Владимир Васильев - Звезды над Шандаларом
Некоторые из грабителей носят на груди Знаки, рассмотреть руны на них пока никому не удалось.
Приходят чаще всего они вечером, реже — под утро. Говор мягкий, с пришептыванием и неуловимым акцентом. Вооружены мечами и широкими кинжалами. Кирк и его сосед Матеус добавили, что кожа у чужаков черная, по крайней мере на руках, потому что лица их разглядеть невозможно из-за капюшонов. И непохоже, что они носят перчатки.
В общем-то, особого вреда от чужаков и не было, скорее всего потому, что они изо всех сил стараются остаться незамеченными для остального Шандалара.
Остаток дня Воины, разделившись, провели на болотах, разыскивая логово чужаков или их следы. Мирон отправился на северо-восток. Легкий шум волн на Провосте скоро застрял в тумане и Шелех остался в глухой тишине, заставившей острее ощутить, что теперь он один. Никто из местных с Воинами не пошел — сослались на неотложные дела. Хлопот по хозяйству у хуторян было не счесть, поэтому не настаивали.
Однообразно хлюпала под ногами выжимаемая из мха вода. Мирон кутался в плащ, зыркая по сторонам. Вновь поползли низкие свинцовые тучи, похоже, собирался дождь. Селение теперь было далеко, добрел Мирон чуть ли не до Трайской топи, откуда вытекал и Алис, и самый крупный его приток. Болота стали совсем бурыми от обилия мха, только кое-где еле-еле зеленела низкая поросль голубики.
Тропой, по которой он шел, пользовались редко. То и дело она пропадала и Мирон отыскивал ее только по памяти. Память пока не подводила. Мирона вообще редко подводила память.
«Нет здесь никого, — подумал он. — Надо, пожалуй, в сторону уходить.»
Впереди тропа вскоре должна была пересечься с другой, ведущей к северной части Провоста. Мирон решил идти по ней на запад, к берегу озера. Вон и тропа нужная уже видна...
С первого взгляда на новую тропу Мирон понял, что по ней ходят, и последнее время часто. Не только люди, отметил он немного позже, когда продвинулся версты на три к западу. Круглые вмятины, похожие скорее на ямы, тянулись вдоль тропы, изредка пересекая ее. Они были заметно крупнее, чем следы, которые видели Мирон с Бернагой у Скуомиша.
Мирон остановился перед следом, наполненным мутной коричневатой жижей.
«Не успела отстояться», — подумал он. Зверь прошел тут не так уж и давно.
Посох, которым всякий путник пробовал сомнительные места, ушел в жижу на добрый локоть. Весил зверь неимоверно много.
«Е-е, кажется, стоит порадоваться, что это чудовище жрет кусты, а не мясо. Такого, пожалуй, одолеть потруднее, чем матерого дракона.»
Вскоре Мирон наткнулся на отдельный, хорошо сохранившийся след сапога. С виду, вроде бы, сапог, как сапог, а приглядишься — короче он, чем человечий, зато шире, в две полных ладони. Мирон присел рядом с отпечатком, изучая.
Соседний был не таким четким, но все же проступал достаточно явственно. От предыдущего он не очень отличался, во всяком случае у людей правый сапог разнится с левым куда заметнее.
Мирон поднялся, поставил ногу рядом со следом и шагнул, как обычно шагает путник. Сравнил длину своего шага и чужакового. Чужаковый оказался короче на четверть.
Шелех вспомнил, как рубился с кем-то во дворе у Лероя. Еще тогда у Мирона возникло смутное подозрение, что противник ниже его. Судя по следам, это правда.
Мирон прикрыл глаза и сжал воображаемый меч, заставляя вспоминать руки. Низовой блок, боковой, опять низовой...
Точно! Руки помнили лучше головы, потому что голова запоминает лишь то, что поняла или пыталась понять, а руки просто помнят, и все.
Все удары чужак наносил либо снизу, либо навстречу. Боковые целил в пояс, ну чуть выше, может быть. Блоков против ударов сверху руки не запомнили.
«Так-так, — подумал Мирон с удовлетворением. — Это уже кое-что.»
Он дошел до берега и вернулся к селению, ничего существенного больше не обнаружив.
Мирона встретил Лот, рыскавший на востоке и уже успевший придти назад. Ждал он совсем недолго; к выводам Шелеха мало что добавил. Следы огромных тварей тоже попадались ему во множестве, но вот на следы самих чужаков наткнуться не посчастливилось. Надежды отыскать лагерь не оправдались, видимо грабители не сидели на одном месте. Впрочем, это как раз было понятно: их животным требовался корм, а сколько зелени нужно таким исполинам? Поневоле станешь кочевать.
Но тогда непонятно почему грабители приходят в селение достаточно регулярно. Поразмыслив, Мирон нашел этому только одно объяснение: всякий раз хутор посещали разные чужаки. Они просто идут куда-то вглубь Шандалара сплошной волной, длинным караваном. А местным жителям кажется, будто в округе обосновалась шайка бандитов.
Перед самым закатом вернулся Бернага, отправившийся на юг. Единственное, что его заинтересовало, это следы у моста через Фалею, следы все тех же громадных животных. Чужаки переправлялись через реку пешком, по мосту, а страшилищ своих гнали вплавь (или вброд — в зависимости от глубины), опасаясь, видимо, что мост не выдержит их тяжести. Приходили, вернее приезжали верхом, чужаки с востока, по раскисшей тропе шириной с улицу, направлялись за Фалею, но туда Демид ходить не стал: не хватало времени. Болота же севернее этой тропы выглядели обычными болотами, даже зайцы Демида не больно пугались, тогда как у моста бросались наутек, едва его замечали.
Кирк сказал: последние несколько суток грабители не приходили, значит имелись все основания надеяться, что они заявятся ближайшей же ночью. Едва успело стемнеть, Воины расположились в первом же сарае рядом с тропой. Хуторяне разошлись по домам. Зарядил ленивый дождь, зашептал негромко, и ничто кроме его шепота не нарушало ночную тишину. Целый ворох сухих стеблей опоки остро пах, щекоча ноздри. Мирон развалился на сене, каждое движение вызывало лавину сухого шороха. В щели лез холодный озерный воздух, все запахнулись в подсохшие за дни без дождя плащи. Демид вознамерился было развести костер, но Лот отсоветовал. Во-первых, сено могло вспыхнуть, а во-вторых, глаза должны привыкнуть к темноте, потому что в любой момент зрение может понадобиться.
Чужаки придут без лишнего шума, поэтому ждали молча. Мирон, откинувшись на спину, размышлял. Просочившаяся сквозь крышу капля упала ему на лицо, и он, сердито зашипев, передвинулся в сторону. Демид то и дело негромко вздыхал, вспоминая что-то свое, Лот затаился, а может быть заснул. Мирон не стал проверять. Даже если и спит, мгновенно проснется, едва что-нибудь начнет происходить.
Так тянулась довольно долго, Мирон иногда задремывал, всецело положившись на слух. Любой звук возвращал его к реальности: всплеск на близком озере, заунывный вой волкособак на болотах, мышиная возня в сене, вздохи Демида... Ночь захлестнула Шандалар, и лишь чужаки-грабители тащились, наверное, сквозь дождь, прижимаясь к телам своих покорных слуг-исполинов.
![Владимир Васильев - Чужие миры [ Авт. сборник]](/uploads/posts/books/53081/53081.jpg)
