Ольга Санечкина - Смерть обреченных на жизнь
— Яго, дорогой, очень рад тебя видеть! — открытая искренняя улыбка Корина заставила Мину впервые расслабиться. Она будто почувствовала, что от этого человека не стоит ждать зла.
— Дядя Рене, я безумно рад вам! Позвольте представить вам мою любимую кузину Мину. Надеюсь, что в вашем лице она обретет такую же поддержку, как и я.
— Безусловно, почту за честь быть другом нашей очаровательной именинницы. — Блестевшие под черными соболиными бровями голубые глаза Корина были лишены льдистого оттенка Шагрин, но зато отдавали в синеву моря. Его взгляд, как и взгляд любого Корина был пронизывающе-изучающим. Казалось, что от него невозможно скрыться. Впрочем, от пронзительных глаз мужчины оторваться было несложно, ибо шелк его черных, как смоль, вьющихся волос так и притягивал взгляд, и трудно было удержаться, от желания коснуться их рукой. От созерцания, девушку отвлек голос Яго.
— Мина, дорогая, Корин Реналь Д'Артуа приходится отцом моему школьному товарищу.
— Так вы отец Дэймона! — радостно воскликнула Мина, догадавшись о ком идет речь.
— Совершенно верно. Сын сказал, что не знаком с вами лично, но много слышал о любимой кузине Яго.
— Спасибо, мне так приятно это слышать!
— Я не смею вас больше задерживать, сам терпеть не могу, встречать гостей на пороге дома. Еще увидимся.
— Вы всегда желанный гость в моем доме. — Общение с Корином Шагрин позволило Мине расслабиться и перестать, так сильно нервничать. В коротком перерыве между очередными гостями Яго склонился к уху Мины.
— Дорогая, зная, что у тебя всегда были проблемы с математикой, я решил посчитать гостей за тебя. Осталось всего четыре человека и все будут на месте.
— Странно, по моим подсчетам должно прибыть еще шестеро.
— Правда?
— Яго, даже я знаю, что тридцать два минус двадцать шесть, будет шесть.
— Беру свои слова обратно, с математикой у тебя все в порядке. У тебя проблемы с сообразительностью. Ты забыла, что две Персоны из тридцати двух не прибудут.
— Почему? — испуганно спросила Мина.
— Потому что они уже здесь. Это ты и я. — Осознав то, о чем говорит Яго, Мина поежилась. Она никак не могла воспринять себя как Персону. Ту, от жизни которой, зависит существование этого мира.
— Господи, что с моими мозгами, — тяжело вздохнула девушка.
— Стареешь, — ухмыльнулся Яго.
Когда дворецкий представил Малкани Химену Бланко Фоли, Мина внутренне собралась. Она смотрела на поднимавшуюся по ступеням женщину и думала о том, что на ней лежит печать всех Фоли. Со спины ее можно было спутать с Малкани Ремизой, обе были тонкокостные, но в то же время весьма фигуристые дамы. Но их лица разительно отличались. Если Ремиза Леклер была воплощением легкости, полетом чувств, сиянием света, то Химена Бланко обладала какой-то болезненной мрачностью. Ее поступь была тяжелой, а взгляд черных вороньих глаз заставлял содрогнуться, будто промозглым вечером. Ее приветствие бы так же лишено теплоты, как и глаза.
Последними гостями оказались два оставшихся Кейсара сейма Фоли и сейма Темо. Они пришли вместе, хотя и не произвели на Мину впечатления закадычных друзей. Оба заметно торопились добраться до бара и перевести встречу в более веселое русло. Мина вспомнила краткий эпизод на церемонии ее посвящения в сан. Еще тогда ей показалось, что Кейсар Фоли Хоакин на фоне Корина Хулиана выглядит безобидным шалопаем. Если Хулиан Борджиа был окружен аурой опасности, чего-то тайного и неизведанного, то Кейсар Хоакин был примером благодушия и простоты. Даже шоколадно-черные волосы Фоли на его голове прибывали в абсолютно безумном беспорядке! Тогда ей показалось, что он был единственным, кто проявил к ней искреннее сочувствие, и его предложение обращаться за помощью, было единственным, которым она воспользовалась. За изучением его личности, Мина совершенно не обратила внимания на Кейсара Темо. Оба отделались парой ничего не значащих фраз и удалились к остальным гостям. Благодаря присутствию кузена, Мина смогла пережить встречу всех гостей, и когда с этим было покончено, собралась войти в зал.
— Подожди, — Яго взял ее за локоть и развернул к себе лицом. — Мина, на всякий случай, если что-то покажется тебе странным или необычным, подыграй мне. — Глаза Джельсамины загорелись огоньком. Впереди замаячила перспектива розыгрыша.
— Разве когда-нибудь было по-другому? С каких пор ты стал предупреждать меня о подобных вещах, а не бросать в полымя? Это настораживает! Что ты задумал?
— Ничему не удивляйся и старайся не отходить от меня надолго.
— Узнаю своего кузена! Яго, я не собиралась вообще от тебя отходить.
— Дорогая, но тебе придется это делать хотя бы тогда, когда ты будешь танцевать. — Мина любила танцевать, но сейчас эта мысль не вызывала у нее энтузиазма.
— Хорошо. Пойдем. Мне уже не терпится со всем этим покончить. И я прошу тебя, после приема останься поговорить. Я не уверена, что нам удастся еще встретиться в ближайшее время. — Яго серьезно посмотрел в глаза Мины:
— Все будет хорошо. Я больше не дам тебя в обиду. — Мина оперлась на предложенную руку, и они вошли в бальный зал, где их встретил шквал аплодисментов. Тридцать Персон стоя приветствовали именинницу и нового члена их общества. Когда аплодисменты стихли, Мина благодарно кивнула и громко произнесла:
— Хочу еще раз поблагодарить всех вас, за то, что пришли сегодня разделить со мной праздник. Надеюсь, что вам не будет скучно. — От толпы Персон вперед вышел Кейсар Шагрин Ришар.
— Дорогие Джельсамина и Джакомо, от лица всего Персоналия я хочу поприветствовать вас и заверить, что мы очень рады принять в свои ряды столь очаровательных молодых людей. И хотя для всех нас потеря ваших родителей является невосполнимой утратой, не могу не сказать, что счастлив, увидеть на их месте столь достойных наследников. И чтобы не омрачать праздник, предлагаю всем расслабиться и приступить к нашей маленькой приватной вечеринке. Я прошу хозяйку вечера, нашу прекрасную именинницу танцем открыть этот чудесный вечер.
С лукавой улыбкой на устах Кейсар повернулся к стоящей с ним рядом Хельге Шагрин и передал правление в ее руки. Известная своей страстью к музыке, Ромин Монье расплылась в очаровательной улыбке, прикрыла глаза, хлопнула в ладоши, и в зал влетела стая певчих птиц-музыкантов. Рассевшись на цветочных гирляндах, они замерли, и уже через мгновение по залу полилась восхитительная музыка. Мина растеряно взглянула на Яго, и увидела, что он уже склоняется перед ней в поклоне, приглашая на танец. Облегченно вздохнув, она отдалась в такие знакомые объятья кузена, и позволила себе насладиться танцем.
