Александр Рудазов - Война колдунов. Штурм цитадели.
Подземная часть Промонцери Юджери оказалась еще неприветливее наземной. Правда, ревенантов и костяков поубавилось — похоже, здесь службу несут уже другие тюремщики.
Добравшись до минус третьего этажа, Логмир замедлил ход. В воздухе пахнет мертвечиной. Не теми бродячими трупами, что заполонили надземную часть, — к их вони он уже попривык. Нет, свежей мертвечиной, еще даже толком не начавшей разлагаться, и уж подавно не помышляющей о том, чтобы вновь подняться на ноги.
Даже факелы на стенах чадят как-то по-другому. Судя по сладковатому аромату, вместо масла их заправляют животным жиром. Очень может быть, что человечьим.
Ну правильно — зачем добру зря пропадать?
Пыточная камера. Вот куда в конце концов явился Логмир Двурукий. Огромная пыточная камера, уставленная самыми разными приспособлениями.
Общее у них только одно — каждое вызывает мороз по коже.
Логмир трижды бывал в пыточных закатонских султанов. Из них дважды — клиентом. В первый раз, правда, выяснилось, что султан просто хочет его припугнуть, но вот во второй… эту историю Логмир вспоминает крайне неохотно.
Однако опыт есть опыт, даже такой неприятный. Благодаря ему Логмир сразу понял — большинство приспособлений появились здесь сравнительно недавно. Старые инструменты нетрудно отличить — потемнели за годы службы, деревянные части рассохлись, железные проржавели.
Высококультурные ларийцы не то чтобы совсем уж чурались подобных методов, но все же никогда не применяли их так охотно, как серые. При старой власти эту комнату явно держали для того же, что и тот султан — стращать особо несговорчивых узников.
А вот новая власть развернулась на славу.
— А-а-а…
Логмир резко повернулся к источнику стона. Но беспокойство оказалось напрасным — кем бы ни был этот парень, угрозы он точно не представляет. Ни для кого.
На выпуклом железном столе с ремнями растянут изможденный серый. Явно уже несколько дней ничего не ел. Ноги и руки изранены, ноздри вырваны, зубы расшатаны. Палачи поработали как следует.
Логмир перевел взгляд ниже — на кучу тряпья. Кажется, когда-то эта грязная рванина была колдовским плащом. Только цвет уже не разобрать.
Хотя вряд ли кто-то из могущественных — иначе не оставили бы вот так, без всякого присмотра. Конечно, одно лишь присутствие железа ослабляет колдовские способности, однако не слишком значительно — сколько-нибудь умелого мастера это не остановит.
Другое дело — хладное железо, из которого сделаны каабарские ошейники… но до недавнего времени Логмир даже не знал, что такая штука вообще существует. На Рари нет кузнецов-священников, умеющих перековывать обычное железо в хладное. Их и на Каабаре не так уж много, причем каждый — на особом учете у экзорцистов.
— Хой, приятель, а ты кто такой будешь, между прочим? — поинтересовался Логмир.
Изможденный колдун с трудом разлепил веки. Из приоткрытого рта потекла тоненькая ниточка слюны.
— А… а… — чуть слышно прохрипел он.
Логмир громко шмыгнул носом и выудил из-за пояса походную флягу. Будь дело в пустыне, он бы, пожалуй, предпочел приберечь воду, но здесь-то чего экономить? Тут этого добра — хоть залейся! Вон, прямо на площади перед Промонцери Юджери фонтан — пей не хочу…
— Спа… спасибо… — с трудом прошептал серый, проглатывая драгоценную влагу.
— Да чтоб ты был здоров, — хмыкнул Логмир. — Так ты чего тут делаешь-то? По-нашему-то говорить могёшь? А то я ваших сусяку-масяку не разбираю.
— Я… я Хог Тень… — выдавил из себя серый. — Колдун… бывший колдун…
— И за что тебя так жестоко? Большому колдуну на плешь харкнул?
— Я попал в плен… Такое не прощают… Зря я вернулся… Лучше бы уж быстрая казнь… у рокушцев… быстрая смерть… а теперь я буду умирать очень долго… и ты тоже…
— Ты мне тут не болтай всякую ерунду, — не понравились эти слова Логмиру. — Я сюда не для умирания пришел.
— Поздно… — скорбно прохрипел Хог. — Оно… уже здесь…
В его взгляде мелькнул дикий страх. Логмир резко развернулся… и едва успел отпрыгнуть в сторону. Воздух разрубила огромная когтистая лапа. Гигантский зверь, похожий на росомаху, но ростом с матерого пещерного медведя. Утробное урчание поведало миру — чудовище голодно и озлоблено.
— И это что — все?… - презрительно фыркнул Логмир, выхватывая из-за спины катаны. — Хой, да разве ж это противник? Это мне так, на один зубок!
Похоже, росомаха-великан поняла его слова. Морда исказилась в бешеном рыке, и зверюга метнулась на Логмира, едва не опрокинув пыточный стол.
Неуклюжая на первый взгляд туша удивительно ловко и быстро движется, не давая противнику времени даже на один взмах. Стало понятным, как этому громиле удалось подкрасться незаметно — громадные лапищи ступают так бесшумно, словно Логмира атаковал бесплотный дух.
Да еще и не пахнет ничем.
У рядового воина не было бы и шанса. Но Логмир все-таки недаром заслужил звание первого бойца Закатона. Глупого зверя он может одолеть даже без крови Султана Огня, подарившей сверхчеловеческую скорость.
Рарог и Флейм засвистали с неистовой частотой. Логмир понесся вокруг гигантской росомахи, огибая и перепрыгивая бесчисленные пыточные агрегаты. Это давалось нелегко — казалось, что кошмарные железины зло скалятся, так и тщась проткнуть храбрецу ногу, а то вовсе распороть надвое. Следы закатонских сапог остались даже на стенах — с такой скоростью носился по камере Логмир.
Пуа-а-а-а-арррр!… Это сухое фырканье возвестило миру — Флейм нанес страшный удар, отсекши росомахе правую переднюю лапу. Звук получился странный — так распарываются высохшие мясные волокна. Кровь из раны потекла, но необычно вяло, лениво, совсем не так, как следовало бы кровоточить отрубленной лапе. И рев, изданный чудовищем, прозвучал скорее досадой, чем болью.
— Раз, два, три, четыре, пять — начинаю убивать!… - весело проскандировал Логмир, с разлету взбегая покалеченной росомахе на спину и обращая катаны в подобие водоворота.
— У-у-у-у-уррррррр… — обмяк зверь. В глазах потухла жизнь, лапы все еще подергиваются, но уже только рефлекторно.
— Надо знать, с кем связываешься! — гордо выпятил грудь Логмир, отвешивая клыкастой морде пинка. — Понял, кто я?! Понял, нет?! Чего молчишь, брезгуешь ответить?! Урод!
— Цекаса хатриц ксуу?! - раздался гневный вопль.
Логмир резко развернулся, поудобнее ухватывая катаны. В дверях стоит… сначала закатонцу показалось, что это очередной ревенант. Не лицо — полуразложившееся месиво. Даже отсюда чувствуется гниловатый запашок.
Но уже в следующую секунду Логмир понял ошибку. Перед ним живой человек. К тому же женщина, и довольно фигуристая. Правда, ногти очень уж длинные, а так вполне себе симпатичная… если смотреть только ниже шеи, конечно. Лицо сплошь заляпано непонятной мерзостью — кроме гневно сверкающих глаз ничего не разобрать.
