Светлана Зимина - Танец демона. Новая империя.(сборник рассказов)
— Макс?
Ресницы над космической вселенной дрогнули, и юное лицо исказила болезненная усталость и… что-то еще. Что-то очень знакомое Хилару, но уже полузабытое со временем, которое неумолимо несло его все дальше.
— Я вижу, тебе удалось забрать свою силу.
Медленный кивок и хриплый от горя и боли Голос:
— У тебя есть выпить?
Лишь услышав его Голос, Хилар смог вспомнить. И на какое-то мгновение перед его глазами встало двенадцать ледяных колонн перед его Цитаделью в северных землях.
— У меня есть кое-что получше, — тихо ответил беловолосый демон.
— Правда? — почти хрупкая надежда, балансирующая на грани неверия.
— Правда.
Сейчас Максимилиан бы скорее сиреной, чем демоном. И Хилар отстранил свою собственную половину демонической крови, оставив только юного инкуба, который тоже однажды потерял свою мать, и чуть было не уничтожил свой народ, вместе с отцом.
Порыв ледяного ветра, вьюгой пронеся по коридорам его замка, закрывая входы и выходы, заставляя слуг замирать на месте, а потом сломя голову бросаться в убежища поблизости. Никто не хотел оказаться на пути Серенады Господина и потерять разум навсегда. Тот, кто её слышал, чаще всего уже не могли вернуться из мира грез.
Но Макс не был полностью демоном, и, конечно же, он не был бесом. А в данный момент его переполняла сила его предков, ничем не ограниченная и в жилах бушевала кровь сирен, жаждущая отмщения. И Хилар раскрылся.
Серенада, которую когда-то подарил ему его отец, взлетела к высокому белому потолку, растеклась по нему и водопадом обрушилась со стен, с головой накрывая двух полукровок, стоящих в комнате. Их буквально швырнуло в объятия друг друга, и темный шоколад волос расплескался по снежной ткани рубашки. Сильные руки сомкнулись на плечах, удерживая рвущуюся силу в теле Повелителя Звезд.
И ночной небосвод затопил комнату. Хилар краем глаза уловил плеснувший острый плавник где-то у его плеча, но все было уже не важно. Важно было дозваться до Максимилиана. До его Песни. Ведь если у инкуба есть Серенада, то у любой сирены есть своя Песня, которая сможет частично восполнить потерю Повелителя Звезд. И если нужно вырвать её из глубин сердца полусирены, то он это сделает.
Холодные почти ледяные губы коснулись сухих и горячих. И в снежную бурю взглянули звезды, плавающие в ночном океане.
Хилар вытягивал дыхание Макса, и шепот Серенады вливался в горло сирены, заполняя его тело. Чужая музыка и мелодия заполняла тело, захватывала… и звезды всколыхнула темная тень, акульим плавником разрезая гладь воды.
Почти сталью в плечи Повелителя Хаоса впились жесткие пальцы, отталкивая. Но легче было сдвинуть скалу, чем этот айсберг.
— Ненавижу снег… — чужой шепот в обоих сознаниях. — Ненавижу… нет звезд… за гулом метели не слышно их голосов… — и его перебивает другой, насмешливый, но такой же чужой. — Видеть. Как он несется с неба… достигает воды и… растворяется в ней… а иногда ложится хрупкими сетками на волнах, словно пена…
Снег… Хилар жестоко улыбнулся. И вьюга своим гулом наполнила зал, выплетаясь из Серенады, словно отдельная снежная нить…
Рычание у его губ, полное ненависти и ярости. И тогда инкуб дал подсказку…
— Серенада против Песни, Макс… только так остановить снег.
И тот внезапно обвис у него в руках.
Хилар опустил взгляд, чувствуя подступающую растерянность. Правильно ли он поступил?
Сильный удар по ногам чего-то жесткого и мощного, и белые волосы змеями хлестнули по ковру.
Темная бездна океана, взглянула в расширившиеся призрачные глаза. И акулья улыбка появилась на губах, склонившегося Максимилиана. Каштановый темный цвет его волос стал намного темнее, словно завесой они отгородили их от остального пространства.
— Инкууууб, — мягкий, глубокий голос. Чужой голос. — Скажи мне свое имя, инкуууб…
— Не дождешься, — почти счастливо улыбнулся тот и, подняв руку, коснулся скулы сирены.
— Аххх, — выдохнул тот, кого когда-то звали Максом. — Хочешь услышать мою Песню, инкууууб?
— Очень, — признался Хилар.
— Ты подарим мне красивую Серенаду… — задумчивые интонации.
— Она от моего отца…
— О… — он чуть отстранился и уселся на коленях, распластавшегося на ковре инкуба. Только теперь, Повелитель Хаоса смог разглядеть, что изменилось все тело демона.
Красивый обнаженный гладкий торс, сильные руки, от локтей которых опускалась тонкая полупрозрачная вязь плавников, а с середины бедер шероховатая черная акулья кожа длинного гибкого хвоста.
— Тогда я подарю тебе Песню моей матери, — сирена откинул длинные пряди волос за спину, прикрыл глаза и… океан выплеснул на Хилара из своей холодной темной глубины созвездия…
Максимилиан очнулся от того что, кто-то медленно разглаживал пряди его волос. Он открыл глаза и встретился взглядом с задумчивым призрачно-серым взглядом.
— Привет, — Хилар отложил расческу. — Пришел в себя?
— Ох, — демон медленно сел. И обнаружил, что они все в той же зале, куда он пришел после того, как забрал силу своего отца. — Ты сумасшедший, Лар. Так рисковать…
— Но согласись, это было намного лучше, чем выпивка.
— С этим спорить не буду, — вздохнул Повелитель Звезд. — Твой замок все еще стоит на месте?
— Вроде да, — усмехнулся тот. — Только вот слуги мои еще не скоро в себя придут. Мало им периодической Серенады, так тут еще и Песня только что полностью проснувшейся сирены… Кстати, симпатичный ты себе хвост отрастил.
Макс испуганно взглянул на свои ноги и с облегчением вздохнул. Ноги были на месте.
Хилар насмешливо фыркнул и добавил:
— Хорошо еще мой замок защищен, представляешь, что было бы снаружи?
— Весело бы было, — усмехнулся в ответ Максимилиан.
Повелитель Хаоса протянул руку, помогая ему подняться на ноги. — Надо нам с тобой привести тебя в подобающий вид. Император хотел видеть своего нового слугу.
— Ты думаешь, что сейчас стоит?
— Именно сейчас и стоит, — твердо ответил Хилар.
И Повелитель Звезд медленно кивнул, соглашаясь.
Он смотрел на него алыми глазами:
— Повелитель Звезд.
Он поклонился:
— Мой император.
— Хилар дал тебе такую характеристику, при которой моя мать никогда в жизни не позволила бы приблизиться тебе не то, что к трону. Ко двору.
Он обаятельно улыбнулся:
— Потому-то я и не появлялся раньше здесь.
— Ты самонадеян, — тихо заметил он.
Синие глаза потемнели:
— У меня есть на то основания, мой господин.
