Елизавета Дворецкая - Дверь в скале
— Двадцать три.
— А мне — двадцать один… Или уже двадцать два… — Королева растерялась еще больше от того, что не могла точно вспомнить свой возраст. — Но я живу здесь совсем недавно. Со времени моей свадьбы с королем Лаурином не прошло и года, а я уехала из Хир Туама совсем недавно.
Вдруг королева опустила голову на руки и стала тереть лоб. Вирта смотрела на нее во все глаза: что-то случилось. Сияющая благость королевы куда-то исчезла, она по-прежнему была молода и прекрасна, но в ней появилась какая-то растерянность, неуверенность, какой-то надлом и сомнение.
— Нет, я же знаю… — бормотала она. — Я — принцесса Хир Туама, дочь короля Элидира и королевы Келвэн, и я жила во дворце Тиндан-Тинголь, пока ко мне не посватался король Лаурин…
Она как будто убеждала саму себя, но у нее не очень-то получалось. А Вирта вдруг заметила, что сложный узел на парчовом поясе королевы сколот длинной бронзовой булавкой. Странно было видеть пояс с узлом на ночном одеянии, и странно было видеть эту грубую, неизящную, позеленевшую от старости бронзу в наряде королевы.
Вирта сама не поняла, что ее толкнуло, но она вдруг протянула руку и выдернула булавку из узла. Королева сильно вздрогнула и отняла руки от лица. На Вирту смотрели изумленные, испуганные глаза существа, которое только что проснулось в совершенно незнакомом месте и ничего не понимает.
— Кто ты? — прошептала она, глядя прямо на Вирту.
— Я — Вирта, Виртинсиль, из города Клоха, я дочь швеи Флореаны из мастерской Альберика, с Замковой удицы. Отцом моим был эльф, а моя мать пропала, когда мне было всего три года, — ответила Вирта, мигом догадавшись, что теперь собеседница услышит ее совершенно по-новому. — Она исчезла в горах, неподалеку от хижины Джека-углежога, и никто не знал, куда она подевалась. А я осталась сидеть у скалы, пока меня не нашел Джек и не отнес обратно к мастеру Альберику. С тех пор прошло двадцать лет, а я все ищу мою мать.
Говоря это, она уже почти знала, что все-таки нашла.
Королева молча слушала ее, а потом вдруг застонала и спрятала лицо в ладонях.
— Клох… Альберик… Мастерская… — шептала она. — Да, да, я помню. Нет! Не помню! Этого не было! Я — Виртинсиль Валаннар Аэссен, принцесса… О! — Она опять застонала и спрятала лицо в ладонях.
Вирте была так жаль ее, что она уже жалела о своей затее. Это была ее мать, но она явно не хотела вспоминать об этом.
Королева подняла голову и огляделась, как будто впервые видела эти пещеры с выложенными мрамором стенами, эти стеклянные светильники с жуками, свою одежду и украшения.
— Но почему же… — начала она. — Я же помню Хир Туам… Или не помню? Или мне кто-то сказал, что я — принцесса Хир Туама? Король Лаурин… Он всегда говорит со мной о Хир Туаме как о моей родине. Выходит, он обманывал меня?
— Так ты помнишь Клох? — наконец решилась спросить Вирта.
— Я помню. Но лучше бы я не помнила! — Королева опять закрыла лицо руками, как будто хотела спрятаться от воспоминаний. — Но ты! — Она снова подняла голову. — Да, у меня была дочь, я теперь помню. Как же я могла забыть ее? — Королева смотрела на Вирту почти в ужасе. — Тебя? Но ты не можешь быть моей дочерью, ты для этого слишком взрослая! Мне был двадцать один год, когда я ушла… И с тех пор еще не прошло и года…
— Прошло двадцать лет, — тихо сказала Вирта. — Я выросла. И все это время я хотела найти тебя и верила, что ты вернешься, что мы с тобой будем вместе и будем счастливы.
Королева взяла ее руку и внимательно посмотрела ей в лицо. Она уже немного успокоилась, в ее глазах появился интерес.
— Ты такая красивая, ты похожа на меня… и на твоего отца-эльфа. Ты могла бы быть моей дочерью… Или моя дочь могла бы быть такой же, как ты, если бы успела вырасти… Да, я помню, я назвала ее Виртинсиль, мне всегда нравилось это имя. Но неужели действительно прошло двадцать лет? Я не замечаю времени, да и я сама не изменилась с тех пор…
— Это все колдовство двергов, — прошептала Вирта. — Они заколдовали тебя, чтобы ты забыла свое настоящее прошлое, они внушили тебе, что ты принцесса эльфов, выданная за Лаурина. Они колдовством заставили тебя забыть и Клох, и меня. Но теперь-то ты вспомнила?
— Да. Я вспомнила. Мне трудно поверить… — Королева еще выглядела неуверенной, но в глазах ее постепенно затеплилась радость. — Но я очень рада тебя видеть.
Она обняла Вирту, и полуэльфа боялась вздохнуть, чтобы не разрушить это невероятное и такое хрупкое счастье.
— Теперь мы вернемся домой и будем жить вместе, да? — сказала она.
— Домой? — Королева удивленно посмотрела на нее. — Но зачем? Здесь гораздо лучше. Хоть дверги, пожалуй, и впрямь заколдовали меня, я не в обиде на них за это. Король Лаурин подарил мне эту булавку, — она взяла в руки древнее изделие, лежавшее на одеяле, — и сказал, что я с самого рождения ношу ее, не снимая, что так велела норна [4], которая присутствовала при моем рождении, чтобы оберечь меня от злых чар. Я ношу эту булавку с поясом, никогда не снимая. Теперь я поняла, что в ней и было заключено колдовство Лаурина. А когда булавка была вынута, я вспомнила… Но теперь я охотно забыла бы все это снова!
— Ты не хочешь возвращаться?
— Конечно, нет! — воскликнула королева, как будто разговаривала с трехлетней девочкой. — Ну, чего хорошего меня там ждет, в этом Клохе? Неужели мне захочется опять работать в мастерской Альберика, если он еще примет меня назад? Опять просиживать дни и ночи за шитьем платьев, которые я никогда не надену, колоть пальцы иголкой и портить глаза? И чтобы надо мной опять все смеялись и называли Сумасшедшей Фло? Только потому, что я не соглашалась признать настоящей жизнью то болото, в котором все они вяло барахтаются? Сидят днем в мастерской, вечером в трактире, мужчины пьют пиво, а женщины собираются в кучку и сплетничают? А по праздникам надевают лучшие платья и прохаживаются по рыночной площади, донельзя довольные собой, и это самое лучшее развлечение, которое жизнь может им предложить? Нет, я не хотела так жить, никогда не хотела. Поэтому меня и считали сумасшедшей. А теперь у меня другая жизнь, и я с ней не расстанусь.
— Но это — колдовство и обман! Ты не принцесса эльфов, ты — моя мать! Ты должна быть со мной, ведь у меня больше никого нет!
— Я очень рада быть с тобой! — Королева снова обняла ее. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной здесь. Подумай, что ждет тебя в Клохе — только работа и работа, больше ничего. Ты даже замуж не сможешь выйти, потому что у тебя нет никакого приданого и к тому же ты полукровка. А здесь я найду тебе почтенного жениха, богатого и знатного, у которого уже есть дети от первого брака. Очень многие будут счастливы породниться с королем Лаурином. Ты тоже не будешь стареть, навсегда останешься молода и прекрасна, как я, и мы проживем всю жизнь вместе, без забот и печалей, будем счастливы еще тысячу лет, как один день!
