Константин Протасов - Человек Вспоминающий
— Помогу я тебе в твоем горе, кузнец. Ведь, наверное, все так же не терпится отомстить дракону?
Сварт утвердительно прошелестел широкими листьями.
— Тогда слушай. Оберну я тебя человеком ровно на семь дней, подскажу, как найти обидчика. А еще дам на время меч великого Воина Света, сокрушителя драконов. Ты найдешь дракона, дождешься, пока он уснет, и поразишь его в голову. Вонзишь меч в центр золотого бугра. Только так можно его убить. Но поклянись, что через семь дней вернешься, чтобы вновь оборотиться высоким деревом.
Кузнец, поклявшись, пошел в последний поход. И нашел дракона. И поразил его спящим. Но судьба простоять остаток жизни одиноким деревом мало прельщала победителя. Меч Воина Света вдохновил его на дальнейшие подвиги. И он решил не возвращаться в уговоренное место, посчитав, что скиам его не найдет.
Сварт недооценил возможности старца. Лесной дедушка был готов помочь храбрецу остаться человеком, если бы тот поступил честно и вернулся на поляну. Но, обманутый, старец усыпил кузнеца, и конь вернул его вглубь Каимского леса, туда, где он снова стал грустным деревом с серым стволом. Имя ему стало — Одинокий Сварт.
Будущие молодожены Туании направляются теперь на Поляну Всех Влюбленных и совершают рядом с ним Целование большого пальца левой ноги. Кузнец же стоит на страже, следит, чтобы ни одна тварь не помешала обряду, а молодые уверены, что их счастье предрешено.
Такую роль отвел обманщику-кузнецу лесной дедушка. И с тех самых пор Сварт ее исполняет.
* * *Очередная влюбленная пара пришла сюда. Лес встретил молодых людей разноголосым пением птиц. Но их гимны были бессильны помочь влюбленным. Прекрасной паре суждено было сегодня разлучиться.
Рурт становился все более грустным с каждым проплывающим мимо древесным стволом, с каждым ударом лошадиного копыта в дорожный песок. Но что было делать? Ослушаться дядю? Взять Бризу и умчаться прочь, далеко-далеко, чтобы никто никогда не нашел? А Спасение Мира пусть дождется другого героя! Состоится ли схватка, и будет ли он тем, кто решит ее исход? Борьба Света и Тьмы, Добра и Зла, Жизни и
Смерти — она где-то далеко во времени и пространстве. А Бриза, мечта его жизни, рядом. Тяжелый выбор. Но если предрекаемое событие неизбежно? Тогда, послушавшись Алеандруса, он спасет…
Избранница принца то и дело придерживала Перышко, после чего улыбалась, спрашивала, все ли в порядке, и, получая желаемый ответ, снова уходила чуть вперед. Нетерпение девушки передалось ее гнедой лошадке, и та не могла держать неспешный темп Бурехода, в свою очередь проникшегося дурным настроением хозяина. Перышко вырывалась вперед — к заветной Поляне Всех Влюбленных. Придерживаемая неопытной всадницей, она крутилась на месте, не желая замедлять перестук копыт.
Рурт, не в силах больше участвовать в этом обмане, хотел все рассказать, но сдержался — так было нужно для дела! Двигаться дальше! Поймав взгляд девушки, он через силу улыбнулся:
— Все в порядке, милая Бриза! Мы почти на месте!..
Она протянула ему ладонь, и кончики пальцев соприкоснулись. Так ехали они, держась за руки, несколько минут, пока узкая тропа не увела их в сторону от дороги. Среди деревьев показался широкий просвет. Поляна рядом! Сердца их забились чаще в предчувствии близкой цели: для Бризы — стать невестой, для Рурта — стать другим и потерять Бризу.
Лесные деревья, поигрывая ветвями от теплого летнего ветра, расступились. Взорам молодых людей открылась ярко-зеленая поляна с разноцветьем полевых цветов. Рурт спешился сам и помог Бризе. Теперь было видно, что она тоже волнуется. Он взял ее на руки из седла, ладони девушки коснулись его шеи и тут же отпрянули — рано еще обниматься. Рурт аккуратно опустил Бризу. Он видел, как вспыхнули стыдливым румянцем ее нежные щечки, как она отвела взгляд.
— Я готова. — Бриза одернула платье и, пересилив себя, посмотрела принцу в глаза. — Что-то не так? — спросила она еле слышно.
— Нет-нет, все в порядке. Пойдем!
Они шли без спешки по примятой траве нечеткой тропинки. Девушка иногда наклонялась, обрывая встречающиеся на пути нежно-голубые цветки с длинным мягким стеблем. Из них Бриза собиралась сплести венок для обряда. Он украсит голову девушки во время Целования, а потом Рурт бросит его Одинокому Сварту. Говорят, что венок всегда остается в кроне дерева, если любовь будущих супругов неподдельна и они пришли на Поляну по зову сердца, а не из каких других соображений. Если цветочный обруч остается в ветвях, это и означает благословение защитника всех влюбленных.
Обрядовое дерево возвышалось в центре поляны. Расстояние до Сварта было приличным, но за размышлениями принц даже не заметил, как они оказались рядом.
Бриза присела на траву и занялась венком, переплетая между собой гибкие стебли. Ее пальцы работали ловко. Наверное, не один раз пробовала, готовясь к
Целованию.
— Вот какой получился! — сказала она, когда закончила.
Рурт, стоя рядом, всматривался в чистое небо. Одно маленькое облачко медленно плыло с востока. Он посмотрел по сторонам — все спокойно.
— Милый, о чем ты думаешь?
— Нет, ни о чем, извини… — замялся принц.
— Тогда надень. — Бриза протянула ему венок.
Парень приблизился к ней почти вплотную, едва не коснувшись груди. Осторожно он опустил пестрый цветочный обруч на ее гладкие черные волосы, сегодня не заплетенные в косу. Получилось немного набок, но в этом была своя прелесть.
Бриза подняла голову. Их взгляды встретились, и ее щеки снова окрасил стыдливый румянец. Так они постояли с минуту, не отводя друг от друга влюбленных глаз. Потом девушка развернулась и, кокетливо поигрывая бедрами, направилась к Одинокому Сварту. Но перед тем как скрыться за его стволом, обернулась, чтобы еще раз взглянуть на избранника. Для Бризы есть только Рурт, и никто его у нее не отнимет! Он только ее! Навсегда!..
VI. Великий Вождь
День начала Похода
Обширное помещение имело гладкие каменные стены и высокий овальный свод. С каждой минутой здесь становилось все больше людей. Это были сплошь мужчины в черных плащах с откинутыми назад капюшонами, с серьезными, сосредоточенными лицами. Они стекались в зал нескончаемым потоком из трех десятков проходов в задней стене, похожих на большие норы. Пришедшие молча продвигались вдоль скамеек, расставленных полукругом, как в амфитеатре.
Постепенно черные плащи заполняли длинные ряды скамеек. Те, кто усаживался на места, устремляли взоры в сторону невысокого круглого помоста. Сверху него находился еще один помост, такой же высоты, но меньших размеров и строго прямоугольной формы. Верхняя надстройка сооружения была сделана из черного пористого камня. Вдоль боковых граней ее проходила серебристая полоса в четыре пальца шириной, разделяющая каждую грань на две половины точно посередине. На этом своеобразном пьедестале возвышалось ложе. Такое же черное и пористое и такой же прямоугольной формы. Борта его были высокими и толстыми, отчего оно больше походило на гроб. Ложе смотрело изголовьем в зал, и на соответствующей наружной стенке виднелся влитый в камень серебристый знак в виде правильного круга, пересеченного вертикальной волнистой линией.
