Виктория Оленик - По дороге в Ад
Я помогла Геральду подняться и, подхватив его, повела прочь из ада, который сама привела в этот мир. Было ли мне стыдно? Или страшно? Я не понимала, что чувствую, будто меня самой не было, и я могла лишь бессильно наблюдать со стороны.
Лишь отойдя на далекое расстояние, я смогла отыскать главную нить и оборвать ее. На это ушли остатки моей силы, я чувствовала себя беспомощной и опустошенной. Как же я устала…
Вой сирен и промчавшиеся мимо пожарные заставили меня переставлять ноги. Гэри повис на мне тяжким грузом, а я и сама еле-еле ползла.
— Пожалуйста, пожалуйста!!!
Я не знала, чего прошу. Мне важно было просто просить. И, в конечном итоге, меня услышали. Небо полыхнуло алым, мир закружился, завертелся, и меня куда-то выбросило. Куда-то далеко. Ни звука, ни шумов, тишина, — мертвая, тусклая тишина… и шершавый песок под пальцами.
«Ты моя. Моя».
Слеза скатилась по щеке, и песок коснулся лица. Больше ничего не хочу. Ничего. Только заснуть — и никогда, никогда, не просыпаться…
Часть 2. Побег
Глава 1 Де-Мор
Где-то капала вода. Кап-кап…
— Кап-кап, — тихо повторила я сквозь густой туман. Я плавала в темноте, и она вращалась, вращалась, будто бесконечная карусель. Такое странное чувство… словно летишь куда-то вверх, стремительной звездой, и едва уловимый ветер подбрасывает тебя все выше и выше.
Мне было легко, хорошо и спокойно. Так, как если бы я попала в рай…
— Ангел подери! Райская пропасть! Чертова королева пик!
Почему мне никогда не дают побыть в тишине и спокойствии? Полет оборвался, и я вдруг поняла, что на языке полно песка, а мелкие камешки до боли впечатались в щеку. Я сделала пару попыток провалиться обратно в рай, но это удалось мне лишь с третьей попытки.
Как же хорошо… я умиротворенно вздохнула, убаюканная полетом.
— Ангельские подвязки, пропасть нимбов и святые крылышки Аннулара! Опять проиграл!
Ррррр! Я закрыла уши руками, не желая обратно в этот сложный и темный мир. Он такой тяжелый, такой плотный и неприветливый… я хотела остаться в тумане, а не думать о треклятом песке, который на вкус, как наждачная бумага!
Не думать о песке, я сказала!
Не думать! Думать о чем угодно, но не о песке!
Да, песок… противный такой, жесткий и неприятный…
— Тьфу! — я с досадой распахнула глаза и принялась отплевываться. Мир, разрушив хрупкий и спокойный туман, торжествующе навалился на плечи всей тяжестью. Клянусь, я чувствовала эту тяжесть всем телом, вмиг потяжелевшим, ноющим и страдающим от боли! Поверить не могу, а счастье было так близко!
Я села и отдышалась от резкой стрельнувшей в шею боли. Проверила, на месте ли кости, потерла поясницу, покачала головой… так и думала, шея затекла. Неприятно, но не смертельно. Могло быть хуже.
— Как мне все надоело, — тихо пожаловалась я пещере.
Кругом царил полумрак, откуда-то сверху проникали робкие лучики света. Спускаясь на тонкий ручеек, журчавший в камнях, они стремились вслед за ним в полумрак и пропадали в темноте. Как здесь тихо. Юркая ящерка, гревшаяся в лучах света, при моем движении сорвалась в воду, и эхо от всплеска заставило меня вздрогнуть. Очень тихо.
Каменные колонны хранили гордое молчание, будто намекая, что сама виновата. И они правы, я могла подчиниться, и мне не пришлось бы бежать…
Не пришлось бы обращаться к Силе. Я закрыла глаза руками, но в ту же секунду раздраженно встряхнула головой. Да-да, я набедокурила, но к черту эту проклятую совесть! Меня предали те, кому я верила. Предали подло, из-за спины. Ангелы, демоны, добро, зло… славно, но уж лучше я буду жить по сердцу, чем пользоваться методами тех, кто называет себя добром!
Совесть, говорите? Жалость? Милосердие? Любите друг друга? Да пошло оно все! А кто полюбит меня? Кто пожалеет? Кто протянет руку помощи, когда я буду в ней нуждаться?
Я горела изнутри, горела гневом и ненавистью, холодными и ледяными, как сталь.
Но где-то глубоко в душе я приходила в ужас от того, что наделала, и сердце обливалось кровью. Что, если кто-то пострадал? Что, если?
Не хочу об этом думать.
— Гэри? — Я подползла к Геральду, лежащему навзничь неподалеку… потормошила, подергала, пощипала, попинала… все равно, что труп. Только ворчливо мычит и, кажется, если б мог, впился бы мне в шею клыками, чтобы зазря не беспокоила.
Выругался бы точно.
Я выдернула из шеи напарника острый дротик и понюхала. Какая-то вонючая хрень. Пахнет, как спирт с добавками трав: кажется, Дракула и здесь подстарался! Я почесала руку, жаждущую намылить Дракуле личико, и отбросила дротик подальше.
— Эй, да ты мухлюешь, жалкая крыса! Ангеловы портянки!
Я припала к земле, притворяясь хамелеоном. Схамелеониться бы со мраком, чтобы не пришлось снова обращаться к силе! Я мельком посмотрела на руку, где красные знаки хаоса намертво впечатались в кожу, и вздохнула. Что-то как-то совсем не весело жить стало!
Однако приятный голос приглушенно ругался, не предпринимая попыток заграбастать меня, покусать, съесть или поджарить на медленном огне. Осмелев, я медленно поднялась и крадучись направилась на звук. Голос ругался витиевато, интересно и образно: подучиться бы.
— Святые окорочка ангела! Сколько можно-то?! Вот опять! Опять мухлюешь! Что значит, нет?! Конечно, мухлюешь!!!
Я спряталась за колонной и прищурилась. Парень выглядел странно… в смысле, даже для не-человека странно. Нога согнута в колене и лежит на другой ноге, спина опирается о стену, — поза расслабленная и ленивая донельзя. Я выдохнула, и стало проще дышать: на меня он точно не охотился, что радует без меры!
Высокий, даже можно сказать, долговязый, но, судя по мышцам, сильный парень, который явно плевать хотел, что о нем подумают. Почему я так решила? Потому что рубашка, застегнутая на пуговицу невпопад и джинсы, небрежно сползшие… кхм, да, почти на бедра, вряд ли говорят об аккуратности. Я честно старалась не смотреть на татуировку чуть ниже поясницы, поэтому переключилась на белые с красным волосы, клетчатый цилиндр, сдвинутый набок, и фиолетовые глаза. Демон подери! То есть демон!
Вот уж некстати.
Я медленно попятилась назад, а потом услышала:
— Врешь, крыса ангельская, с такими картами ноль шансов!
…и остановилась. Но он же там один! С кем он болтает?!
Не выдержав, я вздохнула и развернулась.
— Ты с кем говоришь? — с ходу задала я вопрос, готовая, если что, взорвать демона на подходе.
Но тот на меня, кажется, и внимания не обратил. Только поднял голову, поправил цилиндр и с интересом меня изучил, хитро сузив глаза. И тут же вернулся к картам.
