Сара Маас - Двор Шипов и Роз
Войдя в комнату, я насторожилась.
Длинный стол — длиннее, чем какой-либо из нашего бывшего поместья — заполнял большую часть пространства. Стол ломился от еды и вин — так много еды, что рот наполнился слюной, над некоторыми блюдами ещё поднимался пар. По крайней мере, не странные деликатесы фэйри, а знакомая пища: курятина, хлеб, горох, рыба, спаржа, баранина… это мог бы быть банкет в любой смертной усадьбе. Очередной сюрприз. Зверь занял огромный стул во главе стола.
Я замешкалась на пороге, уставившись на еду — всю эту парующую, восхитительную еду — которую я не могла съесть. Первое правило, которое мы заучивали ещё детьми, обычно — в песнях или мелодичных строчках: если тебе не повезло встретиться с фэйри, никогда не пей их вин, никогда не ешь их пищи. Никогда. Если ты не хочешь, чтобы они поработили твой разум и душу — если не хочешь оказаться в Прифиане. Ну, вторая часть уже случилась, но у меня всё ещё есть шанс избежать первой.
Зверь плюхнулся на стул, древесина заскрипела, и, во вспышке белого света, он обратился в золотоволосого мужчину.
Я подавила вскрик и заставила себя сдержаться от порыва скрыться за обшитой панелями стеной рядом с дверью, ухватившись за дверной наличник, я пыталась оценить расстояние между мной и побегом. Этот зверь не человек, не мелкий фэйри. Он один из Высших Фэ, один из их правящей знати: прекрасный, смертоносный и беспощадный.
Он молод — или, по меньшей мере, те части его лица, что я могла видеть, казались молодыми. Его нос, щёки и брови полностью скрывала изысканная золотая маска, инкрустированная изумрудами в форме изогнутых листьев. Очевидно, какая-то абсурдная мода Высших Фэ. Я могла видеть только его глаза — такие же, как и в зверином виде, сильные челюсти и губы, сжатые в тонкую линию.
— Ты должна что-то поесть, — сказал он.
В отличие от изящества маски, его тёмно-зелёная туника выглядела довольно просто, единственным акцентом была кожаная перевязь через широкую грудь. Она была больше похожа на боевую, чем дань стилю, хотя я и не могла заметить на нём оружия. Не только один из Высших Фэ, но… ещё и воин.
Я не хотела вдумываться, что могло вынудить его носить одежду воина и старалась не слишком пялиться на сверкающую кожаную перевязь в льющихся из ряда окон за ним солнечных лучах. Уже несколько месяцев я не видела такого безоблачного неба. Он наполнил бокал вином из гранёного хрустального графина и выпил залпом. Будто он в этом нуждался.
Я медленно двигалась к двери, сердце билось так быстро, что я думала, меня стошнит. Холодный металл дверных петель уколол пальцы. Если я буду двигаться быстро, я смогу выбраться из дома и добежать до ворот за несколько секунд. Вне всяких сомнений, он быстрее — но опрокинутые на его пути симпатичные вещи и мебель в коридоре смогут его замедлить. Хотя изящно заострённые уши Фэ поймают малейший шорох с моей стороны.
— Кто ты? — удалось мне спросить.
Его светло-золотистые волосы так похожи на оттенок шерсти его звериного облика. Наверняка гигантские когти всё ещё просто таятся под его кожей.
— Сядь, — грубо сказал он, обведя жестом руки стол. — Ешь.
Заученные строчки снова и снова проносились в голове. Это того не стоит — утоление моего волчьего голода определённо не стоит риска разумом и душой.
Он низко зарычал.
— Или ты предпочтёшь упасть в обморок?
— Для людей это не безопасно, — выдавила я, опасаясь быть проклятой.
Он фыркнул от смеха — и в этом было больше звериного, чем в чём-либо ещё.
— Еда не отравлена, человек. Можешь поесть.
Странные зелёные глаза пригвоздили меня к месту, как будто он мог заметить каждый мускул в моём теле, готовый к бегству.
— Уходи, если хочешь, — добавил он, сверкнув зубами. — Я не твой тюремщик. Ворота открыты — ты можешь жить где угодно в Прифиане.
И, конечно, быть съеденной или замученной проклятыми фэйри. Несмотря на цивилизованность, чистоту и красоту этого места, я должна выбраться, должна вернуться. Обещание матери, какой бы холодной и самолюбивой она не была, всё, что у меня есть. Я не приблизилась к еде.
— Хорошо, — сказал он с рычанием, и принялся за еду.
Кто-то прошёл мимо меня, направляясь во главу стола, и мне не пришлось столкнуться с последствиями отказа.
— Ну? — сказал незнакомец — ещё один Высший Фэ: рыжеволосый и одетый в тонкую приглушённо-серебристую тунику.
Он тоже был в маске. Изобразив поклон сидящему мужчине, он скрестил руки. Я всё ещё жалась к стене и, каким-то образом, он меня не заметил.
— Что «ну»? — мой похититель склонил голову, движение животного, а не человека.
— Значит, Андрэс мёртв?
Мой похититель или спаситель, кем бы он ни был, кивнул.
— Мне жаль, — сказал он тихо.
— Как? — потребовал незнакомец. Костяшки его пальцев побелели, когда он сжал мускулистые руки.
— Стрела из ясеня, — ответил другой.
Его рыжеволосый собеседник зашипел.
— Зов Договора привёл меня к смертным. Я дал ей убежище. Девчонка — Андрэса убила смертная девчонка, — слова были пропитаны ядом. Он посмотрел в конец стола, где находился мой пустующий стул. — И зов признал её виновной.
Фэ в золотой маске негромко, горько рассмеялся и указал на меня.
— Магия Договора привела меня прямо к её порогу.
Незнакомец обернулся с плавной грацией. Его маска была бронзовой и стилизованной под лисьи черты, она скрывала всё, кроме нижней части лица — и неприятного рубленого шрама, спускающегося от брови к челюсти. Маска не прятала резное золотое глазное яблоко, заменяющее глаз, и двигающееся так, словно он мог использовать его. Оно зафиксировалось на мне.
Даже через всю комнату, я могла видеть, как другой его красно-коричневый глаз расширяется. Он шумно вдохнул, его губы дёрнулись и обнажили ровные белые зубы, и он обернулся ко второму фэйри.
— Ты шутишь, — сказал он тихо. — Это костлявое нечто убило Андрэса одной ясеневой стрелой?
Ублюдок. Полный ублюдок. Жаль, у меня сейчас нет стрелы — иначе я бы выстрелила в него.
— Она призналась, — с нажимом сказал золотоволосый, обводя край кубка пальцем. Появившийся длинный, смертоносный коготь оцарапал металл.
Я изо всех сил старалась сохранить спокойное дыхание. Особенно, когда он добавил:
— Она даже не пыталась отрицать.
Фэйри в лисьей маске опустился на край стола, лучи света путались в его длинных огненно-рыжих волосах. Его маску я могла понять — с этим зверским шрамом и недостающим глазом, но другой Высший Фэ казался нормальным. Возможно, он носит её из солидарности. Может быть, именно солидарностью объясняется эта абсурдная мода.
