Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.
"Забавная штуковина - и очень даже кстати" - подумал он, глядя на нее. Интересно, мелькнула затем у него мысль, имеет ли она в действительности хоть какую-то ценность - или это просто первая попавшаяся под руку вещица, которую старик подарил, чтобы не расстраивать его и сделать ему приятное? Есть ли в этой безделушке хоть что-то чудесное, передалась ли хоть капля силы от волхва? Вряд ли, решил он. А затем подумал: "Но как-нибудь потом надо будет все же получше рассмотреть ее".
От этих размышлений его оторвал Пеколс.
- Не пойму вот только двух вещей, сударь, - сказал он.
- Каких же? - спросил Лиго.
- Во-первых, что это за стишок такой непонятный приписан вначале? "Пришедший с севера от севера погибнет..." Он что, этот старик, помирать удумал? Так вряд ли - слишком уж бодр и весел он был. Странно это всё, и слова какие-то странные - что бы они могли означать?
- Да у меня, Прок, это тоже не выходит из головы - диковинные какие-то строки, - сказал Лиго. - Может, какой-то старинный девиз?
- А кто их разберет, этих волхвов, сударь - вечно они говорят какими-то загадками, - пожал плечами Пеколс.
- А второе что ты не понял, Прок? - спросил Лиго.
- Что вы говорите, сударь? - переспросил Пеколс, в задумчивости теребя свою бороду.
- Спрашиваю, второе-то что из этого письма тебе неясно?
- А-а-а, это... - протянул Пеколс и замолчал. А потом тихо пробормотал: - ...Вы запомните это с одного раза... Хм...
- Что-что? - переспросил Лиго.
Слуга почесал в затылке и сказал:
- Смотрите, сударь, старик написал: "...Вы запомните это с одного раза..."
- Ну и что? - удивился Лиго. - Написал да и написал - мало ли кто как письма пишет?
- Да в том-то и дело, сударь, - задумчиво сказал Пеколс, - что это все-таки что-то означает. Иначе зачем же такие простые слова - и как будто нарочно подчеркивать? Такое ощущение, что старик хотел, чтобы мы обязательно запомнили, как добраться к тракту - хотя это, в общем-то, и не сложно совсем. Но что-то все-таки это да зна...
И вдруг он запнулся на полуслове - и глаза его от удивления стали округляться. Дрожащей рукой он показал на письмо, которое все еще держал Лиго.
- С...с...сударь... - только и смог пролепетать он.
Лиго изумленно воззрился на слугу, а затем - на письмо в своей руке. Посмотрел - и ахнул. Пергаментный листок начал светлеть, истончаться, будто бы растворяясь в воздухе, наконец почти полностью стал прозрачным и невесомым - а через несколько мгновений растаял и вовсе исчез!
Барздуки изумленно захлопали глазами, глядя то друг на дружку, то на место, где только что было письмо от волхва.
- Вот это да! - восхитился Лиго, когда первое удивление прошло. - Что ты на это скажешь, Прок?
И, рассмеявшись, добавил:
- Теперь наконец-то получил ответ на свой второй вопрос?
Но слуга только сплюнул в сердцах и буркнул что-то себе под нос насчет каких-то выходок.
- Что ты там еще ворчишь? - смеясь, спросил Лиго.
- Я говорю, сударь, что неужели напоследок нельзя было обойтись без всяких там прохиндейских уловок? - сердито сказал Пеколс. - И ушел тайком, не попрощавшись - да еще выходки всякие с письмами устраивает, тьфу!
- Да будет тебе ворчать-то, Пеколс, - веселясь, сказал Лиго.
- Смотрите-ка лучше, барин, если письма так в воздухе берут и фррр - и тают запросто так, то как бы и ваш подарочек, того и гляди, не исчез бы тоже. Волхвы - они ведь такие. Одной рукой дарят - а второй ведь и забрать тут же могут, вот оно как.
Но заколка - подарок старого волхва - никуда исчезать пока не собиралась, и тускло отсвечивала изнутри каким-то глубинным мерцанием. "А все-таки да, старинная вещь" - подумал Лиго, взвесив ее в ладони, и, накинув на себя свой дорожный плащ, прикрепил ее на груди.
Собрались быстро и, не мешкая, тут же отправились в путь.
Вскорости тропа вывела земников к большой поляне с высоким холмом, на крутом облезлом взлобье которого стоял старый опаленный дуб, рассеченный молнией почти пополам. За холмом тропа разделялась. Пошли по ней вправо, через лесной распадок, и дальше, в чащу - и действительно, когда полуденное солнце зависло над вершинами деревьев, земники наконец-то выбрались на большак.
До поместья оставалось пару дней пути.
--------------------------
ГЛАВА 3
НА ХУТОРЕ ПРИГОРКИ
Дело шло к вечеру. Старый Брыль Бирзулис, видавший виды многоопытный земник, приходившийся Лютню троюродным братцем (как говорится, близкая родня - третья вода на киселе), а также его жена, матушка Магда, суетились и ворчали на всех не в пример прежнего. Еще бы - сегодня должны были припожаловать сам Лиго, да еще и гости впридачу - новый воевода Бортень Бубилас, вирсайт соседнего хутора, да не сам, а может и еще кое с кем из соседних деревень. Таков уж обычай - перед дорогой на Вечевой Сбор или на какой другой праздник земники прежде собирались у кого-либо из уважаемых родов околицы, и лишь затем, после шумной и обильной снедью вечеринки, пускались наутро в дорогу. Хоть и хлопотно, зато весело и не скучно. А посему удостоенные такой чести быть хозяевами вечеринки земники из кожи вон лезли, дабы не оплошать и не ударить лицом в грязь перед соседями. И больше всего хлопот и сутолоки доставалось вирсайту хутора.
Однако на этот раз, хотя выбор нового воеводы Бортня и пал на Пригорки, самого вирсайта на месте не оказалось - воевода Лютень давно погиб, по срочному делу отбыв на западный дозор, где сгущалась угроза со стороны Ордена Меченосцев. Вместо себя он обычно оставлял за старшего своего брата Брыля, который чаще бывал старейшиной на хуторе, нежели того требовал обычай. Однако какие уж тут правила - со всей окрестной глухомани в земниковский край лезла всяческая дрянь, и Лютень со своей дружиной еле поспевал, мечась от одного дозора до другого. А потому и дела хуторские, и все хозяйственные хлопоты постепенно легли на плечи Брыля. И нельзя сказать, что они так уж отягощали его.
После смерти Лютня Брыль и вовсе стал главой хутора, да он особо и не перечил. И через несколько лет местные земники настолько с этим пообвыклись, что Брыля среди прочих вирсайтов считали равным среди равных и иного в барздучьи головы как-то и не приходило. Однако же сам Брыль всегда помнил истинное положение дел и ждал того дня и часа, когда настоящий наследник Пригорок - Лиго Бирзулис, сын Лютня и его, Брыля, получается, троюродный племянник - вернется наконец-то домой. Ждал, чтобы спокойно, чинно и благородно, как и подобает, вручить ему в руки его родовое гнездо. А к тому времени Брыль и бумаги на наследство выправил честь по чести, чему его женушка Магда вовсе и не перечила, несмотря на то, что слыла в округе теткой властной.
