Дмитрий Казаков - Мера хаоса
— Вот всегда ты язвишь, — Хорст со стоном размял уставшее запястье, — нет бы ободрить…
— Не мое это дело — ободрять, — шут зевнул, потянулся так, что захрустели суставы, — спать пора!
Хорст не успел умыться, как Авти растянулся около прогоревшего костра и принялся негромко похрапывать. Бывший сапожник помолился и лег с другой стороны от огня. Но сон не шел, будто его отпугивала ломота в мышцах.
Хорст бездумно смотрел вверх, глядя, как ползет по небосклону луна. Когда прозвучал первый крик, он испуганно подскочил и ухватился за рукоять лежащего рядом клинка.
— Что? Где?
— Ааааа! — Истошный, хриплый вопль раздался от того места, где расположился Авти. — Ааааааа!
— Что такое, во имя Владыки-Порядка? — Хорст спешно бросил в костер охапку хвороста и обомлел. Пламя с треском поднялось, осветив лежащего на спине шута. Глаза у него были закрыты, а на коже, кажущейся желтой, выступили крупные капли пота.
Внешне Авти не изменился. Но не успел Хорст опомниться, как тело шута скрутила жестокая судорога, бородатое лицо задергалось, а изо рта вырвался полный боли крик.
— Ааааа!
Так мог орать истязаемый, но никак не мирно спящий!
Хорст спешно подскочил к Авти, схватил за плечи и встряхнул. Голова шута мотнулась, но глаза на искаженном лице так и не открылись.
— Проснись! Проснись! — Удары по щекам тоже не подействовали. Авти, судя по всему, пребывал во власти кошмара, что-то неведомое, незримое не желало отпускать жертву. — Что делать, помилуй меня Владыка-Порядок?
Хорст беспомощно огляделся. Взгляд упал на флягу, в которой они таскали воду. Подхватив ее, бывший сапожник метнулся к журчащей во мраке реке. Спешно наполнил посудину и побежал назад к Авти, который принялся ритмично стонать.
От выплеснутой в лицо холодной воды шут вздрогнул, рывком отшвырнул одеяло и сел. Широко распахнувшиеся глаза фигляра казались окошками, за которыми зияла бездна ужаса.
— Что? — дребезжащий голос звучал непривычно низко, почти басом. — Где я? Что происходит?
— Ты кричал, — сказал Хорст, откладывая флягу. — Орал, как будто тебя режут…
— Правда? — Авти с трудом, кряхтя, кое-как встал. Руки его тряслись, точно с похмелья, а ноги подгибались.
— Страшный сон приснился? — предположил Хорст.
— Сон? — Шут на мгновение задумался. — Да, трахнутый Хаосом сон… да, да…
Он добрался до реки и некоторое время шумно плескался, будто медведь, ловящий рыбу. Когда шут вернулся, то выглядел почти обычно, только глаза у него были непривычно потухшие, мрачные.
— Со мной такое бывает, — сказал Авти, усаживаясь, — в следующий раз не обращай внимания. ЭТО должно пройти само. Вот ты сегодня прервал… сон, и, когда я усну, он вернется вновь. Понял?
— Да, — Хорст кивнул. — Может быть, тебе нужен лекарь? Или служитель Порядка?
— Ты еще предложи к магу обратиться, — невесело усмехнулся Авти, — нет, с ЭТИМ мне никто не поможет… так надо… Вот завтра поработаем, и все будет в порядке…
Два дня, прошедших после того, как Авти изнасиловал служанку, они только убегали. Слух о случившемся непостижимо быстро разнесся по окрестностям, и, сунувшись в следующую по дороге деревню, шут с «учеником» едва унесли ноги от разъяренных мужиков.
После этого старались держаться подальше от людей и дорог, пробирались по глухим тропам. Авти весело насвистывал и не казался обеспокоенным.
— Да будет с нами сила Владыки-Порядка, — пробормотал Хорст, вновь укладываясь спать, и осенил себя знаком Куба.
Пробудившись вскоре от диких воплей, он лежал не шевелясь и думал о том, что приступы Авти так же мало похожи на обычный кошмар, как и на угрызения внезапно проснувшейся совести.
— Хоп! Хоп! Получишь в лоб! — Дребезжащий голос Авти звучал, по мнению Хорста, так же весело, как карканье ворона, усевшегося на трупе, но зрители просто разрывались от хохота.
Шут ходил колесом, кувыркался, а потом засунул в рот горящий факел, а когда вытащил, тот запылал пуще прежнего. От «ученика», как обычно, требовалось немногое — быть на подхвате, а после завершения представления с колпаком в руке обойти зрителей.
Хорст собственные обязанности изучил хорошо и сейчас просто ждал.
Надув щеки и выпучив глаза, Авти изобразил жадного теарха, вымогающего у прихожан деньги. Смех стал несколько напряженным, и немало взглядов было брошено на расположившегося в углу пожилого служителя. Но тот оставался спокоен, и только слабая улыбка блуждала по его губам.
— Иди собирай деньги. — Тяжело дышащий Авти появился рядом с «учеником».
Хорст отправился в обход. В шапку сыпали охотно, служитель кинул гость серебра и благосклонно улыбнулся, а сидящие за большим столом купцы встретили бывшего сапожника дружным ревом:
— Молодцы!..
— Где твой старший?.. Тащи сюда!..
— Напоим и накормим!..
Упускать такой случай было бы глупо, и вскоре Хорст и Авти сидели на длинной лавке, зажатые между могучими купеческими тушами, а воздух дрожал от громогласных тостов.
— Чтоб нам всегда было весело так же, как сегодня!..
— Пусть нам улыбается удача!..
— Да сгинут разбойники!..
Пиво обильно лилось на пол, столешницу и одежду гуляк, глаза у всех были осоловелые, дикие.
— Куда идете, ребята? — Сосед Авти, толстый, как откормленный боров, был не прочь пообщаться.
— В Вестарон, — ответил шут.
— Ага, — купец глубокомысленно огладил бороду, — почему бы вам не поехать с нами? Место на телегах найдем. Чего ноги портить?
— Соглашайся, во имя Владыки-Порядка, — шепнул «учителю» Хорст.
— Не нравится мне это, — неожиданно угрюмо пробормотал Авти, но к купцу повернулся с любезной улыбкой:— Благодарю за предложение. Рады будем путешествовать вместе с вами!
— Вот и отлично! — Толстый купец осклабился и с такой силой хлопнул шута по плечу, что едва не сбросил того с лавки. — Вряд ли мы завтра выедем рано, но к полудню, думаю, соберемся…
Гулянка продолжалась. Кое-кто успел свалиться под стол, другие на заплетающихся ногах уползли наверх, в комнаты, но самые стойкие пока держались. Орали песни, клялись друг другу в вечной любви, колотили по столу тяжелыми кулаками. Доски жалобно трещали.
— Надо сматываться, — проворчал Авти, когда между двумя купцами возник жаркий, но совершенно невнятный спор, — а то они сейчас драться начнут…
Никто не заметил, как они ушли. Поднимаясь по лестнице, Хорст слышал за спиной надсадные вопли и глухие удары, словно кто-то избивал ком теста.
— А этот толстый не забудет, что обещал нас с собой взять? — поинтересовался Хорст, открывая дверь отведенной для них комнаты.
