Сергей Радин - Не будите спящую ведьму
Дверь в номер грохотала от стука, но стоявшим за нею и в голову не пришло попытаться вышибить её. Закрывающий знак напрочь отбивал мысли такого рода. Представив, на какой грохот сбежались люди, я максимально недовольным тоном откликнулась:
— Эй!.. — и, выждав паузу, добавила: — Выйду через полчаса!
— Ата, с тобою всё хорошо? — Видимо ошарашенный, майор не потребовал немедленно открыть дверь.
— Абсолютно всё в порядке, — холодно подтвердила я и услышала, как расходятся за дверью люди. Они негромко перебрасывались неслышными мне фразами, и я как-то равнодушно удивилась: сколько их собралось!..
Убедившись, что отвлекать больше не будут, я побрела к ванной комнате. Побрела, поскольку ноги приходилось не ставить, выбирая местечко, чистое от крошева, бывшего когда-то скромным убранством номера. Ноги приходилось тащить, не отрывая от пола, распихивая-раздвигая это самое крошево.
Душ занял у меня минут десять. Всё это время я пыталась понять, почему произошло то, что произошло. И только вытираясь у зеркала, сообразила: глаза! Вот уж никогда не думала, что и на них придётся накладывать закрывающий знак.
Заживляющим гелем облепила только кровоточащие царапины. Подсохшие заживут сами. Оделась и наконец вызвала управляющего отелем. Парень оказался из деловых. Он не стал охать-ахать, а сразу назвал цену разгромленного номера. Платёжный ноутбук он предусмотрительно он прихватил с собой, так что мне оставалось лишь сунуть в него банк-карту и отстегнуть нужную сумму. Затем он любезно предложил перенести мои пожитки в другой номер, а испорченный закрыл. Я хотела было спросить, не боится ли он за следующий номер, но, взглянув в его спокойное лицо, спрашивать не стала. У него не вызвал эмоций разгром, у меня не вызвала эмоций затребованная сумма. Я могу громить сколько угодно комнат, а этот парень будет приносить свой ноутбук и соблюдать спокойствие, пока я платёжеспособна. Ну что ж, неплохое равновесие.
От нового номера я отказалась. Всё-таки до вечернего рейса осталось всего ничего. Мне бы только вещи куда-нибудь пристроить да пойти погулять к океану. Лицо у меня не слишком пострадало, но я замаскировалась, использовав пудру с оттенком, дающим впечатление загара, после чего вообще перестала привлекать внимание… Поэтому я попросила проводить меня в комнаты Брента или Тайгера. Оба оказались в комнате лейтенанта. Майор мне открыл и кивнул управляющему положить мои вещи на тумбочку.
Тайгер при виде меня сделал героическую попытку подняться с дивана. Ему до сих пор было физически плохо. Брент легонько толкнул его в грудь.
— Лежи.
Я разозлилась. В лице Брента явно читалась укоризна. И понятно, кому она предназначалась. Сам ни черта не сделал, а я виновата?!
Овладев собой, я дозвонилась до ресторана при отеле и заказала бутылку самого сногсшибательного коньяка. Мне начали перечислять марки, но я прервала, уточнив, что мне нужен самый дорогой.
— На чей счёт записать заказ?
— Майора Брента.
— Не могли бы вы попросить его к телефону?
Услышав стоимость коньяка, Брент только дёрнул бровью, но заказ подтвердил. Едва он отошёл от телефона, я шёпотом набросилась на него:
— Почему вы не дали Тайгеру снотворного, как я сказала?!
— Тайгер у нас человек-бессонница, — шёпотом же объяснил Брент, — он никогда не спит, и ни одно снотворное на него не действует.
— А почему тогда не напоили?
— Я думал, это шутка. Не могли же вы всерьёз…
— Интересно, вы ещё и думать умеете. Последние два часа Тайгер ел?
— Нет.
— Прекрасно. Как хотите, но влейте в него до корабля полбутылки. Остальное впихните в него на лайнере. Того, что вы дали вечером, непростительно мало.
Слава Богу, сил у лейтенанта не осталось и на капризы, он только вяло спросил:
— Это обязательно?
— Воспринимай как лекарство, — предложила я, оглядываясь: чтобы Тайгер не видел, я стояла спиной к нему и доливала в коньяк шампанское. У майора были квадратные глаза. Ну да, варварство, а что делать…
В общем, в челнок, а с челнока на лайнер лейтенанта втаскивали на носилках и в зюзю пьянущего. Уже на лайнере майор убедился, что я права: интересная бледность с лица Тайгера спала; глаза, несмотря на жуткую пьянь, заблестели. И я с облегчением вздохнула.
Больше никаких происшествий — почти — не было. На одной из пересадочных станций мы сели на военный катер, доставивший нас на базу космических патрулей Межгалактической полиции. Я предполагала, мы пробудем здесь хотя бы пару деньков для ввода в курс дела. Ничего подобного. Мы даже никуда не зашли, а прямиком протопали (Тайгера понесли) к другому военному катеру. Что ж, признаю: на этот раз виноватой оказалась я, забыв напомнить Бренту, что на моём пути не должно быть сканирующих приборов. Сколько их было на входе в катер!.. Ключевое слово — "было". Когда в тёмном стыковочном отсеке перестала бушевать стеклянная метель, Брент уже привычно вздохнул, снимая с нашей маленькой группы чехол от одного из челноков, стоявших тут же.
— Кажется, я начинаю привыкать, — пробормотал он.
— А не жалеть? — с любопытством спросила я.
Он что-то пробормотал снова, особенно отчётливо я расслышала "Медуза Горгона". Если Брент боялся, что я рассержусь, то зря: я была польщена.
9.
Опять-таки, вопреки моим предположениям, нас не оставили на базе на время ремонта, а сразу развели по жилым отсекам катера. Я поинтересовалась насчёт испорченных сканеров. Майор буркнул, что их замена займёт не более часа.
Мне дали тот же час на обживание отсека, а затем я должна явиться в кают-компанию для знакомства с другими пассажирами катера.
Военные — народ, любящий комфорт. Так я решила, внимательно рассмотрев тесную комнатку, которая всё-таки умудрилась иметь собственную душевую кабинку. В остальном — спартанская обстановка: высокий узкий шкаф с одиноким пакетом на полке — заглядывать в него я пока не стала; откидывающаяся от стены кушетка, напротив — той же конструкции стол и сиденье, которое условно можно назвать стулом; чуть дальше — узкое зеркало и радость для человека любознательного — полстены новостного экрана. Ладно, с ним разбёремся позже. Сейчас надо переодеться, да и есть хочется.
На самом дне мешка я раскопала туфельки и ещё раз полюбовалась изящной парой, после чего со вздохом отправила её назад. С невольной улыбкой вспоминая, как смотрел на мои ноги Тайгер (хм, Брент — тоже), я машинально, но крепко затягивала шнурки высоких охотничьих ботинок — подарок одного их клиентов Аллертона. Эту обувь я надевала нечасто и в будущем намеревалась найти хорошую мастерскую, где модель смогут повторить. Правда, до посещения мастерской мне надо будет поохотиться на зверя, чья шкура стала материалом для обуви, а зверь этот обитает в весьма специфичных для человеческой жизни условиях… Закончив шнуровку, я встала перед зеркалом. Комбинезон я уже сменила на тот, что лежал в шкафу. Поверх набросила жакет-болеро с несколько удлинённой спинкой. Вещь свободная, по фигуре, а спинка удачно скрывала ножны с сегментированным мечом. Чёртов скопидом Аллертон горячо одобрял ношение холодного оружия, считая, что тем самым экономит боезапас, за который ему надо отчитываться перед определёнными инстанциями. Возможно, здесь, среди единомышленников, среди временных коллег, мне нечего и бояться, но без привычного груза на спине безопасности всё же не ощущала. Последний штрих — расчесала волосы, заплела косу и жестко скрепила её шпильками в пучок.
