Кристофер Сташеф - Волшебник не в своем уме. Волшебник в Бедламе
Джанни выпучил глаза.
— И как ты только так быстро придумал?
Приближающийся грохот копыт не дал Гару ответить. Он потрепал Джанни по плечу.
— Они близко! Ложись и не вставай. Никому не должно показаться странным, что путники решили спрятаться от разбойников, даже если они ненормальные! Помни, ума у тебя так мало, что никому до тебя не должно быть дела!
— А что обычно говорят сумасшедшие? — в страхе спросил Джанни.
— А-а-а-а… Джорджио, погляди! Лошадки! — Гар пригнулся и указал на дорогу.
Джанни в отчаянии обернулся к нему и краем глаза заметил приближающийся отряд.
— Ага, э-э… Ленни. Лошадки. Только на этих лошадках сидят верхом очень плохие дяденьки! — Он неожиданно для себя самого заговорил с Гаром, как с ребенком. — Ложись!
Так ли бы разговаривал нищий с Моста Надежды? Он скрючился рядом с Гаром, надеясь, что конники проскачут мимо и не заметят их.
Заметили. Командир поначалу проехал мимо, сердито разговаривая со своими подручными насчет Рагинальди и того, что они недовольны тем, что Стилеты до сих пор не проучили этих зазнаек, купцов из Пироджии, но вдруг один из воинов со скуки глянул в сторону, увидел двоих оборванцев и осклабился, предчувствуя возможность поразвлечься.
— Командир! Глядите, кого мы сыскали!
Отряд придержал коней. Один из подручных командира рявкнул:
— Стой!
Все остановились.
Командир вернулся, опустил взгляд и брезгливо наморщил нос.
— Кто это еще?
— Лошадки! — сияя радостной и глупой улыбкой, возвестил Гар.
— Дурачок, — с отвращением произнес подручный. — Дурачок и попрошайка.
Джанни собрался с духом и решил вступить в игру. Он сложил руки «ковшиком» и воскликнул:
— Подайте бедным людям, кто сколько может. Подайте, богатенький командирчик!
— Подать? Нет, я бы тебе лучше наподдал как следует, — брезгливо поморщившись, ответил командир. — Попрошайничаешь? А почему не работаешь, как честный человек?
— Честный, — эхом повторил Гар.
Джанни заехал ему локтем под ребра и прошипел:
— Заткнись, дурачина!.. — Потом устремил испуганный взгляд поверх головы командира и залепетал: — Почему не работаю? Да чтоб я знал, командир! Работу мне дают, не без этого, и тружусь я на совесть, да только долго меня нигде не держат. — Он представил, как бы повел себя попрошайка с Моста Надежды.
Тот нахмурился, поднял голову, ничего не увидел и свирепо глянул на Джанни:
— И почему же тебя прогоняют?
— Да чтоб я знал! — пожал плечами Джанни, усердно вглядываясь в нечто над головой командира. — Что мне велят, то я и делаю, отпугиваю грабителей от хозяйских товаров, от крестьянских огородов… — Неожиданно он умолк, сердито замахал руками и закричал: — Прочь! Убирайся прочь от командира, кожекрылая нечисть! Оставь его в покое!
Командир и половина солдат в страхе вздернули головы. Словом «кожекрылый» могли быть названы только два вида живых существ, но ни тех, ни других видно не было. Командир снова посмотрел на Джанни. Во взгляде его появилась подозрительность.
— О каких таких грабителях ты болтаешь?
— Да об этих, кожистые такие, как те, каких я только что прогнал, и еще про тех, которые скользкие, ползучие и еще большеглазые такие… Вон! Пошел прочь от сапог командира, мелкая тварь! — Джанни бросился к ногам главаря, захлопал в ладоши и отпрыгнул, довольно кивая. — Ага, мерзавец, испугался, понял, что я тебя вижу!
— Брауни? — осведомился Гар. — Гоблин?
— Гоблин, — ответил Джанни.
По рядам кондотьеров пронесся сдавленный шепоток:
— Он видит духов!
— Духов, которых тут нет и в помине! — буркнул командир, понявший, что эти бродяги могут дурно повлиять на боевой дух его подчиненных. — Он же не в своем уме.
Но кондотьеры в ужасе смотрели на Джанни, а те, что стояли поближе к нему, натянули поводья и отвели лошадей назад.
Джанни развернулся и ткнул пальцем в воздух.
— Подглядываешь, да? А ну, брысь, гаденыш! Ленни, ну-ка всыпь ему!
Гар послушно ударил тыльной стороной ладони по воздуху, но сказал:
— Не видать никого, Джорджио.
— И не надо тебе видеть его, — довольно проговорил Джанни. — Прогнал — вот и славно.
— Ну точно, псих ненормальный! — поспешно и громко воскликнул командир, пока его подчиненные снова не зароптали. — И не диво, что никто не хотел держать тебя на работе. Куда вы путь держите, нищие? Как думаете пропитаться?
— Ну так честным трудом, само собой, господин хороший, — сообщил Джанни, обернувшись к командиру с сияющей улыбкой — сама искренность. — Нам бы только один акр землицы, а мы уж разведем голубков да зайчиков.
Гар постучал согнутым пальцем по плечу друга и мечтательным голоском попросил:
— Расскажи мне про кроликов, Джорджио.
Джанни раздраженно отмахнулся. Чего он пристает, мешает ему разыгрывать спектакль?
— Ну так, добренький командир, если бы нашелся у вас лишний акр землицы…
— Акр земли? — фыркнул главарь. — Вот дурак! Мы ж наемные воины. Ни у кого из нас нет тут своей земли.
— Ну, так дома у вас есть небось земличка, — умолял Джанни. — Ну хоть пол-акра, добренький синьорчик!
— Джорджио, — забубнил Гар. — Про кроликов расскажи.
— Про зайчиков, Ленни! — сердито огрызнулся Джанни. — Сколько тебе повторять — это зайчики, а не кролики никакие.
— Кролики, — с непоколебимой уверенностью заявил Гар. — Маленькие, пушистые, ушастые кролички. Это ты зайчиков разводишь. А мне про кроликов расскажи.
— Как же он замучил меня — то и дело просит рассказать про то, как зайцев разводят, — с мукой в голосе проговорил Джанни. — Что ж мне делать-то с ним, если мы землицей не разживемся. Ну, хоть пол-акра, добрый командир!
— Я бы тебе дал знаешь сколько? Шесть футов в глубину да три в ширину! — рявкнул командир и сказал своим подручным: — Они оба и вправду придурки. Бросьте их, поехали дальше.
— Так и не позабавимся?
Один из кондотьеров глянул на Гара с такой плотоядной ухмылкой, что у того сердце замерло.
— Ну ладно, — буркнул командир. — Только недолго. Не весь же день тут торчать!
Солдаты весело взревели и обрушились на двоих бедолаг. Огромный кулачище угодил Джанни в живот, он сложился пополам от боли. Затем в бок ему пришелся безжалостный удар сапогом, потом — по бедру, по груди, снова в живот. Он слышал, как взвыл от боли Гар, краем глаза увидел, как великан стряхивает с себя разбойников, словно блох, отбивается ногами и кулаками, хоть и неуклюже, но верно. Вскоре он уложил уже столько воинов вокруг себя, что те напоминали сметенный к порогу мусор. Но тут по виску Джанни кто-то заехал сапогом, и в глазах у него потемнело.
