Роберт Сальваторе - Король Призраков
Но медведь продолжал идти, не обращая внимания ни на рану, ни на торчавший меч. Широко раскинув страшные когтистые лапы, разинув зубастую пасть, он неумолимо надвигался на Тимберли.
Ханалейса в прыжке пронеслась мимо брата, развернулась в воздухе и нанесла двойной удар ногами по плечам и груди чудовища. Конечно, если бы это было живое существо, состоящее из нескольких сотен фунтов мышц и крепких костей, у нее не было бы никакого шанса его сдвинуть. Но медведь давно умер, и половина его массивной туши сгнила или была съедена червями.
Чудовище качнулось назад, и Тимберли сумел выдернуть меч.
— Не коли, а руби! — крикнула ему Ханалейса, как только приземлилась на ноги.
И тотчас же бросилась в атаку, осыпая медведя градом ударов и толчков. Ей удалось отбросить в сторону лапу с ужасными загнутыми когтями, а потом провести серию ударов по плечам зверя.
Ханалейса слышала, как от ее натиска трещат сломанные кости, но и это не отвлекло мертвого медведя, и она была вынуждена отступить, когда чудовище грозно замахнулось на нее тяжелой передней лапой.
Медведь окончательно разъярился и бросился вперед, стараясь обхватить девушку лапами. Ханалейса отскочила назад, едва не упала, споткнувшись о протянувшийся через тропу толстый корень, но ухватилась рукой за березовый ствол и удержалась.
И сразу же испуганно вскрикнула, увидев, что медведь несется прямо на нее. Вернее, он попытался сделать это, но в свете луны справа и позади медведя сверкнул меч, лезвие опустилось на плечо чудовища и прошло насквозь.
Мертвый медведь оглушительно заревел и едва не упал на Ханалейсу, однако она успела увернуться, а чудовище наткнулось на ствол и повалило его. Медведь набросился на дерево и разнес его в щепки, словно в отместку за неудачу. А Ханалейса тем временем откатилась в сторону и успела отбежать.
Медведь кинулся, было вдогонку, но ему помешал Тимберли. Он держался сзади и без устали рубил огромную тушу своим тяжелым мечом. Во все стороны полетели ошметки плоти, кишащие червями, и посыпались осколки разбитых костей.
Но чудовище, опустившись на все четыре лапы и склонив голову, продолжало настигать Ханалейсу.
Ей пришлось усилием воли подавить отвращение и поднимающуюся панику. Ханалейса прижалась спиной к толстому стволу дерева и подогнула ноги. Как только медведь разинул пасть, чтобы схватить девушку, она стала наносить удары ногами по морде зверя.
Тимберли тоже не отставал, но, несмотря ни на что, чудовище продолжало наступать. Нос и верхняя челюсть отломились и повисли сбоку, а оживший труп все еще пытался атаковать.
В последний момент Ханалейса сумела рвануться в сторону и назад, перекатилась по земле и встала на ноги. Все ее инстинкты призывали бежать от этого места.
Она отказалась уступать своему страху.
Медведь переключился на Тимберли. Удар меча пришелся по ключице, но мощный взмах лапы вырвал оружие из рук юноши и отбросил далеко в сторону.
Монстр поднялся во весь рост, вытянул лапы и приготовился подмять под себя безоружную воительницу.
Ханалейса запрыгнула зверю на спину и со всех сил, используя инерцию прыжка, вонзила средний и указательный пальцы, сложенные в виде клинка, в основание черепа медведя. Сказались годы тренировок в рядах монахов.
Она почувствовала, как пальцы пробили череп. Отдернув руку, девушка стала бить снова и снова. Она выломала кость, проникла в мозг и принялась вырывать из него целые куски.
Медведь резко развернулся, и Ханалейса слетела со спины, сильно ударилась о пару растущих рядом молодых вязов; тонкие деревца согнулись, и она благополучно приземлилась с другой стороны. Но одна нога застряла между стволами. Ханалейса в отчаянии уставилась на приближающееся чудовище.
И вдруг из-за ее спины блеснул меч, опустился на череп медведя, разнес его пополам и разрубил шею. Но чудовище продолжало идти! От ужаса Ханалейса широко раскрыла глаза. Она никак не могла освободить ногу!
Но медведь двигался только по инерции и, дойдя до пары вязов, тяжело завалился на бок.
Ханалейса вздохнула с облегчением. Тимберли тотчас подбежал к ней и помог выбраться из ловушки, потом поднял сестру на ноги. На ее теле в нескольких местах виднелись глубокие царапины, а на плече растекался багровый синяк.
Но чудовище было мертво — опять.
— Что за напасть появилась в этих лесах? — спросила Ханалейса.
— Я не… — начал отвечать Тимберли, но умолк.
Они оба одновременно вздрогнули и удивленно оглянулись. В воздухе неожиданно разлился сильный холод.
Потом откуда-то донесся шипящий звук, напоминавший хохот, и брат с сестрой встали спиной друг к другу, заняв оборонительную позицию, как их учили.
Но холод рассеялся, и смех утих.
На фоне еще горевшего костра они увидели, как улетает прочь какая-то тень.
— Что это было? — спросил Тимберли.
— Надо вернуться, — едва слышно прошептала Ханалейса.
— До Кэррадуна ближе, чем до Храма Парящего Духа.
— Тогда вперед!
Они побежали в лагерь и быстро собрали свои вещи.
Затем каждый взял по горящей ветке вместо факела, и они пустились по тропе в обратный путь. По дороге им не раз встречались места, где налетал непонятный холод, сопровождаемый свистящим хохотом, и не раз казалось, что в некоторых закоулках тени темнее, чем самая темная ночь. Они слышали топот убегающих прочь лесных зверей и хлопанье крыльев перепуганных птиц.
— Прибавь шагу, — по очереди подгоняли они друг друга, и эти слова звучали еще настойчивее после того, как догорели оба факела.
Они не останавливались, пока не достигли берегов Импреска, где раскинулся темный спящий городок, а до рассвета оставалось еще несколько часов. Владелец лучшей в Кэррадуне гостиницы «Дрожащий кедр» был им хорошо знаком, и брат с сестрой, подбежав к ее двери, громко и настойчиво постучали.
— Эй, там! Что за грохот в такой поздний час? — донесся сердитый крик из окна второго этажа. — Постой, постой, это что, ребятишки Даники?
— Впусти нас, добрый Бестер Билдж, — откликнулся Тимберли. — Пожалуйста, позволь нам войти.
Когда тяжелая дверь распахнулась, они немного расслабились. Веселый старик Билдж втащил их внутрь, велел Тимберли подбросить в камин несколько поленьев, а сам побежал на кухню, пообещав принести горячего супа и что-нибудь выпить.
Тимберли и Ханалейса с облегчением переглянулись в надежде, что холод и тьма остались снаружи.
Они не могли знать, что Фетчигрол последовал за ними до самого Кэррадуна и сейчас уже обосновался на старом кладбище за городской стеной, предвкушая резню, которую он планировал устроить завтра после захода солнца.
