?
В рядах Темного Воинства произошла быстрая перестановка, и образовавшуюся подле меня группу дополнил небольшой отряд, возглавляемый хромым бойцом в кожаных латах и черном плаще.
– Поддерживаю, – кратко сказал он, обнажая шпагу.
– Браво, Велунд! – воскликнул Фрейр. – Снова будем вместе, как в те времена!
– Не совсем, – вполголоса проворчал кузнец, однако этого стоящие поодаль уже не услышали.
Прошло немного времени, и я оказался командиром странного отряда, по численности вполне достойного именоваться армией – если бы не многократно превосходящие Воинства Света и Тьмы. Однако численность не всегда решает исход битвы, и ситуация была именно такой. (Я лишь потом сообразил, что «под моим знаменем» сплотились признанные мастера военного дела и боевого искусства: Асы, Гладиаторы, Странники, поверженные и воскрешенные боги минувшей эпохи вроде Кали, Фрейи или Ллира – а также многие другие, чьих имен я так никогда и не узнал…)
