Кира Стрельникова - Не играйте с некромантом
— О, думаешь, не справлюсь? — хмыкнул он.
— В тебе не сомневаюсь, но почему бы мне не совместить приятное с полезным? — со смешком ответил полуэльф.
— Ладно, поехали вдвоем, — легко согласился Гастон, не видя причин отказывать другу.
И потом, вдруг с такой протекцией его не будут особо рассматривать и не попросят показать татуировки… Хотя на это Лоран не рассчитывал всерьез, указ короля соблюдался строго, и на входе в бордель каждого клиента проверяли на наличие узора на запястьях. Ну и, конечно, артефакты против иллюзий. Гастон знал, потому что кое-кто из его приятелей рассказывал о своих попытках по молодости прорваться в злачное местечко. Естественно, эти попытки заканчивались ничем.
— Договорились! — Син с воодушевлением потер руки. — Расскажешь потом, чем встреча закончилась?
Гастон усмехнулся, демонстративно вздохнул и покачал головой.
— Любопытный, как женщина, — добродушно проворчал он.
— Неправда, я же ни с кем, кроме тебя, не обсуждаю твою жизнь. — Оллсинэль поднял указательный палец. — В половине восьмого жду у себя, — добавил он с довольным видом.
Допив вино, некромант покинул друга — ежедневные несколько часов в Консьержери никто не отменял, как и просмотры отчетов и решение вопросов по местным командировкам. В последнее время нежить и в предместьях Парижа активизировалась, что не могло не настораживать. Гастону пришло на ум предупреждение сонхау о наступающей Тьме… Он никак не мог отделаться от смутного тревожного ощущения и, когда занимался бумагами в кабинете, обратил внимание, что заявок на наряд некромантов стало больше. И, судя по жалобам жителей, буйствовала высшая нежить, а не простые зомби и костяки. Вот это уже серьезно. В еженедельном отчете, который он отсылал Анжуйскому, Гастон кратко указал на данный факт, надеясь, что Ален Дерош тоже не оставит без внимания странное возрастание активности нежити. По-хорошему надо бы встретиться лично и поговорить, что предпринимается для выяснения причин. Но время близилось к шести вечера, и Гастона ждало посещение борделя, где обитала таинственная Полин, Птичка, напророченная сонхау. И, возможно, его следующий якорь. Следовало подготовиться к встрече. Оставив разговор с герцогом на следующий день, Лоран покинул Консьержери, торопясь домой.
К половине восьмого он подъехал к особняку Оллсинэля, забрал друга, и они отправились к Монмартру вместе. Полуэльф покосился на кинжал с черным бриллиантом на поясе некроманта.
— Ты не оставил его? — с легким удивлением спросил он.
— Без оружия я не выхожу из дома, а тащить в бордель меч или посох неразумно, — пожал плечами Гастон. — Брось, Син, татуировки я никак не скрою при всем желании, поэтому лучше пусть сразу видят, кто к ним пришел. — Темные глаза некроманта прищурились. — Я не собираюсь прятаться.
— Ну смотри сам, — вполголоса отозвался Оллсинэль.
В начале девятого они подъехали к нужному месту, и Гастон сразу понял, что это именно оно. Трехэтажный особняк сочного красного цвета, лепнина украшена позолотой, а на балкончике второго этажа стояла красотка в откровенном наряде, опираясь на изящные кованые перила, и с ленивым интересом посматривала на проходивших мимо прохожих. Кто-то останавливался и с восхищением свистел при виде обитательницы заведения, кто-то отпускал непристойные шуточки, на которые особа не обращала внимания. Вокруг Монмартр жил своей жизнью, толпы гуляющих перемещались от ресторанчика к ресторанчику, от одного злачного местечка к другому, пользуясь тем, что солнце еще не село: после одиннадцати вечера двери всех без исключения заведений закрывались, и те, кто не успел вернуться домой до этого времени, оставались уже до утра там, где их застала ночь.
Фасад борделя украшала вывеска с названием и нарисованными в золотых клетках разноцветными колибри, и Гастон уверился, что сонхау имела в виду в своем предсказании именно это место. В дверях стоял детина внушительной комплекции, с квадратным щетинистым подбородком, и жевал соломинку, лениво поглядывая вокруг. Буквально перед Оллсинэлем и Лораном к «Золотым колибри» подъехала компания, судя по всему, завсегдатаев — охранник вежливо улыбнулся, окинул четверых веселых мужчин быстрым, внимательным взглядом и посторонился, пропуская внутрь.
— Ну, пойдем, — со вздохом произнес маркиз и подъехал ближе.
Тут же из-за угла выскочил подросток, ухватил поводья их животных и, дождавшись, пока гости спешатся, увел в конюшню — как пояснил Син, она находилась на заднем дворе борделя. Полуэльфа охранник сразу узнал, почтительно склонив голову.
— Мессир маркиз, — произнес он. — Рад видеть вас снова.
— Вечер добрый, Гвидо, — небрежно улыбнулся Оллсинэль и махнул в сторону Гастона. — Это мой друг, он со мной.
Взгляд Гвидо упал на рукоять кинжала, которую Лоран особо и не прятал, потом поднялся к невозмутимому лицу некроманта.
— Вы знаете, кто ваш друг? — ровным голосом спросил охранник.
Полуэльф на мгновение прикрыл глаза, неслышно вздохнул и выразительно посмотрел на Гастона.
— Да, Гвидо, знаю, но ему действительно надо сюда.
— Син, иди, я сам тут разберусь, — вступил в разговор Лоран и чуть улыбнулся другу. — В конце концов это моя проблема, как я попаду внутрь.
— Ладно. — Оллсинэль снова вздохнул и зашел в гостеприимно распахнутую дверь. — Жду тебя, Гас! — напоследок бросил он и скрылся в полутьме небольшого коридорчика.
— Некромантам вход в бордели закрыт, — тем же тоном произнес Гвидо, не сводя с Лорана напряженного взгляда.
Начальник городской стражи достал из кармана жетон сонхау.
— Вот это сойдет за пропуск? — Гастон выгнул черную бровь.
Охранник поджал губы, скрестил руки на груди и нахмурился, смерив настырного гостя неприязненным взглядом.
— Откуда я знаю, что ваше предсказание связано именно с борделем, мессир? — буркнул он, не собираясь сдавать позиции.
— Даже если ты сейчас меня не пустишь, я приду завтра с официальным разрешением короля. — Гастон пожал плечами. — Но что-то мне подсказывает — твоей хозяйке не хотелось бы привлекать к вашему славному заведению внимание его величества, — добавил он с едва заметной усмешкой.
Гвидо помолчал, хмурясь все сильнее, пожевал губами и наконец, нехотя ответил:
— Зайди, я позову мадам. Пусть она решает.
И Лоран переступил порог борделя. Здесь, в небольшом коридоре, царил уютный полумрак, на стенах, обтянутым шелком вкусного малинового цвета, горели позолоченные светильники, в зеркалах отражался их свет и отблески хрустальных подвесок, рассыпая радужные искры. Из-за второй двери долетали приглушенный шум и женский смех.
