Гарри Тертлдав - Император Крисп
Ересь «весовщиков» Крисп терпеть не мог, но не мог отрицать, что Хатриш вправе ожидать от него последовательности. Подавив вздох, он сказал послу:
– Введение новых пошлин, возможно, еще подлежит обсуждению.
– Вы очень великодушны, ваше величество, – искренне отозвался Трибо. Возможно, искренность его не была показной.
– Возможно, – повторил Крисп. – Ко мне также поступили жалобы, что корабли Хатриша остановили и ограбили несколько рыбацких лодок неподалеку от берегов наших владений, а у одного купца даже отобрали груз мехов и вина. Если подобное пиратство будет продолжаться, Хатриш испытает на себе недовольство империи. Это понятно?
– Да, ваше величество, – вновь искренне ответил Трибо. Флот Видесса был несравнимо сильнее хатришского, и, окажись на то воля императора, без особых усилий уничтожил бы морскую торговлю хаганата.
– Хорошо, – сказал Крисп. – И запомни, я жду от ваших людей реальных поступков, а не вычурных обещаний. – Любой, кто, имея дело с хатришем, не давал ему это понять ясно и недвусмысленно, заслуживал разочарования, которое было в противном случае неизбежно. Но Трибо кивнул; теперь у Криспа имелось основание надеяться, что его слова восприняты всерьез. – Есть ли у тебя еще проблемы, которые нужно обсудить сейчас, почтенный посол?
– Да, ваше величество, есть.
Такой ответ застал Криспа врасплох, потому что заранее согласованный с хатришем список проблем был уже исчерпан. Но он произнес то, что был обязан сказать:
– Тогда говори.
– Благодарю ваше величество за терпение. Если бы не теологическая… э-э… дискуссия, которую мы только что провели, я предпочел бы об этом не спрашивать. Тем не менее…
Я знаю, вы считаете нас, приверженцев Равновесия, еретиками. И все же я вынужден спросить: справедливо ли насылать на нас видесских и, если можно так выразиться, злобных еретиков?
– Почтенный посол, я надеюсь, что ты, в свою очередь, простишь меня, но я не имею и малейшего представления о том, что ты имеешь в виду, – ответил Крисп.
В глазах Трибо ясно читалось, что он считал императора выше столь дешевых уловок. Это лишь встревожило Криспа еще больше; он был уверен, что говорил правду. Затем посол добавил – настолько язвительно, насколько мог, обращаясь к суверену, более могучему, чем его собственный:
– Неужели вы и в самом деле хотите сказать, что никогда не слышали о негодяях и убийцах, называющих себя фанасиотами? А, я вижу по вашему лицу, что слышали.
– Да, слышал; и святейший патриарх Окситий по моему повелению уже собирает синод, дабы осудить их. Но как ты узнал об этой ереси? Насколько мне известно, она распространилась лишь на западных землях, неподалеку от захваченного макуранцами Васпуракана. Лишь немногие места в империи Видесс находятся столь же далеко от Хатриша.
– Возможно и так, ваше величество, но купцам давно известно, что на дальние расстояния лучше перевозить товары, занимающие мало места, – ответил Трибо. – Идеи же, насколько мне известно, места не занимают вовсе. Наверное, какие-то моряки подхватили заразу в Питиосе. Но, как бы то ни было, теперь и в нескольких наших прибрежных городах есть свои банды фанасиотов.
Крисп стиснул зубы. Если фанасиоты завелись и в Хатрише, то их доктрины, все всякого сомнения, добрались и до видесских портов. А это означает, что и по улицам столицы, вероятно – нет, наверняка – тоже ходят фанасиоты.
– Клянусь благим богом, почтенный посол, что мы не стремились распространить эту ересь и на ваши земли. Фактически как раз наоборот.
– Так говорит ваше величество, – сказал Трибо. Крисп знал, что если бы посол говорил с кем угодно, а не с Автократором видессиан, то назвал бы собеседника лжецом. Поняв, наверное, что даже по хатришским стандартам он перегнул палку, посол добавил:
– Молю вашего прощения, ваше величество, но вы должны понимать, что с точки зрения моего повелителя Нобада, сына Гумуша, разжигание религиозной вражды на нашей территории есть план, который Видесс вполне мог попытаться осуществить.
– Да, я вижу, что такое возможно, – признал Крисп. – Однако можешь передать своему повелителю, что я никогда не посмел бы осуществить подобный план. Поскольку Видесс должен иметь лишь одну веру, я не удивился, узнав, что и другие суверены придерживаются такого же мнения.
– Прошу заметить, что я хотел сделать вам комплимент, сказав, что для Автократора видессиан вы человек великодушный, – сказал Трибо. – Большинство из тех, кто носил красные сапоги, сказали бы, что во всем мире должна быть лишь одна вера и именно та, что распространяется из города Видесса.
Крисп ответил не сразу; «комплимент» Трибо оказался кусачим.
Поскольку Видесс некогда правил всем цивилизованным миром восточнее Макурана, ключевой идеей имперских отношений с другими государствами и их теологией было единообразие. И отрицание этого единообразия дало бы придворным повод для нового перешептывания. А Крисп не желал давать им подобные поводы.
– Конечно, вера должна быть только одна, – сказал он наконец, – потому что как, в противном случае, повелитель может рассчитывать на лояльность своих подданных? Но поскольку мы не смогли достичь этого идеала в Видессе, то не имеем морального права требовать такого от других. Кстати, почтенный посол, если Хатриш и обвиняете нас в распространении новой ереси, то вряд ли сумеет одновременно обвинить нас в попытке навязать вашим людям ортодоксальную видесскую веру.
Трибо кривовато улыбнулся, приподняв уголок рта:
– Первый аргумент имеет определенный вес, ваше величество. Что же касается второго, то он был бы более уместен в школе логики, чем в реальном мире. А вдруг вы не оставляете надежд ввергнуть нас в такую религиозную распрю, что ваши подданные вторгнутся в Хатриш и объявят себя спасителями?
– Ты верный слуга своего повелителя Нобада, сына Гумуша, почтенный посол, – сказал Крисп. – Ты видишь больше граней проблемы, чем может вырезать ювелир на драгоценном камне.
– Благодарю, ваше величество! – просиял Трибо. – Подобная похвала из уст человека, двадцать два года просидевшего на троне, воистину бесценна. Я передам его могучему высочеству, что Видесс сам заражен фанасиотской чумой и не несет ответственности за их появление в нашей стране.
– Надеюсь, что ты сделаешь это, ибо это правда.
– Ваше величество. – Трибо вновь простерся ниц, потом поднялся и начал пятиться от трона, пока не удалился на достаточное расстояние, уже не оскорбляющее Автократора. Сам Крисп не возражал бы, если бы посол просто повернулся и зашагал прочь, но императорское достоинство не допускало столь обычного поведения в его присутствии. Криспу иногда казалось, что его должность обладает самостоятельной личностью, к тому же весьма чванливой.
