Дженни Ниммо - Зеркальный замок
— Обязательно! — поддержала его преданная Эмма.
— Может быть, — с уверенной улыбкой произнесла Оливия.
— Прославишься — нос задерешь и с нами водиться уже не пожелаешь? — поддел ее Чарли.
— А ты как думаешь? — Оливия улыбнулась еще шире.
Ответить Чарли помешал звук рожка, призывающего на урок: Эмма и Оливия так боялись опоздать и остаться на выходные, что стремглав помчались к зданию школы. Чарли за ними и угнаться не смог. Наверно, они летом на каникулах кроссы бегали, решил он.
— Слышал новость? — выдохнул Чарли, ворвавшись в раздевалку музыкантов. — Оливия в кинозвезды подалась!
Переобувавшийся Фиделио выронил кроссовки.
— Что, серьезно? — потрясенно спросил он. Остальные тоже были поражены. Гвинет Хоуэллс, арфистка, поджала губы и прошипела:
— Эта Карусел такая воображала! Думает, она гениальная актриса!
— Гениальная не гениальная, а играет она здорово, — великодушно признала Рози Стаббс. — Ручаюсь, она прославится!
Гвинет наградила лучшую подругу яростным взглядом, но Рози стояла на своем:
— Да будет тебе, Гвинет, она же действительно потрясающе играет.
— У нее кинопроба в субботу, — объявил Чарли. — Олли пробуется на роль в настоящем взрослом фильме. Будет играть дочку этого, как его, Бобби Беппа.
— Если получит роль! — Гвинет недоверчиво фыркнула.
— Еще как получит, я и не сомневаюсь, — убежденно сказал Фиделио.
Вскоре слухами о грядущей звездной славе Оливии Карусел гудела вся школа. Оливия даже пожалела, что проболталась о кинопробе Чарли. Но было уже поздно.
А Чарли каким-то чудом удалось весь остаток недели избегать нареканий, так что воскресенье дома он себе обеспечил, а в пятницу понял, что перспектива провести лишний день в школе не внушает ему такого уж отвращения. Проводив Оливию до парадных дверей академии, Чарли пожелал ей ни пуха, ни пера, и девочка послала его по соответствующему адресу с подозрительным воодушевлением.
— Зря ты разболтал всей школе про мою кинопробу, — буркнула она. — Сглазят. — И ушла, не обернувшись.
— Она нервничает, — объяснила Эмма расстроенному Чарли. — А насчет субботы ты не огорчайся, увидимся в воскресенье.
— В «Зоокафе», в два ровно, — предложил Чарли.
— Идет. — Эмма кинулась догонять подругу.
Академия опустела и затихла. Чарли прошел по безлюдным коридорам в спальню и с порога уловил знакомый запах. Ну, точно, Душка, кухаркин пес! Сидит у койки Билли Грифа. И выглядит еще унылее, чем обычно. Вообще-то Чарли считал, что Душка всегда такой квелый, потому что раскормленный, старый и больной, но сейчас Билли, паковавший свой потертый чемодан, объяснил, что все несколько сложнее.
— Он расстроен. Во-первых, потому, что меня забирают, то есть усыновляют, а во-вторых, говорит, что видел какой-то ужас и напугался.
— Правда? — Чарли присел на краешек койки. — А что он видел?
Билли посмотрел на пожилого пса, и тот заскулил.
— Опять он за свое. Может, я его плохо понял? Все твердит: «Правда! Правда! Лошадь промчалась сквозь стену!»
— Как? — Чарли подскочил. Билли сел поудобнее.
— Душка говорит, он был наверху, в длинной-длинной комнате, где горит свет, который вкусно пахнет. Еще там был Манфред, старый мистер Иезекииль и три твоих тетки, Чарли. А на столе лежали всякие штуки — мех, железяки и еще какие-то древние кости.
У Чарли по спине побежали необъяснимые мурашки.
— Что еще за кости?
— Душка говорит — лошадиные. Пес внезапно издал утробный рык.
— А потом кости вдруг превратились в лошадь, — старательно перевел Билли и глянул на Чарли, словно опасался, что тот его перебьет, но Чарли молча сидел с разинутым ртом. — Твои тетки что-то делали со всеми этими железяками и разными штучками на столе, — продолжал Билли, — а мистер Иезекииль включил какую-то машинку, которая искрила. Потом что-то взорвалось с ужасным грохотом, повалил дым, а лошадь вскочила со стола и — бум! — пробила стену. И только ее и видели.
— Что они такое затеяли? — заволновался Чарли. — Я и не знал, что мои тетки такое умеют.
— Они же там не одни колдовали, — напомнил Билли. — Манфред и мистер Иезекииль тоже кое-чего стоят. — Он снял очки и задумчиво подышал на стекла. — Наверно, эту самую лошадь я и видел в небе.
Чарли запустил руки в волосы и уставился прямо перед собой. Ну конечно, рассказ Душки многое объясняет: и картинки с лошадиными скелетами на столе у Манфреда, и то, что он, Чарли, почуял в саду, и цокот копыт во дворе.
— Но зачем она им, эта лошадь? — в недоумении спросил он.
— Может, мы вообще этого никогда не узнаем, — предположил Билли, почесывая Душку за ухом.
— А я как раз думаю, что узнаем. Не иначе, они планируют очередную пакость. Зуб даю.
— Если бы лошадь подошла поближе, я, может, сумел бы с ней поговорить… — протянул Билли.
— Вдруг ты и так сможешь с ней заговорить, издалека? — спросил Чарли.
Билли протер очки рукавом рубашки, которую убирал в чемодан, водрузил их на нос и посмотрел на Чарли.
— Кто знает, — неопределенно ответил он и продолжил укладываться. Гардероб у него был такой скромный, что чемодан заполнился лишь наполовину. — Вот и все. — Билли защелкнул замок и поставил чемодан на пол.
— И больше у тебя ничегошеньки нет? — поразился Чарли и сочувственно посмотрел на Билли.
А как же игрушки, книжки, обувь, парадная одежда, мяч какой-нибудь? У него самого дома шкаф ломится от вещей, а у бедного Билли всего-то и есть, что кучка одежды?
— Нет, есть кое-что еще. — Билли вытащил из тумбочки белый пластиковый мешок и вытряхнул на койку несколько книжек, подаренных кухаркой, колоду карт, корноухого плюшевого мишку и какой-то пакетик, тщательно завернутый в желтую бумагу. — Блуры обычно дарили мне сласти и всякие лакомства, так что почти все подарки пришлось съесть. Но вот это я сохранил. — Билли застенчиво улыбнулся и аккуратно развернул обертку. К удивлению Чарли, в пакетике оказалось четыре свечки, какие обычно втыкают в торт. — Я нашел их в тетином буфете как раз перед тем, как меня отправили в академию. Тетина собака сказала, что кто-то прислал торт со свечками на мой день рождения, но тетя не стала втыкать их, и кто прислал — я тоже не выяснил.
Чарли все смотрел на четыре тоненькие свечки на ладони у Билли. Они были не больше мизинца и удивительно тонкой работы, будто их отливали в какой-то особой резной форме: по восковой поверхности вились сложные таинственные узоры — может, волшебные.
— Я их ни разу не зажигал, — сказал Билли.
— Вижу. — Чарли наклонился поближе рассмотреть узоры. — Интересно, кто тебе их прислал?
