Роман Афанасьев - Война чудовищ
Сигмон тоже это знал. И поэтому страстно желал этой встречи. Он дал слово. И сдержит его.
* * *Гробовщик Мерг вернулся в контору только к вечеру, когда солнце утонуло в густых вершинах западного леса. Настроение у него было отвратительным – день выдался весьма беспокойным. Не задался с самого утра. Сначала его разбудили стражники и заставили по кускам собирать несчастного писца из ратуши. То еще развлечение, честно говоря. Такого безобразия он еще не видел, хотя и занимался покойниками без малого полвека. От несчастного почти ничего не осталось и Мергу пришлось разложить его останки по кадушкам со льдом. Кадушек потребовалось штук десять. Едва он управился с этой работенкой, как пришлось возвращаться в ратушу и докладывать о работе самому графу де Вилю. Запыхавшийся Мерг, едва переставлявший ноги от усталости, описал все в красках, с мельчайшими подробностями. И получил немалое удовольствие, наблюдая за тем, как медленно зеленеет лицо графа.
После этого Мерг побрел домой, надеясь хоть немного отдохнуть. Но там его ждала новая напасть – родственники кузнеца, что желали забрать тело. Кузнеца стражники принесли прошлой ночью, велели никому не отдавать, и Мерг положил его в ледник – глубокий холодный подвал, где он обычно держал мертвяков, готовых к погребению. Новых распоряжений от стражи не поступало, и потому Мерг отправил родственников к сотнику. С большой руганью, конечно. Но больно уж не хотелось ему оказаться крайним в этой истории, если вдруг выяснится, что граф не отменил своего распоряжения. Родственники кузнеца ушли, но вскоре вернулись. Без разрешения. Снова поругались с Мергом, оторвав его от скромного обеда. Тот, обозлившись, погнал их прочь. В конце концов они убрались, грозя дойти до самого графа Рорнора. И ведь дошли.
Ближе к вечеру прибыл гонец – Мерга снова вызывали в ратушу. Гробовщик проклял все на свете и потащился на вызов, нарочно не торопясь, отдыхая на каждом шагу. Шестой десяток – не шутка. Он уже не мальчик, чтобы бегать туда-сюда.
Пока дошел, пока граф разобрался, в чем дело – стало темнеть. С родичами кузнеца договорились, что тело вернут утром – уже набальзамированное и готовое к погребению. Граф неожиданно расщедрился и даже оплатил похороны – из маленького кожаного мешочка. При этом он злорадно улыбался.
Вернулся Мерг домой уже в сумерках. Все тело болело, словно гробовщика колотили дубинками, голова кружилась, в желудке бурчало от голода, а в подвале его ждала работа. Нужно разобраться с телом кузнеца, и управиться с этим необходимо до утра. Конечно, возиться с ним жуть как не хотелось, но ведь он обещал его родным, что все устроит. А пара золотых, полученных от графа, звякали в кармашке, напоминая, что срочная работа очень хорошо оплачивается.
Переведя дух, Мерг запалил фонарь, со стоном поднялся и отправился в подвал, чтобы оценить предстоящую работу. Насколько он помнил, ее не должно быть много. Кузнец не слишком пострадал от лап упырей, в отличие от писца. Пара укусов и только. Может, удастся справиться с этой работой до полуночи.
Крышка подвала легко откинулась, и Мерг стал спускаться по деревянным ступеням. Подъемник для тел – деревянная доска на веревках – был опущен. Его соорудил еще дед Мерга – чтобы не утомляться, таская покойников наверх. Как-никак семейное дело требовало вложений капитала. Вот, на старости лет пригодилось.
Нащупав ногою пол, гробовщик поднял фонарь повыше и по-старчески прищурился. Он никак не мог рассмотреть тело. Вроде оно должно лежать тут, с краю. Неужто свалилось с подъемника?
Когда навстречу ему из темноты потянулись костлявые руки, Мерг икнул и закрыл глаза. Почувствовав ледяное касание, он успел только подумать: ну вот и все, слава небесам. Отмучился.
Город спал, убаюканный добрыми вестями о поимке упырей. Крик старого гробовщика никто не услышал.
Глава 2. УЧАСТЬ САГЕМА
Граф де Грилл оглянулся. Темный коридор на последнем этаже южного крыла замка, что связывает Башню Мечей с Золотой Башней – место не слишком людное. Тут холодно и сыро, нет жилых покоев, сквозь узкие бойницы виден только двор замка. Сюда редко кто заглядывает, и все же осторожность – превыше всего. Можно встретить и ловеласа, что пробирается к возлюбленной окольными путями, и пажа, что спешит с поручением госпожи, и стражника, сосланного начальством на патрулирование мрачного коридора за мелкую провинность. Но и только. Комнаты есть, но в них никто не живет – слишком долго спускаться в обеденную залу, где собирается двор.
Опасения тайного советника оказались напрасными. Обитатели замка сладко спали в постелях – кто в одиночестве, кто парами, а кто... Эрмин улыбнулся – чего только не увидишь, блуждая ночами по тайным коридорам.
Но есть в замке и те, кто по ночам работает. К примеру, его величество Геордор Третий. Мало кто знает, что большинство ночей монарх проводит не в уютной кровати, а в тайной комнате на вершине Королевской Башни, пытаясь спасти королевство от войны. И еще меньше людей знают об этой тайной комнате. Впрочем, у всех в этом замке есть тайны. И у Эрмина, советника монарха, их немало. Но, в отличие от королевских секретов, о его тайнах не знал никто, кроме него самого.
Граф снова оглянулся. Никого. Ни пажей, ни стражников, ни вечных полуночников – влюбленных. Эрмин повернулся к неприметной двери из старых полусгнивших досок, что вела в Башню Мечей, и тихонько толкнул ее. Дверь распахнулась, открыв пыльный и темный чулан. Это вершина башни, что стала арсеналом замка, но здесь, так высоко, оружие не хранили – слишком долго до него добираться. Чулан давно заброшен, и вся его ценность только в лестнице, что ведет на чердак. От нее остались только гнилые обломки, напоминающие больные зубы сладкоежки – чердаком башни давно никто не интересовался. Никто, кроме Эрмина де Грилла.
Советник неслышно скользнул к остаткам лестницы, взялся рукой за склизкое дерево, поставил ногу на неприметный гвоздь и легко поднялся к темному проему люка.
Два десятка лет он проделывал этот трюк, и никто в замке не мог его повторить. Под любым человеком старше десяти лет доска непременно сломалась бы. Эрмин знал об этом давно, с тех пор, когда ребенком удирал сюда от назойливых чад знати, гонявших сироту по замку. Это была его тайна, его тайная комната, куда мог попасть только он, потому что весил не больше ребенка. Хотя он был таким не всегда. И это тоже было его тайной, о которой, увы, знали слишком многие.
Они хотели сделать из него птицу. Десяток седобородых королевских магов пытались изменить его и еще троих ребят попавших в магические застенки. Они все были – никто. Бродяга, воришка, безымянный сирота и он – последний отпрыск обедневшего рода. Его мать умерла рано, а отец связался с заговорщиками, пытаясь хотя бы так получить деньги на воспитание сына. Заговор раскрыли. Король Тисадор, отец принца Геордора, никогда не отличался добротой и терпением. Всех участников заговора казнили. Десятилетний Эрмин, сын изменника, попал в сырые застенки, которые, по чести говоря, немногим отличались от стен его старого дома. А потом король отдал его магам. А они попытались сделать из него птицу.
