Александр Абердин - Практикант
Наша магическая артиллерия пока что молчала. Пушки заговорили тогда, когда глайдеры мятежников натолкнулись на магические рогатки и маги посыпались с них в воду, не сумев удержаться на овальной доске длиной семь метров и шириной в три. Вода сразу же окрасилась кровью, это мои бородатые дядьки пустили в ход длинные тесаки, которыми они вспарывали им животы. Холёные маги, одетые в красивые, ярко-синие мундиры-доспехи, считавшие, что им должно принадлежать во Вселенной всё, а Боги прислуживать и пресмыкаться перед ними, завопили от ужаса, когда огромные крокодилы, почуяв кровь, стали хватать их и утаскивать на дно. Некоторые пытались подняться в воздух, чтобы спастись, но тщетно, так как магическая артиллерия острова Тур стала их безжалостно расстреливать с дистанции в два километра, то есть пушки били по ним огненными шарами практически в упор. В общем это была самая настоящая огненная бойня.
Между тем отваги магам-ортодоксам было не занимать и поскольку к острову Тур они уже и не мечтали прорваться, то набросились на меня. Каждый их глайдер нёс на себе шестерых бойцов, а ко мне их мчалось добрых полтора десятка магических леталок, но что такое атака роты далеко не самых умелых магов против двадцатирукого мастера железного боя? Фигня! Мятежники ещё не добрались до моего острова, как на них со свистом налетели мои клинки. Противопоставить моей контратаке они могли только такие же тяжелые мечи-полутораручники, но как раз их у магов-ортодоксов с собой не было, да, они ими и не умели владеть должным образом. Ну, а мои мечи, пусть и с трудом, не только пробивали магическую индивидуальную защиту и рассекали магические доспехи, но ещё и перерубали пополам глайдеры, а потому маги, а это были отнюдь не безусые юнцы, посыпались с них в воду и в бой вступили крокодилы из моего боевого охранения и бородатые дядьки.
Позднее я узнал, что генерал Люгерд, находившийся на базе формирования боевых отрядов, только потому и записал меня в гвардию, авансом присвоив звание лейтенанта, что я был учеником Грега Сойтеля. У моего приёмного отца было душ тридцать собственных сыновей, но поскольку этот старый вояка так ни разу не женился, то никого из них он не воспитывал и не обучал ратному делу. Весь тот кошмар, который называется обучением под руководством Грега Сойтеля, достался мне одному. Я ещё был младенцем, а он уже бросал меня в пруд и заставлял плавать по три часа к ряду. Когда мне исполнилось пять лет, Грег засунул меня в здоровенный жбан, наполнил его щебнем и поставил на медленный огонь, сказав, что если я не выберусь из него, то испекусь заживо. Я выбрался. Соседи называли его извергом и строчили жалобы, видя, как я в одних подштанниках ношусь по сугробам с мечом в руках и рублю им ветки деревьев. В общем мне есть что вспомнить, но благодаря науке, преподанной Грегом, я не оплошал в своём первом бою.
До этого дня мятежники почти не несли потерь в время своих атак, так как успевали вовремя вывезти из-под огня своих убитых и раненых, чтобы, поставив их на ноги, снова бросить в бой. Благодаря же нашим действиям, они потеряли по самым скромным подсчётам не менее полутора тысяч бойцов и только несколько десятков магов спаслись бегством. Ну, а мы захватили богатые трофеи не говоря уже о том, что накормили крокодилов человечиной. Как только атака была отбита, мои бородатые колдуны вылезли из болота, отряхнулись и взялись за дело, стали жарить на магическом огне здоровенных, жирных болотных крыс и гнать самогон из сочных, сладких корней. И одно, и другое они делали на диво быстро, а потому уже через полчаса на стол передо мной была поставлена глиняная миска с жареной крысятиной и большая кружка с ещё тёплым самогоном, а ещё через полчаса мы напились чуть ли не вдрызг.
С берегов острова Тур это было трудно рассмотреть, но когда к нам прибыла собрать трофеи — глайдеры и лёгкие, но мощные и дальнобойные магические пушки интендантская команда, то вскоре к нам прибыл какой-то полковник. Мы как раз весело горланили какую-то похабную песню. Мне может быть и влетело за пьянку, но тут вдали показались глайдеры противника. Полковника, как ветром сдуло, и мои Бородатые Пузаны, натянув на себя кители-доспехи, не боявшиеся ни воды, ни болотной грязи, громко хохоча полезли в воду. Вторая атака мятежных магов была такой же бездумной, как и первая. Она тоже закончилась их полным разгромом даже в более короткий срок, так как на острове Тур резко прибавилось магических пушек. Мы стали ждать третьей атаки, но её не последовало и мы продолжили прерванную пьянку.
Кадмия с её множеством небольших, патриархальных городков, была одной из тех теплиц, в которой так долго прорастали зёрна мятежа магов-ортодоксов. Это в Листанте, большом, современном городе, жило множество техномагов. В провинции же царили совсем другие настроения и как только начался мятеж, а вместе с ним первые погромы и казни, в столицу хлынул огромный поток беженцев. Все они, как и мы, защитники Круглой долины, были приговорены ортодоксами к смерти. Об этом нам в первый же день поведал, сидя на колу, наш единственный пленный, майор, командовавший вторым отрядом. Как ни умолял он меня прекратить его мучения, я не поддался на уговоры и лишь увеличил и продлил его страдания с помощью магии огня, окончательно заставив колдунов не только уважать меня, но ещё и бояться. Я им так и заявил:
— Если кто из вас, бородатые крокодилы, захочет помереть раньше времени, чтобы не скрежетать зубами от боли, вспоминая об убитых мятежниками родных и близких, то он обязательно сдохнет, но только как этот сволочной майоришка, с колом в заднице. Вы всё поняли? — Бородатые Пузаны дружно закивали, но я недовольно рыкнул — Ну, тогда скормите эту вонючую падаль крокодилам, налейте мне ещё одну кружку самогона и дайте жареную крысу, да, побыстрее, пока я не рассердился. Когда я в гневе, то сам себя боюсь.
Тот полковник, который был на нашем острове в полдень, заявился к нам и под вечер, но, выслушав мой короткий спич, предназначенный колдунам, тихонько ретировался. Уже находясь в Листанте, он настрочил вышестоящему начальству рапорт, в котором обвинил оное в том, что то прислало на Кадмию сумасшедшего садиста. После этого в течение добрых трёх недель нас никто, кроме мятежников, не беспокоил. Днём, а иногда и ночью, мы отражали атаки врага, а всё остальное время трескали жареных крыс и попивали самогон, но уже не надирались так, как в первый день. Ну, а ещё мои Бородатые Пузаны по вечерам посещали интендантские склады и воровали с них всё, что им приглянётся, так как интендантская служба работала строго с восьми утра и до пяти дня, а мы в это время были обычно заняты.
