Наталия Касторф - Мифы Райского Серпентария
Хотя, по слухам, и полуденные могут где-то шастать. Только вот где?
Ладно, решили мы, найдём и сами того Вову-колдуна, тем более, что это было не трудно. Вову каждая собака знала, особенно, если адрес показать.
Апендаунеры не собаки, с ними что-либо искать труднее, но невозможного нет. Я показала двум-трём относительно трезвым особям бумажку, на которой записала продиктованный мне папой-Змеем адрес, и эти двое-трое постепенно вывели нас к нужному дому. По дороге они успели даже Вову описать и рассказать, чем он занимается.
Оказывается, к Вове так же точно, как и к профессору-ведьмаку, бывшему нашему с Димочкой биологическому папе, попасть было не так-то просто. Надо было в очередь заранее писАться, потом сутками выстаивать, на переклички ходить. Каждые полчаса.
Апендаунеры любят переклички.
Чтобы в очереди не стоять, не писАться и не перекликаться, мы придумали хороший способ: свою лавочку по предсказаниям образовать, перед самым домом Вовы-колдуна.
Результат был нормальный, точно такой, как папа Микий Ай предсказывал в форме гипотезы: половина Вовиной очереди к нам переметнулась, а вторая половина стала думать, не присоединиться ли к первой, не переметнуться ли к нам.
Цыганской гадалкой мы Риточку нарядили – она как раз брюнетка. Вот только с юмором у неё туговато.
6.
Апендаунерам с юмором надо дружить, иначе не выжить. Без юмора при ихней жизни сразу смерть наступает – у некоторых прямо через час после рождения, после того, как акушерка их матом обзовёт и в корзину для абортных отходов кинет. Если выживет в корзине с ошмётками маленький апендаунер – значит долго жить будет, а если сразу загнётся – тоже вариантец неплохой. Его тут же к папе в рай направят – марципаны кушать, над подлой акушерочкой прикалываться с небес.
Акушерочки бывают ничего, бывают "так себе", а бывают и очень-очень подлые, особенно которые в халатиках до кобчика, с завлекательными ножками-сосисочками.
Одна как-то несла по коридору вёдрышко полным-полнейшее ошмётков (видно после двадцати абортов), даже им размахивала, радовалась, что не она в том ведре полощется, а чьи-то чужие ошмётки. Её саму, видать, такая же весёлая и бойко-шустрая акушерочка сразу после рождения в ошмётки выбросила, а она, толстоногая-толстолягая-толстобёдрая, выжила, вот и радуется.
Папины осведомители, кстати, все человеческие ошмётки на учёт берут, а потом ими пугают по ночам нерадивых мамок-апендаунерш, чьи дети в эти ошмёточки превратились. Некоторых совесть начинает пробирать, сразу в храм бегут каяться, а некоторым всё пофиг, опять детей бегут делать, опять сырьё на для ошмётков готовят.
Ладно, думаю, пускай себе резвятся апендаунеры, всё равно им папиного рая не миновать, нажрутся-накушаются. А нам надо было срочно Риту гадалкой нарядить.
Пришлось много времени потратить, пока мы ей подходящие шмотки цыганские сыскали и серьгу тяжёлую в ухо засунули. Рита даже разрыдалась (думаю, опять для стажа, для непрерывности).
Как только стала наша Риточка гадать, к ней все клиентики от Вовы и ломанулись-переметнулись.
Ну, а там и Вова появился. Вышел посмотреть, кто там у него клиентов отбивает.
Не могут сидеть колдуны без работы, особенно апендаунерские.
Подошёл к нам колдун Вова, а мы ему хором, все втроём, Димочка, папаша Микки ай и я: "Веди, показывай, где разлом, а то она гадать не перестанет!" И показали пальцами на Риту.
Колдун подумал-помозговал и… повёл нас к себе на квартиру. Оказалось, что часть разлома у него под кухней находилась, а часть – под спальней. Не зря мне папа его адрес дал!
У колдуна в квартире я чуть ногу об ночной горшок не поломала. Полным-полнейший стоял, со вчерашнего утра не вынесенный.
Колдун Вова извинился, мол, не его горшок, а клиентка одна приходила с ребёночком. У ребёночка был поносик, вот и унести забыла. Был бы лёгонький горшочек, не забыла бы, унесла бы, вылила бы, вымыла бы и продала бы вместо винного бочонка, вместо тары. Сейчас на тару что угодно забирают, металл подорожал металлоломный.
Ладно, забыла, так забыла, проехали. На фоне общего бардака в квартире тот горшок был не так уж и важен.
– Скажите, – поинтересовался папа Микки Ай, поправляя чеховское пенсне, – а что за услуги вы здесь оказываете? Антисанитария у вас, батенька, чисто зоопарк…
Молодец папа Микки Ай, сообразил, с чего начать беседу, а то мы сами как-то растерялись. От увиденного хламно-пыльного богатства.
Вместо ответа Вова стал оправдываться. Мол, зарплата маленькая, еле-еле хватает на домработницу Лизавету, которая месяц как на работу не ходит…
– Что ж так? – не унимался папа Микки Ай.
– Понимаете, она женщина деревенская, стесняется трогать фамильные вещи…
Чтобы мы разглядели фамилиные вещи, он керосинку включил, спёртую ещё до перестройки, ещё у ветерана Октябрьской Революции.
Папа Микки Ай таким ответом был явно недоволен. Оставив без внимания фамильную машинку "Зингер", помятый в двух местах, от двух последних революций, медный таз и много-много разных тапочек буржуйских с вышитыми монограммами, он стал зубами цыкать, бровями шевелить, бакенбарды тургеневские гладить "а-ля Франц Иосиф".
Супер. А мы его брать не хотели.
7.
Делать нечего, Вове-колдуну пришлось расколоться, как раскалываются под топориком "фаберже" грецкие орехи "Мечта Раскольникова", и безоговорочно капитулировать. Типа рассказать нам всю правду. Для этого всех нас, в виде большого исключения, повели в самую секретную кладовку.
Кладовок и кладовочек у Вовы было много, и не только у него. Вова жил с соседями, которые никому на глаза не попадались, но это не значило, что они не прописаны.
Кстати, прописка не показатель. И у непрописанных соседей кладовок обычно уйма, и все они обычно закрыты на большие амбарные замки с международной интерполовской сигнализацией.
Самая секретная кладовка Вовы-колдуна, вернее, люк в неё, находилась… под кроватью! Кровать была точь-в-точь как у Антоныча, только без сожительницы Мавры.
А так – точь-в-точь. И тапочки под кроватью имелись – в аналогичном количестве.
– Ба! – поправил пушкинские кудри папа Микки Ай. – Да тут состав преступления!
Какое количество тапочек! И все они ваши? Извините, не верю! Убийством попахивает! Вы убивали?! Или, может быть, вас самого хотели убить, да не получилось?! Можем посодействовать, если что…
Обезбяно-папа закатал повыше рукава толстовки и в тысячный раз стал со смаком цитировать следователя из похожей драмы "Преступление и наказание". Хорошо наш обезьяно-папа к операции подготовился, основательно начитался, не то, что мы!
