Ганс Бандильерос - Заурядный человек
– Нет, – Сигуре отхлебнула ещё немножко из чашки.
– Я научу. Это одна из буддистских техник, не относящихся к боевым искусствам. Очень полезная…
Сигуре заинтересовалась, судя по выражению глаз.
– Ты… учишься с Миу? – спросила она заинтересованно.
– Да, мы в одном классе, – медленно кивнул я, – очень… интересная девушка. Тебе так не кажется?
– Нет… – Сигуре отвернулась, а я, подождав немного, продолжил:
– Странно. Все в Рёдзанпаку интересные. Ты – самая интересная, – Сигуре дёрнула бровью, после чего я, приняв это как знак внимания, продолжил. – Но я здесь слишком мало. Надеюсь, мы поладим.
Сигуре не ответила… она задумалась. Безумное чаепитие продолжилось. После того как чай немножко поостыл, разговор вновь начался. Сигуре спросила:
– Когда ты… начал изучать ки?
– Когда мне было семь лет. Я медитировал и раньше, но тогда ещё не мог сознательно влиять на ки. Настоятель местного храма, Матсуэда Шинджи, многому меня научил.
– Чему? – искренне заинтересовалась она.
– Только две техники. Но мне этого достаточно. Техника «божественного ока» и «медитация тройного цветения» …
– Никогда… не слышала… – заинтересованно сказала Сигуре.
– Я научу. Полезные знания…
– Спасибо, – она слабо улыбнулась краешками губ. Через пару минут спросил уже я:
– Интересно, чем занимаются мастера в додзё? – спросил я. – Только тренируются.
– Нет, – тут же опровергла мои мысли Сигуре, – иногда… появляется работа.
– Понятно, – я уткнулся в чашку с чаем.
Мы потихоньку изничтожали запас печенек, подливая себе чая из заварника, обдумывая сказанное. Сигуре не вытерпела на третьей минуте молчания:
– Ты… будешь учиться в додзё? – она с интересом посмотрела на меня. – Ещё… не передумал?
– Почему-бы мне передумать? – пожал я плечами. – Для обычного человека такие тренировки покажутся адом… Но, как я и сказал вчера – тот, кто цепляется за жизнь, умирает, а тот, кто бросает вызов смерти – живёт.
Сигуре задумалась ещё раз, и теперь надолго.
– Интересная мысль… – сказала она.
– Это не я сказал. Один самурай. Давно.
Вместе с Сигуре мы ещё некоторое время молча пили чай. Она молчала, причём задумчиво глядя перед собой, а я подливал ей чай, пока в чай в чайнике не закончился. Сигуре посмотрела на последнюю чашку. Так как чашечки были маленькие… что-тут пить-то?
Она задумчиво посмотрела на меня и спросила, чего я не ожидал:
– Ты… странно ко мне относишься, – она чуть склонила голову, – почему?
Что ответить в такой ситуации? Обычный человек наплёл бы какую-нибудь чушь, но я придерживался своих принципов. Говори правду, будь невозмутим, смотри на мир проще. Подумав над тем, насколько инертен я стал в таких вопросах, я поднял на неё взгляд. Сигуре смотрела выжидающе.
– Честно? Я в тебя влюбился, – сказал я будничным тоном.
– Понятно, – по удивлённому лицу Сигуре нельзя было понять, о чём она думает. Оказывается, о другой девушке:
– А Миу… – она задумчиво посмотрела на моё лицо.
– Миу – нет. Это не значит, что совсем нет. Любовь – сложная штука.
Сигуре непонимающе моргнула, помолчав несколько минут. Она, как я понял, любит тишину. После чего Сигуре искренне улыбнулась:
– Ты тоже интересный человек.
Как раз в этот момент вошла Миу-сан. И что она могла подумать застав улыбающуюся Сигуре, что уже нонсенс, рядом со мной, тоже улыбающимся?
Кажется, приревновала, так как развернулась и деревянной походкой отправилась обратно, со словами «извините, что помешала».
Я решил закругляться:
– Думаю, пора заканчивать чаепитие.
Девушка, не говоря ни слова, встала и поправив одежду, вернув на лицо маску невозмутимости, отправилась по своим делам. Я остался собирать чашки и относить их на кухню…
А там была, кто бы вы подумали, Миу.
– Миу-сан! – улыбнулся я ей. – Извини, что начали чаепитие раньше положенного.
Миу стояла ко мне спиной.
– Ничего, Кенчи-сан, – она дёрнулась, чуть не обрезав палец острым ножом, – я понимаю... Тебя Акисаме-сан искал…
– Ох, тогда побегу!
Я сполоснул чашки и чайник, и убежал, оставив Миу готовить завтрак.
Акисаме-сан обнаружился около своего домика. Там была вообще большая зала для тренировок – даже больше, чем у Сигуре-сан.
– Где ты был! – тут же заорал Коэтсудзи, как только я приблизился. – И почему на тебе школьная форма?
– Извините, Коэтсудзи-сан! – тут же ответил я начальству. – Не обнаружил вас после пробуждения.
– И решил сбежать от тренировок? – зловеще спросил он.
– Никак нет! – вытянулся я по стойке смирно. – Обнаружил Сигуре-сан и попросил её потренировать меня!
– Вот как… – Акисаме тут же смягчился, – и как?
– Ну… Сигуре-сан хороший учитель! – улыбнулся я. – Она меня немного побила своим мечом, а я её чаем напоил.
– Вот как? – уже удивлённо сказал Акисаме. – Странно.
На мой взгляд ничего странного не произошло, но я оставил эти мысли при себе. Акисаме, как только закончил крики, повёл меня на площадку для тренировки. Там уже он заставил меня снова облачиться в тренировочную одежду. Вид изрубленной и окровавленной одежды ввёл его в небольшую задумчивость, и он разрешил заниматься как есть, в одних штанах, которые были почти не повреждены. На голову мне снова встала плошка с горячей водой, а в руки кувшины.
В землю были врыты десятка три-четыре брёвнышек, на разном удалении, и Коэтсудзи, встав рядом, заставил меня идти между этих колышков… Ох, и нетривиальная же задача!
Правда, я нашёл способ схитрить после того как третий раз получил палкой по голове.
– Коэтсудзи-сенсей, а можете показать, как правильно выполнять это упражнение?
– Запросто.
Он встал между колышков, а я врубил технику божественного ока. Ки он не использовал – только собственный вестибулярный аппарат. Только сейчас до меня дошло, что значит переступать двумя ногами сразу. Это как в танце, где нужно продолжать движение вокруг своей оси, таким образом изменяя только угол разворота голени, но не смещать стопы, что бы они оставались параллельны друг другу.
Я попросил тайм-аут на несколько минут и сел в медитацию. Этой техникой медитации, насколько я понял, никто не пользовался, так как она была чисто буддистской. И такая прелесть прошла мимо мира боевых искусств? Похоже, что да.
Я выпустил свою ки, сняв все внутренние ограничители, и сосредоточившись на подсознании.
Выстроить полный аналог той площадки оказалось просто, и я приступил к тренировкам.
Через час я стал замечать, что колышки расставлены в каком-то порядке. Попробовав повторить нужное движение, я понял, правда, только с сотого или тысячного раза – колышки позволяют двигаться зигзагообразно. Причём правильно пройти площадку можно, лишь двигаясь правильным образом. Я ещё немного потренировался в движении ногами и вышел из медитации, вобрав в себя всю ки, которая была разлита в воздухе.
