Ирина Анненкова - Пробуждение
— Вы пораз-з-зили нас, маленькие чародеи, с-сын и дощщь Весс-с-славы и Сс-светодара, — сказала на прощанье переливающаяся всеми оттенками синего Данара. Маленький Драгомир во все глаза таращился на великолепную драконицу. Представить это величественное создание да в роли домашней зверушки?! Ой, стыдно-то как! А сверкающая красавица между тем продолжила:
— Дети с с-сердцами драконов, наш-шша Долина вс-сегда открыта для вассс. Мы будем ш-шдать. Приеш-ш-шайте. Особенно ты, юный многоликий маг. Такие, как ты, не появлялись в этом мире вот уже нес-сколько с-сстолетий. Возмош-шшно, драконы с-сумеют помочь тебе понять до конца твою с-собственную с-силу.
Драгош и Полеля понимающе переглянулись: уж путешествие в заповедную Долину Драконов они нипочем не упустят!
Драконы улетели, а дети (ну, и взрослые чародеи, конечно, куда ж от них денешься?) принялись изучать и испытывать новообретенные способности мальчика. Очень скоро они узнали, что теперь Драгош мог превратиться в кого угодно и во что угодно — если хоть когда-нибудь видел это "кого" или "что" своими глазами. Причем его превращения не имели ничего общего ни с заурядными мороками, которые умел накладывать любой мало-мальски грамотный чародей, ни с заковыристым заклинанием личины, доступным лишь самым могучим магам, да и то не всем. Мальчик не просто принимал чужой облик, он вообще становился иным — даже аура менялась, вот как!
Однако, как и в случае с виверном, ни чужой магии, ни каких-то особых знаний либо навыков таким вот нехитрым образом обрести было нельзя (хорошо хоть свои собственные никуда не девались!) Обратился Драгош, скажем, в десятника Димита — ну просто вылитый десятник получился, не отличить, но вот ловко сражаться на мечах либо без промаха стрелять из тяжелого боевого лука ничуть не научился. Обернувшись — а чего там долго придумывать! — в собственного папу-чародея, мальчик, пытаясь зажечь простенький магический огонек, лихо спалил сосновую табуретку. А превратившись в приезжавшего к ним зимой в Березань чиаттского посланника, ни секретов его посланнического дела не узнал, ни, к великому своему разочарованию, по-чиаттски бегло не заговорил… снова придется самому учить!
Учить, учить, учить… а учить теперь придется сто-о-олько! Дядя Радош вовсе не преувеличивал, в этом Драгомир успел убедиться довольно быстро.
— Вот, посмотри, — улыбающаяся сестрица Полеля радостно раскладывала перед ним темные от времени пухлые книги, все как одна довольно-таки растрепанные. — "300 лучших бытовых заклинаний", "Введение в общую магию", "Теория составления заклинаний", "Целебные зелья", "Краткий курс алхимии", "Расширенный курс алхимии", "Особенности нежити Синедолии", "Погодная магия: теория и практика", уффф… ты погоди, я ещё принесу. Правда, здорово, что хоть эти книги у меня здесь, в Преславице, нашлись? Ты не волнуйся, дома, в Березани, их гораздо больше!
— И ты что, их все прочла??!!! — Маленький Драгомир потрясенно уставился на сестру.
— Не прочла, Драгош. Изучила, — мягко поправила его девочка. — И ты изучишь. Не бойся, я помогу.
Ну, не больно-то Драгомир и боялся! Это ж не диктанты в храмовой школе писать, да не циферки складывать. Это ж вожделенному чародейскому делу учиться!!
Правда, мальчика немного обескураживало то обстоятельство, что никто из взрослых чародеев почему-то до сих пор не ринулся обучать юного мага всем колдовским премудростям.
Отчего-то Драгош был уверен, что, едва его дар откроется, как к нему тут же выстроится немаленькая такая очередь из ведунов и ведуний, горящих желанием поделиться с ним своими сокровенными знаниями и умениями. А на деле что? Маме заниматься со старшим сыном некогда — она всё ещё только собирается родить эту свою новую девчонку и, похоже, что бы она там ни говорила, все её мысли только об этом. У папы, ясное дело, нынче тоже один свет в окошке: правильно, мама. Прочие же чародеи — и дядя Смеян, и дед Перенег, и тетя Квета, и Петар — все как один, хоть и ходят за ним, за Драгомиром, хвостом, но ничего интересного ему не рассказывают, а лишь сами пытаются понять, как это у него так ловко выходит превращаться "хоть в птицу, хоть в молодицу". Словом, быть в центре внимания оказалось далеко не так заманчиво, как казалось прежде.
Вот и сегодня сразу два чародея потащились за ними с Полькой, едва только услыхали, что брат и сестра собрались в заповедную дубовую рощу близ Преславицы проверять очередную завиральную идею юной ведуньи. Все эти дни девочка не отходила от брата, искренне стараясь помочь ему освоиться с новыми возможностями, чему Драгош, честно говоря, был рад-радёшенек и каждое ее слово теперь ловил на лету.
Правда, цель их сегодняшнего похода вызывала у него большие сомнения. Сестрица Полеля имела самые серьезные намерения побеседовать с деревьями — разумеется, с его, Драгоша, помощью.
— Поль, а ты на самом деле думаешь, что дубы в той роще какие-то особенные? — коварно подначил мальчик сестру. — А вот папа сказал, что говорящих деревьев не бывает!
— Драгош, ну конечно! — девочка укоризненно поглядела на брата. — Ты же сам видел те деревья. Витязи-богатыри! А в самой середке рощи растет такой старый великан, самый настоящий былинный воевода, праотец всех дубов!
— Но люди же не могут говорить с деревьями. Даже эльфы этого не могут, разве не так?
— Люди и эльфы — нет, — хитро сощурилась Полеля. — А деревья друг с другом? Вот это мы и проверим. Ты ведь уже превращался в дерево.
— Что-то мне тогда никто ничего даже не шепнул, — захихикал маленький Драгомир. — Да и в куст смородины я потом превращался, и в вишню, но ничего кроме ругани дедушкиного садовника не услышал! Жаль вот только, ответить я ему не мог… — мальчик очень быстро установил опытным путем, что куст, лавка или камень говорить не умеют даже тогда, когда на самом деле являются одним очень талантливым молодым чародеем. Впрочем, шкодливая натура новоявленного мага всё равно распевала от счастья на все лады, поскольку что звери, что птицы, что даже лягушки-попрыгушки из него получались все как на подбор говорящие. Драгош сладко жмурился, на пару с Красавой втихаря предвкушая грядущие шалости и каверзы.
— Драгош. Не вредничай. Белому магу это не пристало, — девочка строго сдвинула брови. — Великий дуб — это тебе не куст в огороде. Уж если у нас что и получится, то только там. И вообще, чародей должен быть любознательным!
— Да ладно, Поль, не сердись. Ну, раз ты так хочешь — проверим. Вот все удивятся, если тот дуб нам и взаправду что-нибудь эдакое расскажет!
— Всё равно не вредничай. И не подтрунивай. И не зазнавайся.
Да-а-а, вздохнул про себя маленький Драгомир. В каждой бочке даже самого лучшего меда непременно прячется ложка дегтя. И порой очень немаленькая ложка, вот прямо как у него. Целый черпак.
