Наталья Якобсон - Империя дракона
-- А, что ты сам обо всем этом думаешь? - спросил я.
-- Я предпочитаю не выезжать в город после наступления темноты и вам советую то же самое, - отмахнулся Флориан. - Лично тебе, Эдвин, - обратился он ко мне, - я советую закрывать окно своей спальни перед сном, и сам каждую ночь буду запирать ставни.
На этот раз я не смог сдержать смех.
-- Кто же, по-твоему, сможет добраться до моего окна, по гладкой крепостной стене, при этом минуя часовых и не поранившись об острые шпили? - поинтересовался я. - Для этого нужно иметь крылья.
-- Есть же в мире крылатые существа, - Флориан неопределенно пожал плечами, явно чего-то не договаривая.
-- Что ж, я буду не против, если ночью ко мне в окно залетит соловей или малиновка. Я люблю птиц и специально отворю для них свое окно.
-- Я бы не советовал тебе этого делать, - совершенно серьезно возразил Флориан. Он ни разу не позволил себя улыбнуться и только читал наставления. Вероятно, меня он считал неисправимым шутником, но я не мог удержаться от шуток, когда смотрел на мрачное выражение его лица, плотно сжатые губы. В прекрасные годы своей юности он пытался казаться задумчивым и мудрым.
-- Ну, хорошо, я сделаю, как ты хочешь, даже если ты прикажешь мне запирать на ночь все окна в этом замке, - согласился я. - Я могу прямо сейчас заколотить досками окна в своих апартаментах.
-- Нет, этого делать не надо, - на этот раз он все-таки улыбнулся. - Кстати, я пригласил в замок купца, который привез из-за моря амулеты, оберегающие от бед своего владельца.
Я хотел отказаться от предложенного мне амулета, но не смог. Купец, разложивший во дворе замка сундуки со своими товарами, вызвал мое любопытство. Мне удалось побеседовать с ним всего несколько минут, но, очевидно, я произвел на него впечатление образованного человека, поскольку получил в подарок объемную книгу в сафьяновом переплете.
-- Это дорогая вещь, я не могу взять ее просто так, - запротестовал я и потянулся за кошельком.
-- Нет, - купец поспешно остановил меня. - Возможно, когда-то эта книга действительно дорого стоила, но теперь это просто пергамент с текстом заклинаний, написанных на языке, которого никто не понимает.
-- Так почему же вы думаете, что я смогу их прочесть и понять?
-- Вряд ли среди моих покупателей встретится еще один такой просвещенный человек, как вы, - ответил мой собеседник.
Я хотел сказать, что все мое просвещение берет истоки из разговоров со случайными встречными, но передумал. Тем временем купец тихо произнес на каком-то наречии, на котором говорили моряки в порту, и которое я научился понимать.
-- Вы так молоды, но в ваших глазах светится древний ум , - он замолчал, но мне почему-то показалось, что он хотел добавить " и древние зло". Эту фразу я уже слышал в детстве, когда наш старый учитель читал нам вслух какую-то книгу. Почему, когда человек вырастает, из его памяти ускользает столько фрагментов счастливого детства. Я с благодарностью принял книгу, хотя даже не знал, что мне с ней делать. Поставить на полку для украшения? Но зачем мне книга, которую я не смогу прочесть?
Когда я остался один, то раскрыл позолоченные защелки, открыл книгу и начал листать страницы, будто таким способом пытаясь определить, что на них написано. Все буквы были аккуратно выведены на потрескавшемся пергаменте черными и алыми красками. Алые буквы, как будто горели на фоне более темных и мрачных символов.
Раздался настойчивый стук в дверь. Скрепя сердце, я оторвался от книги и впустил камердинера, который учтиво напомнил о том, что пора бы переодеться к вечернему приему. По дороге в один из залов, я заглянул в зеркало и увидел там какого-то сказочного, таинственного незнакомца. Неужели мое отражение стало мне самому казаться ослепительным и чужим, будто из темного зеркала на меня смотрит золотоволосый призрак.
В просторном зале под звуки флейт кружились в танце всего две - три пары. Я решил сыграть в шахматы с одним из вельмож, и мы заняли столик у самого окна. Время близилось к ночи. Я выиграл несколько партий подряд и уже искал повод, чтобы удалиться, когда услышал трубы герольдов. Появился король в сопровождение своей свиты. Я долго смотрел, как сверкают каменья в его венце, как развеваются при ходьбе полы мантии. Наверное, Клод уже успел рассказать ему о сражение с вепрем. Впервые мой коронованный отец посмотрел в мою сторону с благодарностью и даже с уважением.
-- Эдвин! - Клод взял меня под локоть и отвел в сторону. - Отец велел мне представить тебе одну даму. Она только, что вернулась из путешествия и может многое тебе рассказать. Позволь представить тебе леди Сильвию.
Нам навстречу обернулась стройная леди. Завитки рыжеватых волос покрывали ее спину и плечи, даже ложились на гладкий лоб. Мне почему-то показалось, что она ни разу в жизни не выходила солнце. Только этим можно было объяснить болезненную бледность ее лица. Белое ажурное платье только подчеркивало мраморную белизну ее кожи. Черные ресницы красиво изогнулись над выразительными глазами. В обманчивом свете от настенных бра мне показалось, что лицо девушки это всего лишь гладкая гипсовая маска, обрамленная тряпичными завитками волос.
Я приблизился к ней, все больше убеждаясь в том, что передо мной стоит всего лишь кукла, которую заставили говорить и двигаться, вставив ей в голову какой-то хитроумный механизм. Может быть, передо мной действительно стоит творение кукольного мастера.
Леди Сильвия стояла неподвижно. Только заметив меня, она тихо вскрикнула и упала бы, если б Клод вовремя не поддержал ее.
-- Вы, должно быть, не привыкли к шумным приемам, миледи, - говорил он, помогая ей добраться до ближайшей софы.
-- Нет, только не к огню, - простонала она, когда Клод попытался усадить ее возле камина. Она устроилась в кресле, которое стояла довольно-таки далеко от огня. Может, она боялась, что пламя даже на расстоянии может прожечь ее белую, нежную кожу или искра, случайно вырвавшаяся из-за низкого каминного экрана, попадет ей на платье. Никогда еще ни одна дама не падала в обморок от присутствия принца. Клод тоже ничего не понимал, но, тем не менее, пытался привести Сильвию в чувства. Мне оставалось только удалиться. Несколько дам, стоявших у выхода из залы, увидев меня, присели в низких реверансах. Я ответил им кивком головы. Другие придворные, встречавшиеся в галереях, тоже кланялись мне, кто-то сделал комплимент, и только эта странная Сильвия почему-то испугалась меня или кого-то кто незримо присутствовал за моей спиной. Я обернулся, думая, что увижу за своей спиной безобразную тень, однако увидел лишь то, как черный дым взвился ввысь, приняв форму крылатого существа. Всего лишь кривая тень от какого-то предмета, но мне она показалась пугающей и таинственной.
