Артем Каменистый - На руинах Мальрока
Идти дальше или свернуть? Сквозняк… ветерок… обнадеживает.
Свернул.
Новая галерея была узкой – я то и дело задевал правым боком за стену, а слева постоянно цеплялось тело епископа. Надеюсь, он еще жив. Почему сам на ногах до сих пор, старался не думать – бонусам в такой ситуации надо радоваться без анализа.
Очередное препятствие – споткнувшись, едва не упал. Нет – это не камень, и не коряга: похоже на начало лестницы. Шаг за шагом… вверх… через силу… через "не могу".
Призрачный свет впереди – звездное небо. Последние шаги – выбираюсь на поверхность. Какие-то тележки, бочки, стены вокруг. Похоже на хозяйственный двор. Людей нет, и это к лучшему – нам свидетели вообще ни к чему.
Осторожно уложив тело епископа на землю, обессилено присел, привалился к тележному колесу.
Отдых – долгожданный отдых.
Глава 4. "Я мстю, и мстя моя страшна"
Так бы и валялся до утра, бездумно таращась в стену, но благостное ничегонеделанье разрушили. Епископ, на свежем воздухе быстро пришел в себя, и не стал предаваться праздности – заворочался, приподнялся, внимательно изучил окрестности, и лишь затем тихо сообщил:
– Дан – мы в ограде золотарей выбрались. Большая удача: сюда и днем люди не очень любят заглядывать, а ночью даже за большие деньги никто не зайдет. Стена вон городская в двух шагах, а за ней кладбище старое, где еще до нашествия тьмы хоронить начали… нехорошее место, не говоря уже о том, что вонь несусветная от всего этого хозяйства.
– Кому вонь, а мне фиалками пахнет…
– Вы правы: в сравнении с тем, что мы пережили под землей, и впрямь аромат райских цветов.
– Конфидус – вы, я так понимаю, хорошо знаете город, раз даже с владениями золотарей знакомы?
– Да, доводилось здесь службу нести, юнцом. Все, что вблизи стен, знаю прекрасно – хоть глаза завязывай.
– Расскажите тогда подробнее: что здесь и где.
– Вон стена новая – за ней то самое кладбище. За кладбищем старые валы, и не живет там никто. Рва там вывод – грязное место. На стене дозорных много, а на валах только патрули редкие. Вон там, дальше, квартал кожевников: вдоль стены тянется, а в другую сторону, тоже у стены, сыроварня раньше была, а сейчас не знаю что. Наверное, все равно сыроварня – в этом квартале все, что есть в городе вонючее, собрали в одну кучу. Дальше, уже к центру, три здания поднимаются – видите, два из них чернеют? То, что левое самое, тюрьма, откуда мы только что сбежали. За ней чуть дальше, церковная канцелярия с темницами в подвале – там вас и держали. Но отсюда ее не разглядеть. Тот дом, что посредине, исправительный – там ночуют бедолаги вроде осужденных недоимщиков. Днем их на работы отпускают, а на ночь запирают. Ну а крайний справа, самый высокий, это обитель ордена карающих – логово Хорька. Интересно: почему они выбрали для себя самое вонючее место в городе? Думаете, чтобы к тюрьмам поближе быть? А я вот не думаю – неспроста это. Хорьки, они, знаете ли, пахнут вовсе не фиалками – привычка сработала. Дан: я потерял молот и зубила. И клещи. Это плохо – через стену и без цепей нелегко перебраться. Думаю, лучше всего опять спуститься в траншею и найти ход к выводу в ров. Он где-то дальше должен быть. В таких ходах решетки ставятся, на выходах, но вряд ли за ними следят серьезно – думаю, прогнили они, годами в нечистотах вымокая. Разломаем с божьей помощью. Главное не задохнуться в этом смраде. Дан? Куда вы так уставились?
– Конфидус – я мысленно прикинул, где проходит основная галерея, из которой вас сюда вытащил. Если не ошибаюсь, мы пропустили ответвление, что вело вправо: ведь в исправительном доме тоже должны быть уборные? А за ним обитель карающих – следующий ход по правой стороне должен вывести к ней.
– Дан! Да вы о чем вообще думаете! Мы в цепях и на ногах еле стоим! В тюрьме переполох – нас вот-вот начнут искать! А может уже начали – вон, шум оттуда доносится! А вы… Дан! Да ведь там пожар!
Без интереса покосился в сторону продолговатой громады тюремного здания. И впрямь блики огня в паре окон сверкают, и шумят там все сильнее.
– Похоже, из-за нас пожар – от того факела, что на пол камеры упал.
– Дан – за поджог обычно в кипятке варят, а то и похуже чего придумывают.
– А за побег из колодок что дают?
– Лучше ночью про такое не вспоминать. Дан – бежать надо! За город! Есть у меня на западном перекрестке человек верный. Нет, не иридианин – в моем отряде воевал, пока руку не потерял. Собрали мы ему тогда денег, и трактир он придорожный открыл. Добро помнит – хороший человек. Поможет. Лишь бы не умер – лет пять о нем ничего не слыхивал. Только бы добраться… Дан – да прекратите вы на нору Хорька таращиться! О деле думайте!
– Конфидус – идите к своему товарищу один.
– А вы?!
– Объясните, как его найти – я догоню. Наверное…
– Да что вы задумали?!
– Я кое-что обещал Цавусу, и слово свое я держу. И Зеленого надо найти – Хорек должен про него знать. Так что придется к нему заглянуть.
– Да вы спятили! Да…
– Я все знаю! – резко перебил еретика. – И про цепи помню, и про усталость, и про кипяток и про погоню. Хотя про погоню загнул – вряд ли кто-то рискнет повторить наш путь. Конфидус: на инквизитора я еще могу махнуть рукой, а на Зеленого нет. Кто знает, где он, и что с ним. Он меня выручал не раз, и я его не брошу. Привязался к нему… Скажите лучше: у карающих хорошая охрана?
– Да зачем она им нужна?! Кто рискнет к ним лезть?! Ох я и глупец! О чем говорю! Дан – да вы будто на десять лет постарели! Еле дышите! Куда вам в драку лезть?! Потом найдете свою птицу – о себе подумайте!
– Вот когда найду, тогда и подумаю. Расскажите, как разыскать вашего трактирщика.
– Вот что с вами поделаешь… Не расскажу! Не отпущу я вас одного – вместе пойдем.
– Зачем идти на такой риск вдвоем?
– Вы тоже не раз выручали меня, а, главное, паству мою. Да и Хорек у меня тоже не в любимчиках – хотелось бы с ним посчитаться… много к нему накопилось.
– А как же "не обижай ближнего"?
– Я сегодня столько нагрешил, что одним грехом больше или меньше – разницы уже не будет. Да и карающие, как по мне, вообще не люди – та же погань, если не хуже.
– По улице нам не пройти – там народ какой-то бегает.
– Суматоха. Пожар ведь. Ох и вариться нам в кипятке – с поджигателями здесь разговор короткий!
– Под землей пройдем. Надеюсь, не ошибся, и ход под дом действительно найдется.
– Конечно найдется. Инквизиторы простые смертные, с простыми человеческими слабостями. Гадят они как обычные люди, значит, нужники у них имеются. Ходы к ним, для удобства чистки, широкие делаются, к тому же мы в последние дни не очень-то растолстели – пройдем. Знаете, Дан: теперь я уже почти не сомневаюсь, что тьма вами не завладела. Перерожденные на такую глупость попросту не способны. Ох и удумали вы… ох и удумали…
