Юморист - Еще один мальчик
— Ты куда? — грозно спросила Джинни.
— Дорогая, не начинай…
— Зачем ты это делаешь?
Гарри подумал.
— Он мой ученик. Ему грозит опасность.
— Он не твой ученик, а Слагхорна. Пока что Слагхорн — декан Слизерина. Это Слагхорн за него отвечает. Вот пусть и бегает за ним по ночам.
— Джинни, ты же знаешь: Слагхорн ни за кем бегать не будет. Слахгорну …плевать на своих учеников, он отвечает только за себя.
— А ты, сердобольный, взвалил на себя его заботы, — ссорилась Джинни. — Как всегда. Попросил бы тогда и его зарплату!
— Джинни, пока мы разговариваем, Грейнджеру может грозить опасность…
— Замечательно. Отбей Патронуса директору и ложись спать.
— Я знаю, он тебе не нравится, — сказал Гарри. — Но он — сын Гермионы Грейнджер. Единственный. Сирота.
— Если он сын Гермионы Грейнджер, пусть Гермиона Грейнджер за ним и бегает, — мудро ответила Джинни. — Напиши Гермионе, что ее сокровищное чудовище… бр–р-р, уже заговариваться стала к часу ночи… чудовищное сокровище вытворяет, и пусть вправляет ему мозги.
Гарри молча оделся, буркнул «Спокойной ночи» и вышел.
Он держал путь к Запретному лесу, нес в кармане Карту Мародеров и поглядывал на нее. Точка «Роберт Грейнджер» неторопливо бродила по болотам. Гарри, судя по Карте, подошел совсем близко. Он спрятал Карту и вышел на просеку. Там должен был быть Бобби. Бобби не было.
Гарри сверился с Картой — Бобби успел недалеко зайти. Гарри посетил новую просеку — с прежним результатом.
Это было странно, мальчишка постоянно терся рядом. Они должны были столкнуться.
На четвертом заходе Гарри озарило, что чертов мальчишка от него прячется. Заметил его и дразнит. На часах час ночи…
Гарри ослепила ярость.
— Выходите, Грейнджер! Игра окончена.
Из‑за большой сосны слева немедленно высунулся длинный нос.
— А, это Вы, сэр? Добрый вечер.
— А кто, Вы думали?! Вы меня давно заметили, не отпирайтесь!
— Я не подумал, что это Вы. Я думал, какой‑то человек следит за мной, и спрятался. Простите, сэр.
Бобби явил народу из‑за дерева свой светлый лик. Оба знали, что Бобби врет, но доказать это было невозможно.
— Теперь Вы убедились, что это я? Выходите и возвращаемся в замок.
— Так точно, сэр.
Грейнджер вышел — полы мантии, носки и ботинки в тине, руки — черти в чем, в пальцах пакет с набитыми травой мензурками. Мантия, урожденная черной, приобрела неопределенно серый в пятнах цвет. «Серый в яблоках». Ненавижу этого кошмарного мальчишку, подумал Гарри, но он сын Гермионы Грейнджер. Моего лучшего друга Гермионы Грейнджер. Я должен всегда его защищать.
— Знаете, что я сделаю, Грейнджер?
— Да, сэр?
— Я напишу Вашей матери.
И тут Гарри с радостью увидел, как Грейнжер испугался.
— Профессор, даю Вам слово: это моя последняя экспедиция! Только не трогайте маму.
— Верю Вам на слово, Грейнджер. Пока наказание отменяется. Но если Вы прогуляетесь здесь еще раз… Я немедленно напишу Вашей матери.
— Сэр, я дал слово, — сказал Бобби.
— До конца учебного года, Грейнджер.
— Как скажете, сэр.
Слово слизеринца тверже камня — единственное преимущество учеников на этом кошмарном факультете!
До конца года Гарри спал спокойно.
Второй год в Хогвартсе
Итак, Гарри Поттер до конца учебного года спал спокойно.
Дальше начались летние каникулы, до сентября о Бобби думать было не нужно, и Гарри выспался еще лучше.
Хорошие люди отходчивы — они быстро забывают обиды. К сентябрю настроение Гарри поправилось настолько, что он простил мальчишке все прежние неприятности и с радостью ждал начала учебного года.
В конце концов, Орден феникса многим обязан Бобби. Его гениальная догадка про хоркруксы спасла нас от больших неприятностей.
Настроение Гарри поднялось еще выше, когда министр Шеклбот передал, что его службы тоже не зря потратили лето, направив подозрения Волдеморта по ложному пути. Теперь он искал виновника несчастий очень далеко от Хогвартса.
Министр объявил, что необходимость следить за Бобби отпала.
Так что Гарри спрятал Карту мародеров. Пусть мальчишка хоть каждую ночь развлекается в Лесу, Гарри это больше не касается!
В июле нашли и обезвредили хоркрукс Питера Петтигрю.
В августе Гарри ждали две семейные новости: его старший сын Джеймс Сириус получил письмо о зачислении в Хогвартс, а на следующий год шла очередь Лили Луны; в семью его шурина Джорджа Уизли по приглашению сына, Фреда, приехал погостить Найл Олливандер. Мальчики подружились еще сильнее.
Сентябрь начался прекрасно. Джеймс Сириус успешно поступил на Гриффиндор, и учиться ему очень понравилось.
Примерно в ноябре школу переполошила мелкая неприятность. Наметилась волна озорства и даже хулиганства, захлестнувшая всю школу. Такие волны нередки в детских школах. Все классы, с первого до последнего, массово «заболели» хулиганскими заклинаниями, которыми пулялись на каждом шагу, и учителя, стиснув зубы, ждали, когда милым деткам забавляться надоест и волна спадет.
Оригинальность проблемы была в том, что воспитатели дружно признали: все популярные заклятия этой волны они слышат впервые в жизни.
Пришла ли «зараза» из Дурмстранга, или занесли ее новые ученики, или кто‑то из старых поднабрался пакостей за лето?
Мало ли где отдыхающий мог случайно подцепить этот набор заклинаний. Витч подозревала разработки Вредилок Уизли, но Джордж лично приехал ознакомиться со школьными вредилками и признал, что не имеет к ним никакого отношения. Признал с сожалением — идеи ему очень понравились.
От одного заклятия над жертвой возникал сияющий нимб, который держался целые сутки и не сбивался никакими остановительными заклинаниями. Нимб парил над жертвой даже в драке, даже во сне.
От другого заклятия жертва весь день испускала изо рта разноцветные мыльные пузыри.
От третьего все школьные оценки жертвы меняли знак, отнимаемые у нее баллы прибавлялись, а присваемые отнимались, и отличников пугали этим заклятием больше, чем тремя Непростительными.
Однажды Гарри застукал Фреда Уизли, запускавшего в Бобби Грейнджера Рэпперус — хулиганский хит последнего месяца. Жертва Рэпперуса теряла дар нормальной речи и раговаривала исключительно ритмичным речитативом, а при сильном Рэпперусе еще и танцевала.
Самый яркий Рэпперус вписался в золотой фонд школы — тогда Гарри увидел рукоплещущую толпу перед завхозом Филчем, притоптывающим и бормочущим по бумажке речитатив, с нимбом над головой. Вокруг завхоза музыкально скакала нимбоносная Миссис Норрис…
Витч попыталась провести расследование.
Источником зла были заклинания — кто мог сотворить заклинания?
