Лара Морская - Последнее шоу Себастьяна Риска (СИ)
- Военная академия есть только на Ниаварре, и в неё поступить очень сложно, но я уверен, что мы что-нибудь придумаем, - уверенно сказал начальник отделения. - Начнём тебя готовить уже сейчас, чтобы было, чем утереть нос другим поступающим.
- Спасибо.
Себастьяну не было стыдно за этот обман. Он не сомневался, что именно таким должен быть Себастьян Риск. Каждый человек представлялся ему колодой карт: много всего лишнего, но среди этого прячутся козыри. Нужно только знать, как правильно стасовать карты, чтобы получилась нужная тебе комбинация.
На самом деле Себастьян не собирался работать в патруле. Хотя к тому времени ему было всего шестнадцать лет, он уже с абсолютной точностью знал, как он сможет стать самым знаменитым человеком на Фаниире.
*********************************************************************
Озарение пришло к Себастьяну на вечеринке в доме одного из патрульных, которому исполнилось пятьдесят лет. Он пригласил на праздник и Себастьяна.
- Ты стал одним из нас, мальчик. Приходи.
Холодный пот выступил на лбу Себастьяна, когда он представил себе тесный дом, полный пьяных патрульных.
- Извините, но я не могу. Я обещал моей…
- Я обижусь.
Себастьяну пришлось идти на вечеринку. Он опоздал и долго топтался на пороге, прислушиваясь к голосам. Наконец кто-то заметил его из окна и, хихикая, затащил внутрь.
Чувствуя, как толпа засасывает его в глубину дома, Себастьян понял, что его сейчас вырвет. Но тут произошло то, что изменило всю его жизнь: его взгляд упал на фантомный экран, с которым возились подвыпившие мужчины. В то время на Фаниире фантомные экраны были особой редкостью, и Себастьян их никогда не видел. Подвыпивший именинник прослезился от благодарности при виде такого изысканного подарка от друзей.
Себастьян провёл весь вечер, не отрываясь от экрана. Маленькая коробка размером с кусок хлеба проецировала на стену невероятные картины.
Себастьян не спал всю ночь и к утру принял решение: он даст людям то, чего им хочется больше всего – зрелищ. Работая в патруле, он помогал на заданиях: носил тяжёлые инструменты, записывал показания, убирал места происшествия. Он замечал, что через несколько минут после любого происшествия на месте появляются зеваки. Люди бросали все дела и следили за происходящим с нескрываемым вожделением. Даже когда Себастьян просто подметал осколки стекла, он чувствовал на себе завистливые взгляды: люди были падки до зрелищ, а он был частью зрелища.
При помощи фантомного экрана он сможет принести зрелища прямо в их дома: преступления, обман, коварство, подлог. Зрители станут частью всего этого и не будут отгорожены патрульной лентой.
И в центре всего этого будет он – Себастьян Риск. У него будет своё собственное шоу.
*********************************************************************
Через два месяца Себастьян сломался.
После первой вечеринки, узнав, что ему исполнилось шестнадцать, его стали приглашать в таверны и на гулянки практически каждый день. Отказов патрульные не принимали.
- А что тебе ещё делать? Неужто девицу себе завёл?
- Да ладно тебе, ты же теперь один из нас?
И Себастьян шёл, борясь с потной паникой, которая накатывала на него каждый раз, когда вокруг собиралась толпа. Он перестал спать: в темноте его крохотной комнаты ему чудилось море человеческих глаз.
Когда он больше не мог вынести людского шума, он выбегал на улицу, где его долго выворачивало в кусты.
Себастьяну пришлось принять сложное решение. Он обратился к начальнику патруля:
- Я хотел спросить вашего совета, только, пожалуйста, не рассказывайте никому. От моего опекуна ушла жена, и он в очень плохом состоянии. Я не знаю, что мне делать. Соседка сказала, что ему нужен наставник души, но я не знаю, где его найти.
Начальник сочувственно покачал головой: - Если он совсем плох, ему нужно на остров Покоя. Наставник Алистейро ему поможет. Дай мне адрес твоего опекуна, и я всё устрою.
- Ну что вы! – замахал руками Себастьян. – Он убьёт меня, если узнает, что я вам рассказал. Я сам всё устрою.
Через неделю, сказавшись больным, Себастьян пропустил работу и отправился на остров Покоя. Это было его первой поездкой по воде на ховере.
- Когда я стану знаменитым, у меня будет и свой морской ховер, - обещал себе Себастьян.
Его встреча с наставником Алистейро продлилась ровно десять минут.
- Чем я могу вам помочь, юноша?
- У меня возникают приступы страха, когда я нахожусь среди людей. Меня тошнит, становится трудно дышать, появляется такое ощущение, как будто я сейчас выпрыгну из кожи. Мне необходимо, чтобы они прекратились.
- Я вас понимаю. Давайте начнём сначала: как вас зовут?
- Я бы предпочёл не называть своего имени.
- Простите, но мне нужно знать ваше имя.
- Тим. Меня зовут Тим.
- Хорошо, Тим. Расскажите мне о вашем детстве.
Себастьян не смог сдержать стон раздражения: - Причём тут детство? Я родился и вырос, и всё было нормально. А вот теперь появились эти приступы.
- Чтобы помочь вам, мне нужно понять причину этих приступов.
- Хорошо: меня пугают люди. Теперь вам всё понятно? Можете меня вылечить?
- Не знаю, могу ли я вас вылечить, но я не буду и пытаться. Через семь минут отбывает паром обратно в Нииру. Вы на него как раз успеете. Не возвращайтесь сюда, пока не будете готовы рассказать мне всё. Запомните: я не распространяюсь о секретах моих клиентов. Это мой принцип. А теперь всего хорошего.
В гневе Себастьян вылетел из кабинета Алистейро. На следующий вечер его вырвало прямо в таверне, под взглядами патрульных, когда навязчивая дама придавила его своим бюстом. Он извинился, сказал, что по-прежнему болен, и в спешке ушёл. Через два дня он снова прибыл на остров Покоя.
Убедив Алистейро не делать детальные записи их разговора, Себастьян рассказал ему всё. Ну, или почти всё. Он не рассказал о том, как потрескивали горящие доски приюта, и как пламя преданно лизало его лицо, как он стал любимчиком патруля и научился манипулировать людьми. Зато он честно рассказал о том, как он корчился от боли в сломанной руке на земляном полу их дома на Короне, пытаясь заснуть и не умереть от трёхдневного голода, и как смотрел в глаза госпоже дио Вуардо и обещал себе, что однажды жизнь его мужа станет его жизнью.
