Андрэ Нортон - Черный Кровавый Триллиум
Они-то и соблазнили скритеков пойти к ним в союзники. Самое время убираться отсюда подальше...
— Харамис, старшая дочь короля Крейна, ты пойдешь со мной,— торжественно сказал Узун,— Джеган и Имму, вы поведете своих воспитанниц другими путями. Такова воля Великой Волшебницы.
Харамис на мгновение опешила, потом гневно взглянула на музыканта. Расстаться с сестрами? Ни за что! Однако ей хватило сообразительности не впадать в гнев — она судорожно схватила амулет, который был с нею со дня рождения.
— Я не могу их оставить! Я — старшая, я — наследница трона и отвечаю за них! Если потребуют обстоятельства, только я имею право принимать решение,— спокойно заявила она.
— Сестра, поступай, как тебе сказано,— возразила Анигель.— Доверься Белой Даме.
— Мне это не нравится,— сказала Кадия.— Если мы будем вместе, я всегда смогу защитить вас. Я, не задумываясь, отдам свою жизнь...
— Жизнь, жизнь... Вам бы только жизнь отдать! — рассердилась Имму.— Ну почему, Кадия, у тебя постоянно страсти берут верх над разумом? И почему Харамис должна принимать решение? Анигель далеко не так разумна, как вы двое, и то она смогла рассудить здраво. Скажи им, Узун! Скажи, что просила передать им волшебница.
— Я предпочитаю воздержаться.— Музыкант глуповато улыбнулся,— Зачем их пугать?.. Бина просила их прибыть к ней, потому что они еще совсем не готовы исполнить свой долг. Они даже не понимают, о чем идет речь.— Узун помолчал, потом продолжал: — Вас трое — три лепестка животворящего Цветка. Именно вам предстоит очистить эту землю от поработителей, но это случится только в том случае, если вы кое-чему научитесь. Об этом Великая Волшебница и хотела поговорить с вами.
Анигель взяла сестер за руки:
— Хари... Кади... пожалуйста!
Кадия помолчала, потом кивнула. Харамис тоже согласилась:
— Хорошо.
— Клянусь Цветком, у нас совсем не осталось времени! — воскликнула Имму.— Итак, ты, Харамис, должна идти вместе с Узуном. Со мной и Джеганом отправятся Кадия и Анигель.
Тут же женщина схватила Анигель за руку и потащила вниз по узкому туннелю, за ней последовали егерь и Кадия.
— Значит, теперь мы с тобой связаны одной веревочкой,— грустно пошутила Харамис, обращаясь к Узуну.— Верный друг, надеюсь, Белая Дама лучше, чем ты, разбирается в магии?
— Прежде всего,— ответил Узун,— я доверяю ей. И тебе тоже советую. Она повелела нам подняться на самый верх главной башни.
Ужас охватил Харамис, кровь бросилась в лицо.
— Мы должны подняться на верхнюю смотровую площадку? Но нас там сразу отыщут. О, почему я не послушала Кади!
— Прошу,— настойчиво потянул ее за руку Узун.— Ваши сестры уйдут через подземелье.
Он зашагал вверх по лестнице, и Харамис ничего не оставалось, как последовать за ним.
Глава 3
Кадия, Анигель и двое оддлингов пробирались узким темным коридором, блуждающим в толще земли под Цитаделью. Одну за другой они проходили потайные двери — механизмы их были покрыты пылью веков, стены из необработанного камня густо затянуты паутиной. Вверх — вниз, вверх — вниз... Скоро девушки потеряли представление о том, куда вел этот упрятанный в толще земли лаз. Наконец они вступили в длинный коридор с ровным полом — сюда через небольшие отверстия в стенах сочился тусклый свет из какого-то подземного помещения. Джеган первым заглянул в одно из отверстий и тут же отпрянул. Потом, немного успокоившись, он подозвал Имму. Та долго смотрела в тайный глазок, потом ее сменила Кадия и сразу начала бить маленькими кулачками по стене. Слезы полились у нее из глаз.
Они решили не показывать Анигели картину, открывшуюся в освещенном факелами подвале, однако юная принцесса не стронулась с места, пока Джеган не отступил в сторону. К удивлению Кадии, Джегана и Имму, девушка спокойно перенесла вид изуродованных останков сохранивших верность королю рыцарей. Она даже не вскрикнула — просто закрыла глаза и судорожно вцепилась в священный амулет.
Потом, словно очнувшись, она спросила Имму:
— Ты много пожила, много видела. Скажи, зачем лаборнокцы сделали это? Ведь наш отец и его рыцари уже были в их руках...
— Таким, как ты, дитя, понять это трудно. Ты росла в любви и заботе, душа у тебя нежная... Ты даже не подозреваешь, что на земле есть люди, для которых власть — превыше всего. И жестокость является, по их мнению, самым убедительным доказательством силы. Поэтому они упиваются ею. Мелкие душонки, они страшатся самих себя. Такие люди не могут обходиться без того, чтобы ежедневно, ежечасно не утверждать свое превосходство. Они не могут ничего создать и годны только для разрушения. Единственное, на что они способны,— это причинять боль другим. Их бесит сознание собственной ничтожности, и в припадке гордыни они дерзко бросают вызов Творцу и начинают мучить и убивать. Подобные людишки не знают, что такое любовь, и отдаются ненависти, потому что только злоба и отчаяние способны хоть чем-то наполнить их души. У них нет совести, они не ведают, что такое жалость, и считают, что им все дозволено. Они становятся ненасытно жестоки, потому что злоба и ненависть — это скудная пища для души. Добрым людям следует научиться осторожности в общении с подобными молодчиками, которые не в состоянии понять, что такое любовь. Они считают ее проявлением слабости. Особенно трудно придется тебе, принцесса, ведь до сего дня тебе не приходилось сталкиваться с такими негодяями. Тебе следует вести себя с ними твердо, неуступчиво, иначе...
— Боюсь, что я не смогу,— вздрогнув, ответила Анигель.— Даже после того, что я видела здесь. Это выше моих сил...
— Забудь об этом, Ани, миленькая.— Кадия обняла сестру, прижала к груди ее голову.— Уж я позабочусь, чтобы эти звери получили то, чего они заслуживают.
Джеган настойчиво потянул сестер за рукава, они поспешили дальше. Но через полчаса оказались в глухом тупике. Туннель заканчивался стеной, сложенной из обычного кирпича.
Анигель едва не лишилась чувств от досады, однако Имму успокоила девушку. Джеган подошел вплотную к кладке, поднял руку и неожиданно вычертил указательным пальцем в воздухе странную магическую фигуру. И в следующее мгновение стена дрогнула. В середине ее наметилась щель, едва заметная в тусклом свете фонарей. Зато нос сразу уловил знакомые хмельные запахи. Девушки повеселели — теперь они знали, куда привел их подземный ход. Они поспешили вслед за Джеганом и оказались в просторном подвале, заполненном рядами бочек и огромными медными чанами с суслом, возле которых были устроены деревянные подмостки... Сколько раз они бывали здесь — в королевской пивоварне, которой заведовала тетушка Имму. Теперь здесь было пусто, тихо, но по-прежнему вкусно и опьяняюще-хлебно пахло.
