Марина Ефиминюк - Ускользающий мир
— Отходи, боюсь, ноги тебе отдавлю.
— Я все равно заберу у тебя указатель! — Прошипел Феликс.
— Найди его, — хмыкнул Люкка, и его губы сложились в тонкую линию.
Через секунду он с такой силой нажал на педаль газа, что завизжали покрышки, а из-под колес повалил дым. Феликс едва успел отскочить от сорвавшегося с места автомобиля, обдавшего его брызгами грязной дождевой воды из бегущего по дороге ручья.
— Ну, подожди у меня! — Прошипел он, кидаясь к своей машине.
Буквально через пять секунд он уже засовывал ключ в зажигание, бросаясь в погоню за противником.
Стрелка, о которой говорил Феликс, небрежно валялась в бардачке с компакт-дисками и перчатками. Люк хранил ее только, как доказательство для Суда. Доказывать оказалось нечего, приговор ему, вероятно, подписали еще до начала слушания. Поначалу, он честно не хотел соваться в это мутное дело, оно не вызвало даже любопытства, ведь Люк и так находился в неприятностях по самый кадык. Но теперь только слепец пропустил бы мимо факт, что хранители шли на открытый конфликт из-за маленькой деревянной вещицы. Мысль изменить свой приговор с ее помощью с каждой минутой приобретала все большую привлекательность. Вопрос из несущественного медленно превращался в принципиальный и насущный.
На широком проспекте Люк заметил догонявшую его седан серебристую машину, суетливо сновавшую среди автомобильного потока. Вместе они остановились на светофоре. Можно было не поворачивать головы, чтобы понять, кто сидит за рулем.
Они дожидались зеленого света, словно ретивые кони на скачках. Стоило лампочке мигнуть, как два автомобиля бешено сорвались с места, получив в награду град визгливых сигналов от едва успевшего остановиться встречного потока. Они гнали, как безумные. За окнами мелькали световые пятна, смешивающиеся в единую смазанную полосу, но ни один из противников не желал уступить. Впереди замаячила ярко освещенная пасть тоннеля. Феликс гнал рядом, не уступая ни миллиметра.
Люк широко улыбнулся, влетая в тоннель на полной скорости. По капоту пробежали крохотные искры, машина на мгновение увязла во времени, чтобы выскочить в противоположном конце точно такого же тоннеля, но уже Индустриального мира. Через окно Люкка увидел ошарашенное выражение лица водителя соседнего внедорожника — автомобиль Люка вынырнул ниоткуда, появился из воздуха с мгновенной слепящей вспышкой.
Люк нажал на педаль газа, несясь на умопомрачительной скорости, со злорадством представляя гримасу Феликса, когда тот обнаружит, что остался на дороге гордой одинокой птицей. Автомобиль заревел и пулей ринулся вперед на красный свет.
В этом мире, в этом городе, идентичному своему параллельному собрату, только ночью появлялась возможность насладиться настоящим движением. Выскочив на центральную улицу, светящуюся огромными витринами и вывесками ночных клубов, Люк чуть замедлился. Собственно, очень вовремя.
Маленький красный автомобильчик, похожий на божью коровку, смущенно мигнув неправильным поворотником, стал отъезжать от обочины, медленно и неуклонно преграждая путь. Люк резко нажал на тормоз, крутанув рулем. Завизжали покрышки, огни мелькнули, слившись в сплошные полосы. С тупым толчком автомобиль остановился, повернувшись вокруг своей оси. Малолитражка испуганно притаилась, замерев на месте.
Люк чертыхнулся. От того, что он вцепился в руль, чтобы не вылететь через лобовое стекло, тот погнулся. Не хватало погибнуть по вине неумелого водителя в чужом мире! Люкка сидел, откинувшись на мягком сиденье, опустив руки на колени, в душе зарождалась волна гнева.
Ну, что за неудачная неделя!
Неожиданно дверь его автомобиля распахнулась, и на Люкку уставились огромные испуганные глаза, ярко-зеленого неестественного цвета.
— Вы живы?! — пролепетала девица, она даже заглянула в салон.
— Твоими молитвами, — процедил он.
Неожиданно девушка замерла, а потом очень поспешно отошла на шаг. Люк видел, как она сорвалась с места и бросилась к своей машине, звонко простучав каблучками. Он непроизвольно отметил, что фигурка у девицы была очень даже ничего. Невысокая правда, но узкие джинсы очень ладно облегали длинные ножки, а коротенькая курточка открывала круглую попку.
— Ты куда собралась, подруга? — Рявкнул Люк, полный мщения, и выскочил на улицу.
Неприятно моросил холодный дождь, мокрый асфальт поблескивал в лучах искусственного света фонарей. Девица уже захлопнула дверь и теперь трясущейся рукой пыталась попасть ключом в зажигание.
— Ну, уж нет! — Процедил мужчина. — Чуть в гроб меня не вогнала, и слинять решила?!
В одно мгновение он широко открыл дверь и, схватив девицу за руку чуть повыше локтя, вытащил наружу.
Ее длинные каштановые волосы подхватил ветер, и мелкие капли дождя покрыли их блестящей пудрой. Она молчала, низко опустив голову.
— Ты хоть понимаешь, что едва не угробила меня?! — Грозно вопрошал Люк, хорошенько тряхнув девушку за плечи. Больше всего ему хотелось придушить неумеху.
Она вскинулась, снова уставившись на него, как на удава, и вдруг он узнал ее. Аккуратно подкрашенными полными ужаса глазами его рассматривала недавняя знакомая с мужским именем Евгения. Он недоверчиво развернул ее к свету. Она запомнилась ему похмельной истеричкой, неумытой и непричесанной, с худыми ногами. Сейчас перед ним стояла миловидная особа, ухоженная и вкусно пахнущая смесью тонких духов и ментоловых сигарет.
И о чудо! Она выглядела испуганной.
— Ты?! — недоверчиво переспросил он.
Отчего-то желание свернуть девице шею испарилось само собой.
— Я не видела, что ты выезжаешь, — виновато пролепетала она, прикусив блестящую от помады губку, и повела плечами, стараясь освободиться от его железной хватки.
Он отпустил и, засунув руки в карманы, почувствовал необъяснимое желание расхохотаться. Сначала она его спасает, а потом пытается угробить. Разве не смешно?
— Я, правда, не хотела, — блеяла Евгения, похоже, испытывая настоящее раскаянье.
Люк качнулся на каблуках и направился к развернутому автомобилю. От этой девушки нужно было бежать со всех ног, пока она не покалечила его ненароком. Вдруг снова решит смазать его раны мерзко воняющей зеленой субстанцией?
— Слушай, тут такое дело! — Вдруг позвала она его.
Не обращая внимания на тонкий голос, наполненный мольбой, он уселся за руль, но Евгения оказалась гораздо настойчивее, чем он помнил.
— Постой! — она снова заглянула к нему в салон, нагнувшись.
Под расстегнутой курточкой мелькнул очень низкий вырез откровенной блузки. Люк почувствовал себя последним олухом и со злостью нажал кнопку, чтобы завести мотор.
