Елена Митягина - Дар памяти (СИ)
На перемене Андрюша подошел ко мне и, опустив глаза, попросил прощения.
- Пойми, ведь ты любишь надо мной шутить подобным образом, вот я и подумал, что это твоя очередная выходка, - сказал он.
- А что насчет записки с журнальными буквами? Ты ведь мог догадаться, что это спланированная подстава. Кто-то, а, скорее всего Люда Петренко, заранее дома сделала эту кляузу на меня, чтобы подставить. Ты ей нравишься, а она ревнует тебя ко мне, вот и все. Она очень коварная девочка, а ты ей поверил.
- Не обижайся на меня, ладно? - еще раз повторил он, сделав вид, что не заметил моих слов про то, что он нравится Люде.
- Не знаю, ты ведь меня обидел, - я решила немного покривляться. - Я два дня подряд за тобой ходила, а ты на меня не обращал внимания.
- Лер, что мне сделать для тебя, чтобы ты не обижалась?
- Не знаю, придумай сам, - улыбнулась я.
Следующим уроком было изобразительное искусство - рисование, проще говоря. Поскольку с Андрюшей мы все выяснили, я решила все-таки проучить Люду. На перемене я незаметно достала тюбик супер клея из технического шкафа в кабинете труда, открыла его, и выдавила несколько капель на стул моей сопернице. Если уж она ведет себя так подло, то пусть попробует, как говорится, свой яд на себе. Сейчас, конечно, я поступаю не лучше, чем она, но я не собираюсь тихо позволять своим врагам злорадствовать. Пусть знает, что такое хорошо, а что такое Лера Голубева.
На рисовании у нас была новая учительница, которая дала нам задание - нарисовать рисунок на свободную тему, чтобы проверить, кто на что способен. Все взялись за кисти, а я долго не могла придумать, что бы изобразить. Просидев половину урока и прохлопав глазами, я поняла, что мыслить, как художник не могу. Из последнего яркого, что случилось со мной недавно, была ночная прогулка с Андрюшей на пустырь. Картина одинокого сухого дерева, отдельно стоящего в полумраке и едва освещаемого дальними фонарями засела в моей голове довольно отчетливо. Вдохновение не заставило себя долго ждать, и буквально за пятнадцать минут, оставшихся до конца урока, я нарисовала ночной пустырь с ветвистым зеленым деревом, и трех маленьких девочек, играющих возле него.
Когда прозвенел звонок, и учительница стала собирать наши альбомы для проверки, то остановилась около Андрюшиного произведения. Она взяла его альбом в руки, внимательно посмотрела на рисунок, а затем на меня.
- Ты хорошо рисуешь, - сказала Дарья Сергеевна Андрюше. - Ты ходишь
заниматься в кружок рисования?
- Нет, я дома рисую. С детства, - гордо ответил он.
Учительница подняла альбом с Андрюшиным рисунком вверх, чтобы весь класс мог видеть, что он нарисовал.
- Смотрите, ребята. Узнаете? Не правда ли, прекрасная работа?
Все посмотрели на рисунок, затем удивленно уставились на меня. В альбоме Андрюша нарисовал меня. Мой портрет был едва ли не моей точной копией - нарисованная я была очень похожа на меня настоящую.
- Вот это да! - раздалось в классе. - Андрюха, молодец.
- А нарисуй нас, - тут же попросили девочки.
Но Андрюша смущенно встал, улыбнулся, и подошел ко мне.
- Ну, что, мир? Теперь ты на меня не дуешься?
- Когда ты научился так здорово рисовать? - удивилась я.
- Не знаю. Помнишь, ты подарила мне набор художника? Я иногда практиковался. Давай мириться? - Андрюша протянул мне свою руку.
- Конечно, мир.
Довольные мы вышли из класса, но чей-то дикий вопль заставил нас снова вернуться. Люда Петренко, приклеенная к стулу, не могла встать, и подоспевшая учительница всеми силами пыталась ее отодрать.
- Кто это сделал? - кричала Люда. - Я все расскажу своему папе!
Но одноклассники только смеялись над ней, а ее верные подруги Наташа и Оля бегали вокруг, пытаясь ее успокоить. Андрюша посмотрел на меня, нахмурив бровь.
- Твоих рук дело? - спросил он меня.
- Что ты! Конечно же, нет, - я улыбнулась, сделав невинный взгляд, но, кажется, он все понял.
- Эх, Лерка, - Андрюша игриво дернул меня за хвост. - Ну что, куда пойдем, домой или ко мне?
- Пошли к тебе, почитаешь мне про звезды.
Глава седьмая
На следующий день в школе все обсуждали вчерашний рисунок Андрюши, а нас называли жених и невеста. Люда Петренко косилась на меня недовольным взглядом, а другие девочки, желая завоевать ее внимание и уважение, были с ней явно солидарны.
- Не обращай внимания на них, особенно на Петренко, - подбадривал меня Андрюша. - Они просто глупые завистницы. Мы же с тобой лучшие друзья, вот они и злятся, что у них такой дружбы нет.
Если честно, выпадки Люды в мой адрес меня особо не беспокоили. Я понимала, что она просто ребенок, который мечтает скорее стать взрослым человеком, или хотя бы казаться таким, и прикладывает для этого все усилия.
Спустя еще несколько дней, вся наша школьная молодежь успокоилась, и женить нас перестали. Новой темой для всеобщего обсуждения стало сообщение Люды Петренко о том, что в осенние каникулы она с родителями собирается ехать в Таиланд. Никто из нашего класса за границей не был, и мы все принялись ей завидовать. Каждый новый день Люда приходила в школу, и демонстрационно сообщала, сколько дней ей осталось до желанного отпуска.
- Лер, а почему ты ни разу нигде не была? - спросил меня Андрюша. - У тебя же родители только и делают, что по планете колесят.
- Не знаю. Они почему-то считают, что я слишком маленькая для этого. Ну и не хотят, наверное, чтобы я им мешала работать, они же там не просто отдыхают, а работают - кино снимают.
- Но ведь тебе почти десять, разве это мало? У моих родителей есть знакомые, которые постоянно путешествуют, и везде берут собой свою дочку, а ей всего три года.
- А ты прав. Может обидеться на них? Хотя, сомневаюсь, что это что-нибудь изменит. Знаешь, если они меня возьмут с собой куда-нибудь, я тебя тоже возьму.
- Правда?
- Конечно.
- Здорово!
Вместе с грезами об Андаманском и Южно-Китайском морях, омывающих Таиланд, в который скоро отправится Люда Петренко, наш класс дружно обсуждал новую классную руководительницу. Татьяна Алексеевна, которая была нашей классной до этого, решила уйти из педагогики, и отправилась жить куда-то в Индию. Ходили слухи, что она вышла замуж за шейха, и теперь обладает несметными богатствами. Хотя я недавно слышала разговор химички и физички, которые обсуждали Татьяну Алексеевну. Они говорили, что у нашей бывшей классной произошел нервный срыв по вине какого-то второгодника, который отказывался ее слушать, и однажды попал в детскую комнату милиции. Видимо Татьяна Алексеевна была еще слишком молода для подобного опыта, и справиться с трудным подростком ей оказалось не под силу. В общем, ее психика не выдержала, и она легла в больницу, чтобы подлечить свои нервы.
