Виктор Кувшинов - Пограничник
На удивление, Мила не стала обострять обстановку и, позволив себе только один быстрый взгляд в сторону потенциальной соперницы, сухо поздоровалась. Затем она вынула из сумочки коммуникатор и положила Владу на грудь, пояснив безмятежным голосом:
- Хорошо, что живой! Я второй день жду, когда позвонишь. Там папики забегали. Сначала хотели тебя закопать, потом поняли, что ты пропал, и уже возжелали раскопать. А когда я все-таки выяснила, где ты, решили закопать тех, кто на тебя наехал. Хорошо хоть коммуникатор у тебя не был заблокирован – я спросила у Сашки, как такой заряжать, и он быстро нашел, что надо. Поэтому, вот тебе вместо цветов и шоколада, USB провод и зарядник в подарок, - Мила вытащила из сумки проводок с адаптером и положила к телефону.
- Ты прости, твой номер стерся с руки, а тут я, сама понимаешь, без всякой связи. Спасибо – Ксюша с мамой выходили, а то бы еще хуже было, - Влад понял, что Миле не так-то легко было его разыскать.
В это время Ксюша, извинившись, сказала, что ей нужно поговорить с медсестрой и вышла из палаты. С одной стороны грозовая атмосфера от столь близкого соседства потенциальных соперниц сразу разрядилась. С другой – Влад понимал, какой сумбур творится сейчас в душе Ксении. Но и Милу выгонять не будешь, ведь она единственный человек с работы, который обеспокоился и разыскал пропажу. Да еще и коммуникатор сберегла.
- Подумала, что тебе без него никак – ведь стоило включить, как звонки пошли. Я на несколько ответила, но ведь и сама не знала, что с тобой. По ходу дела пару назначенных встреч отменила, вернее, сказала, чтобы сами между собой договорились, если не могут потерпеть без тебя. Но большинство согласилось терпеть, лишь бы ты нашелся.
- Слушай! – вдруг изувеченного маркера посетила неожиданная мысль. – Ты не можешь мне помочь в проведении сетов? Я бы отсюда договаривался со всеми, а тебя представлю, как… помощницу. Как вести себя и правила игры ты знаешь. Ставки устанавливать – дело нехитрое. Только костюм немного построже одень – такой, как сейчас, пойдет. Заработаешь не меньше чем с твоими папиками… как тебе предложение?
Девушка некоторое время, не отвечая, смотрела в окно. Затем повернулась к Владу, и он заметил блеснувшие в ее глазах слезы.
- Ты не понимаешь, что предлагаешь. Знал бы ты, как мне надоело ложиться под этих папиков! Я, наверно, плохая б…дь.
- Не надо о себе так, – попытался успокоить красавицу больной. – Просто забудь прошлую работу, как дурной сон. Только оставь мне номер телефона. А я, когда договорюсь о первом сете, позвоню. Только учти: в моем деле честность – прежде всего.
- Спасибо, - выдохнула Мила и, явно расчувствовавшись, наклонилась и поцеловала страшноватого больного в губы.
Как назло, словно в самой дешевой мелодраме, в этот момент вернулась Ксюша.
- Все, все! Ухожу! Оставляю Вам этот драгоценный груз! – в голосе Милы одновременно звучали и вина, и торжество.
Однако Ксюша ничего этого уже не замечала. Она осталась стоять посреди палаты, сосредоточенно изучая пол. Затем медленно взяла свою сумочку и куртку.
- Ксюша! Неужели ты бросишь меня здесь одного? – воскликнул Влад, не зная, как задержать девушку.
- Не хочу спрашивать, что тебя с ней связывает, но…
- Ты не понимаешь! Она просто… ну не мог же я все три года без женщин? – в панике он не знал, как все объяснить, но и врать тоже не хотел.
- А я… дура, конечно, - прошептала Ксюша, уже стоя в дверях и, справившись с потрясением, добавила. – Я сделала то, что хотела: твое здоровье вне опасности. Сейчас придет мама. Не маленький, дальше сам выкарабкаешься. Не кашляй!
- Ксюша! Не надо… - его обращение прервала захлопнувшаяся дверь.
* * *Следующие дни, несмотря на испорченное непредвиденной ситуацией настроение, организм быстро шел на поправку. Влад устраивал все дела по телефону, а Мила оказалась великолепным маркером. Папики были в восторге, так что больной даже стал немного беспокоиться, не уведет ли прекрасная предпринимательница его бизнес. Но девушка вела себя очень корректно – клиенты с ее подачи, посмеиваясь, уже называли Влада шефом.
Один папик, Араик Георгиевич, как только узнал, что парень угодил в больницу, сразу стал раскручивать пострадавшего на откровенности:
- Ты, дорогой, сам не понимаешь, насколько ценным другом для нас являешься – маркером тебя язык не поворачивается назвать, а вот сынком, с удовольствием. Так что, давай начистоту: кто на тебя наехал и за что? Я не верю, что ты кого-то подставил или прокатил. Поэтому таких «наездников» надо окоротить.
- Араик Георгиевич, Вы же знаете наши принципы – я не могу грузить уважаемого клиента своими мелкими проблемами. Что другие игроки подумают?
- Нашел мелкие проблемы! А все другие только «за» будут – я сам им могу позвонить, только скажи кому.
- И все-таки, может, я сам попробую… слабо попытался сопротивляться Влад, понимая, что за «крышу» надо чем-то расплачиваться, а чем расплачиваться с этаким бонзой?
- Ладно, надоел! – буркнул папик. – И сам все узнаю. Это же Штырь, по слухам, на тебя наскочил?
- Ну... от Вас скрывать что-то бесполезно, - сломался Влад. – Спасибо, конечно, но чем же мне с Вами рассчитываться тогда?
- Честностью и неподкупностью в своей работе! Это самое дорогое удовольствие в игровом бизнесе. Хотя ты уже и так расплатился, доставив нам всем эстетическое удовольствие лицезреть твою помощницу – великолепная находка, я тебе доложу! Ну все, до встречи у стола! А про Штыря и всякие крыши можешь забыть.
К сожалению, другие дела не радовали Влада. Машина не нашлась, а страховщики требовали кучу бумажек, которые он, понятно, из больницы не мог им принести. С одного счета все-таки исчезли все деньги – хорошо еще, Влад придерживался принципа, не хранить все яйца в одной корзине. Милиция успешно «замяла» дело, догдавшись, что это внутренние разборки.
Больше всего его расстраивала Ксюша, которая не приходила больше в больницу. Влад ее понимал – он бы тоже не пришел. Мамуля проговорилась, что с ней девушка общалась, но просила ничего не сообщать об этом больному. Он сам раза три принимался ей звонить, но тут же нажимал отбой.
Любые слова, которые он придумывал, казались ложью. Сказать Ксюше, что он ее любит? – Влад сомневался, что вообще был способен на это. Без девушки было пусто и одиноко, но, может, эта размолвка нужна, чтобы разобраться в себе? Ведь тот дружеский поцелуй Милы оказался далеко не дружеским, если посмотреть на это со стороны Ксюши. Сколько таких «дружеских» поцелуев и прочего у него было за последнее время, и что теперь – сообщить давней подруге о всех этих связях, как о легких «нежданчиках»? А врать ей он не мог – это было бы извращением высшего пилотажа.
