Александр Тув - Новобранец. Служба контрмагии
– А эти… яйцеголовые – они только маги?
– И маги… и истинные… и люди.
– Да-а… вот еще, – вспомнил Денис, – а чего они Архимага-то боятся?
– Чего боятся? – эхом повторил Шэф. – А боятся они того, Дэн, что он будет их использовать, как они обычных людей.
– Это как? – враз примерзшими губами поинтересовался Денис.
– А как захочет!
За такой дружеской и временами, не побоюсь этого слова, познавательной беседой компаньоны дождались появления виманы мага Ларза Котена. Кстати, Денис был очень удивлен, когда Шэф сказал ему, как называются местные летающие кирпичи.
– Ничем не могу помочь, – бесстрастно заявил тот, – идеи носятся в воздухе. Не берусь утверждать, кто у кого спер – они у древних индусов или индусы у них, но факт остается фактом: эти летающие штуки здесь называются виманами!
Глава 3
Вимана мага по размерам была такая же, как «кирпич» «сосок», но отличалась от полицейского аппарата бледно-бирюзовым окрасом и отсутствием корон на бортах. Их место заняла золотая кобра или какая-то другая, очень похожая на нее змея, приготовившаяся к атаке. Капюшон рептилии был широко раздут, а глаза, казавшиеся неприятно живыми, горели яростным красным огнем. Денис, с детства боявшийся змей (как и многого другого), почувствовал себя неуютно – мигом припомнились детские страшилки и публикации в разных там «Аномальных Таганрогах», «НЛО – территориях непознанного» и прочих «Контактерах» и «Аномалиях», где рассказывалось про оживающие портреты. А если может ожить портрет на Земле, где магией и не пахнет, то что помешает ожить змеюке в мире, пропитанном этой самой магией, как ромовая баба сиропом?
Зайдя в беседку, Ларз уважительно, за руку, поздоровался с поднявшимся при его появлении Шэфом и повернулся к неуклюже вскочившему Денису.
– Будем знакомы, маг Ларз Котен, – дружелюбно улыбнулся он, протягивая Денису руку.
– Дэн… из мира Земля… с Земли, – немного оробев и запутавшись в терминах, представился Денис, почтительно пожимая сухую и жесткую ладонь, полностью гармонирующую со спортивным и подтянутым видом мага.
– Ходок… точнее, будущий ходок, мой помощник, – уточнил Шэф.
– Очень рад, – рассеянно заметил маг и продолжил: – Ну-с, давай к делу. – Он поднял фархан, пылающий бордовым цветом. – Красавец! – восхитился Ларз. – Смотри, как играет!
Фархан то ли почуял присутствие мага, то ли еще что, но искры в его глубине скачком усилили свечение и стали перемещаться гораздо быстрее, будто приветствуя появление настоящего хозяина.
Шэф молча положил на стол свою красную карточку. Ларз кивнул, и в его руке возникла такая же, но бирюзовая, под цвет виманы.
Маг положил свою карточку поверх карточки Шэфа и четко произнес:
– Я, истинный маг Ларз Котен, подтверждаю покупку фархана c гранью 108 миллиметров у ходока, известного мне под именем Шэф, за семьдесят четыре тысячи корон. – Обе карточки на неуловимую долю секунды подернулись дымкой, и сделка была завершена.
– Торопитесь? – Ларз посмотрел на Шэфа.
– Не особо…
Маг бросил взгляд на свою виману, и если условно считать, что дверь, через которую он вышел, находилась в «носу», то ближе к «корме» открылось новое отверстие размером где-то метр на метр. Вообще, определить визуально, где «голова», а где «хвост» у этого аппарата, было затруднительно – попробуйте определить то же самое у обычного кирпича или коробки из-под обуви. Такая форма летающей машины очень смущала Дениса – она грубо попирала (может быть, даже ногами) все законы аэродинамики, и он дал себе слово разобраться с этой загадкой попозже, когда будет время. Но пока такой возможности не было – его жизнь резко ускорила свой бег и за один час вместила столько событий, сколько мирному обывателю хватило бы на год, а то и на всю жизнь. Они с Шэфом вышли из его «жигуленка» перед колхозным недостроем около часа назад.
Повинуясь то ли взгляду мага, то ли мысленному приказу, черт его разберет, из кормового люка выплыл поднос, уставленный разнообразной снедью, а навстречу ему поплыл фархан. Они плавно разошлись левыми бортами, как в море корабли, и фархан исчез в недрах виманы, а поднос плавно, не расплескав ни капельки из многочисленных открытых сосудов, стоящих на нем, опустился на стол в беседке.
– Секунду, – сказал Шэф, – прежде чем начнем, надо подыскать богадельню для Дэна.
…звучит не сильно обнадеживающе…
– Знали бы наши медики, как ты их… – усмехнулся маг.
– Не думаю, чтобы они расстроились – вот если бы недоплатил…
Он взял свою карточку и произнес:
– Пожалуйста, список клиник, выполняющих регенерацию нижних конечностей, в порядке возрастания цены.
Через мгновение в воздухе возникло окно, в котором, как на мониторе, отобразилось:
«Госпиталь Морского Короля 67 000»
«Больница Ветеранов 68 000»
«Клиника Дома Воды 68 000»
«Вторая городская Больница Эстепоры 68 000»
«Генетический Центр 68 000»
«Клиника Дома Огня 69 000»
«Первая городская Больница Эстепоры 69 000»
«Клиника Дома Земли 70 000»
«Обитель радости 72 000»
«Клиника Дома Воздуха 73 000»
– Овес-то ноне дорог… – припомнил Шэф классиков, печально рассматривая прейскурант, – семь шкур дерут с трудового народа…
Маг в ответ только сочувственно развел руками, но картинка внезапно изменилась, и в желтой майке лидера оказалась строка:
«Госпиталь СОС 59 000»
– Вот и все, а ты боялась… – пробормотал Шэф себе под нос и снова обратился к карточке: – Соедини с госпиталем СОС, пожалуйста.
Вместо таблицы в окне появилась красивая женская головка, которая тут же с приветливой улыбкой сообщила:
– Вы обратились в Госпиталь Службы Общественного Спокойствия, чем мы можем вам помочь?
– Подскажите, пожалуйста, сколько у вас стоит регенерация нижних конечностей?
– Для сотрудника Службы?
– Нет.
– Одну секунду. – Девушка скосила глаза и тут же объявила: – Пятьдесят девять тысяч островных корон.
…экономит… благодетель… себе бы небось самую дорогую выбрал…
– А скажите, пожалуйста… качество процедуры… надлежащего уровня?
Улыбка на лице девушки осталась прежней, а вот глаза подернулись стужей – видимо, одна мысль, что в госпитале, где она имеет честь служить… вернее, наоборот, в госпитале, который удостоен чести иметь ее на службе – могут что-то сделать не на высшем уровне, представлялась ей по гнусности чем-то средним между зоофилией и изменой родине или наоборот.
